Конец «Мабиногион» символичен. Это конец кельтского общества, побежденного феодализмом, и конец валлийской средневековой культуры, размытой заимствованиями и чуждыми литературными стандартами. Новой литературе Уэльса суждено было пройти через множество влияний, но и она, и вся европейская словесность испытали на себе очарование сюжетов Мабиноги. Наряду с опосредованным «артуровским» влиянием наблюдалось и прямое, по мере того как кельтская история и мифология становились достоянием широкой общественности. Жители Британских островов, влюбленные в свое прошлое, принялись всерьез изучать его значительно раньше, чем в других странах. Свою роль здесь сыграли и интерес к истории времен Просвещения, и романтическая ее идеализация, и патриотический подъем кельтского национального возрождения, но главным образом, конечно, становление новых методов научного анализа письменных источнииов. Издания и переводы «Мабиногион» появлялись параллельно с развитием кельтологии, прежде всего на Британских островах, но также в Германии, Франции и других странах. Появились научные публикации текстов Мабиноги из «Белой книги Риддерха» (1907) и «Красной книги Хергеста» (1887), а также отдельных повестей сборника. Вслед за переводом леди Гест были предприняты еще четыре английских перевода и французский перевод Ж. Лота. Знание Мабиноги и других памятников валлийской литературы необходимо не только кельтологам, но и тем, кто занимается сравнительной мифологией, религиоведением, лингвистикой. Знание Мабиноги обязательно и для специалистов в области средневековой европейской литературы. Знание Мабиноги полезно и всем, кто интересуется историей Британии и Европы в целом. Наконец, знание Мабиноги вводит читателя в совершенно особый мир кельтской традиции, причудливый и непохожий на знакомые нам миры, как реальные, так и вымышленные. Это давно уже оценили творцы сказочной фантастики в разных странах. Сюжеты кельтской мифологии приходят к нам через романы Джона Толкина, Майкла Муркока, Мэри Стюарт. Переведены на русский язык главные ирландские эпические повести, однако другая основная ветвь древней кельтской литературы – валлийская – практически неизвестна русскоязычному читателю.
Первый русский перевод «Мабиногион» носит компромиссный характер. Он рассчитан на вдумчивое и достаточно компетентное чтение. Примечания облегчены и призваны дать читателю общие сведения об истории и мифологии древних кельтов. Всех, интересующихся данной темой более подробно, отсылаем к англоязычной литературе, а также к переводам ирландского эпоса.[1] Остальных просто приглашаем в мир Мабиноги, архаичный и причудливый, мрачный и радостный, открытый не только в далекое прошлое, но и в вечный горизонт человеческой фантазии.
В. Эрлихман
Четыре ветви мабиноги
Пуйл, король Дифеда[2]
Король Пуйл.[3] правил семью частями[4] Дифеда[5] Однажды, находясь в своем дворце.[6] в Арберте[7] решил он выехать на охоту. Место, куда он собрался, называлось Глин-Кох[8] И той же ночью он отправился в путь. Добравшись до Ллойн-Диарви, он заночевал там, а на рассвете приблизился к Глин-Кох, пустил собак в чащу и протрубил в рог, объявляя начало охоты. Он устремился вслед за собаками, и его спутники отстали; тут он услышал вместе с лаем своей своры лай других собак, доносившийся со стороны.
И он выехал на лесную поляну и увидел там не своих собак, а чужих, преследовавших большого оленя. Hа середине поляны они настигли его и повалили наземь. Тогда Пуйл смог разглядеть этих собак, подобных которым он не видел никогда в жизни.[9] Они были белы как снег, а их уши – красны; и белое и красное сверкало и переливалось. И он подъехал ближе, и отогнал собак от оленя, и увидел собственную свору.
Подозвав своих собак, он узрел скачущего к нему всадника.[10] на большом сером коне, с охотничьим рогом на шее, одетого в охотничий костюм из серой шерсти. Всадник приблизился и заговорил с ним. «Рыцарь! – сказал он. – Я знаю, кто ты, и я не приветствую тебя». – «Что ж, – ответил Пуйл, – может быть, по своей знатности ты и не должен делать этого»[11] «Поистине, – сказал тот, – не моя знатность причиной тому». – «Что же, о рыцарь?» – вопросил Пуйл. «Видит Бог, причина – в твоем невежестве и грубости». – «О каком невежестве ты говоришь, рыцарь?» – «Я никогда не знал большего невежества, – сказал тот, – чем отогнать собак, загнавших оленя, и подпустить к нему собственную свору. Это верх невежливости и, хотя я не стану мстить тебе, – сказал он, – я возьму с тебя цену сотни оленей». – «Рыцарь, – сказал Пуйл, – если я обидел тебя, я возмещу обиду». – «И как же ты собираешься возместить ее?» – «По твоей знатности, но я должен знать, кто ты». – «Я король своего королевства». – «Приветствую тебя, господин, – сказал Пуйл, – но как зовется твое королевство?» – «Аннуин,[12] – ответил тот. – Я Араун,[13] король Аннуина». – «Господин, – спросил тут Пуйл, – как мне добиться твоей дружбы?» – «Есть такой способ, – сказал король. – В моих владениях есть тот, кто мне не подчиняется и постоянно со мною воюет. Это Хафган, король Аннуина. Ты легко можешь освободить меня от него и, сделав это, заслужить мою дружбу». – «Я рад сделать это, – сказал Пуйл, – однако скажи мне как?» – «Я скажу тебе, – отвечал тот, – как это сделать. Я одарю тебя своей дружбой и возьму тебя в мой дворец в Аннуине. Я дам тебе прекраснейшую из женщин, чтобы ты спал с нею каждую ночь; и я придам тебе мой образ и подобие так, что ни паж,[14] ни воин – никто из моих людей не догадается, что это не я. И это будет длиться год и день,[15] пока мы вновь не встретимся на этом месте». – «Согласен, – сказал Пуйл, – но когда я буду жить там, как я узнаю того, о ком ты говоришь?» – «В одну из ночей, – отвечал тот, – мы с ним уговорились встретиться у брода; ты будешь там в моем обличье, и твой первый удар оборвет нить его жизни.[16] И хотя он будет просить тебя нанести ему второй удар, не делай этого, чтобы он не погубил тебя, ибо когда я сделал это, на другой день он опять бился со мною». – «Хорошо, – сказал Пуйл, – однако что будет с моими владениями?» Араун сказал: «Я сделаю так, что ни мужчина, ни женщина в твоих владениях не отличат меня от тебя, и займу твое место». – «Тогда я отправляюсь в путь», – сказал Пуйл. «Твой путь будет чистым, и ничто не помешает тебе достичь Аннуина, ибо я сам поведу тебя».
И он вел его, пока не достигли они жилых мест и дворца. «Смотри, – сказал Араун, – дворец и королевство в твоем распоряжении. Входи, и все признают тебя за меня, и ты увидишь, что тебе надо делать». И Пуйл вошел во дворец и увидел там спальни, и залы, и покои,[17] чудно украшенные, каких он никогда не видел. И он прошел в комнату, и бывшие там пажи и юноши приветствовали его. Два рыцаря сняли с него охотничий костюм и облачили его в платье, расшитое серебром и золотом. И вошел он в зал, и увидел там стражей и свиту, самую пышную из виденных им, и с ними королеву, прекрасную даму в золоченом шелковом.[18] наряде. И они умылись и сели за стол. По одну сторону от него села королева, по другую же – некий граф[19]
1
Ирландские саги. Перев. А. А. Смирнова. М. – Л., 1961; Похищение быка из Куальнге. Перев. С.В.Шкунаева и Т.А.Михайловой. – М., 1985; Предания и мифы средневековой Ирландии. Перев. С.В.Шкунаева. – М., 1991.
2
Pwyll Pendeuic Dyuet.
Эта первая из Ветвей Мабиноги дошла до нас в составе Белой книги Риддерха (далее: БК) и Красной книги Хергеста (далее: КК) в двух вариантах, почти не отличающихся друг от друга; отрывки или варианты в других рукописях не обнаружены. Текст скомпонован из двух самостоятельных частей, связанных лишь фигурой главного героя – Пуйла, короля Дифеда, одного из мифо-эпических персонажей валлийской традиции. Большинство действующих лиц «Пуйла» встречается в последующих Ветвях Мабиноги, что позволяет предположить наличие связного цикла легенд, не все из которых нашли себе место в письменном варианте.
Первая часть «Пуйла» представляет собой типичное для кельтского фольклора описание странствия героя в потусторонний мир, после которого он приобретает волшебные качества (не находящие, правда, применения в контексте повествования). Вторая часть описывает женитьбу героя на полубогине Рианнон, ее несправедливое наказание, рождение и детские годы их сына Придери – могучего чародея, появляющегося во всех четырех Ветвях Мабиноги, в отличие от Пуйла, который умирает уже в первой Ветви.
Действие повести происходит в Дифеде, на юго-западе Уэльса, в краю богатых мифологических и литературных традиций, но географические реалии представлены довольно слабо. По особенностям языка текст «Пуйла» отнесен учеными к древнейшему слою письменной обработки мабиноги – примерно к середине XI века. Кроме обилия данных по валлийской мифологии, повесть проливает свет на обычаи древнего Уэльса, на отношения между правителем и его подданными, на положение женщины в обществе и др.
[Примечание редакции: Наш читатель Эли Бар-Яалом пишет, что, если имена передавать по звучанию, то Уэльс называется не Кимру, а Кымри. А Дифед должен быть скорее Дивед. Другие имена переданы по звучанию, а не по написанию.
3
Пуйл (Pwyll) упоминается в ряде генеалогий как предок королевского рода Дифеда, сын Айркол Ллау Хира, исторического лица, жившего в VI в. Несмотря на это, реальное существование Пуйла весьма сомнительно из-за присущих ему мифологических черт (или же здесь мы встречаем характерное для кельтской традиции смешение реального лица с его мифическим тезкой или дальним предком). В литературе (в частности, в поэмах из «Книги Талиесина») Пуйл упоминается как чародей, связанный с потусторонним миром (Аннуином). Его имя переводится как «мудрость», «благоразумие», что подчеркивает полученные им в царстве мертвых сверхъестественные знания. Титул его в повести – «pendeuic», означает «князь, правитель области» (в отличие от короля, «brenhin»), что отражает реалии более позднего времени, когда Дифед прекратил существование в качестве независимого королевства.
4
Словом «часть» мы здесь и далее переводим валлийский термин «cantref», буквально – «сотня трефи». Hе знавшие крупных поселений скотоводы-валлийцы жили небольшими общинами, которые носили название «tref». «Сотня трефи» была условной единицей, включавшей в себя различное количество общин.
5
Древнее королевство Дифед (Dufed или Dyuet) находилось на юго-западе Уэльса (ныне графство Пемброкшир). Известно с римских времен как область диметов. В 906 г. было присоединено к королевству Дехьюбарт, а позднее, в ХII в., завоевано англо-нормандцами. Эта область, находящаяся близко к Ирландии, была в V–VI вв. колонизирована ирландцами Муму (Манстера), что, возможно, объясняет некоторые заимствования из ирландской мифологической традиции, встречающиеся в мабиноги.
6
Llys, «двор», здесь и далее, в соответствии с легендарной терминологией, переводится как «дворец». Однако на самом деле термин обозначает временное поселение короля или правителя области, в котором он проводит какое-то время (у королей в Уэльсе не было постоянной резиденции, они объезжали подвластные территории, собирая дань (ср. древнерусское «полюдье») и останавливаясь во временных «дворах», чем и объясняются упоминания постоянных переездов королей в мабиноги). Этот «двор» (как и «дворцы» ирландских королей, например, знаменитый Дворец Красной Ветви в столице уладов Эмайн-Махе) представлял собой центральное помещение, состоящее из крытых покоев и зала с множеством столбов, над которыми в случае непогоды могла воздвигаться крыша из дранки или соломы. Вокруг располагались жилища королевских воинов и слуг и хозяйственные постройки; все это окружалось изгородью. При чтении текста следует помнить этот образ валлийского «дворца» и принимать описания роскошества и богатства как сказочную гиперболу, вдохновленную классической литературой.
7
Арберт, или Нарберт – одна из частей (cantrefi) Дифеда, где часто из-за удобного расположения помещался королевский двор.
8
Glyn – «долина», в данном случае – долина речки Кох, или Ких, впадающей в Тиви на границе Дифеда и Истрад-Тиви.
9
Эти собаки, Свора Аннуина (Cwn Annwn), часто встречаются в валлийском и ирландском фольклоре как «дикая охота», сопровождающая злых духов; позже они превратились в символ неукротимого стремления (ср. «красноухие псы желанья» в стихотворении Йетса). Здесь они выступают в роли проводников из реального мира в сказочный.
10
Marchauc (от валл. march – «лошадь») – слово, первоначально означавшее «всадник», позже под влиянием англо-нормандской традиции приобрело значение «рыцарь» (как мы далее почти везде и переводим), а также «благородный муж», chevalier (что по-французски тоже означает «всадник»).
11
По валлийскому обычаю, при встрече двух людей первым должен был здороваться менее знатный.
12
Annwyn (Annwn) – название царства мертвых в валлийской мифологии, под влиянием христианства ставшее затем обозначением ада. Значение слова восходит к и.-е. *dheubhno – «темный, глубокий» (отсюда русское «дно»). От этого слова в кельтских языках происходит название «нижнего» мира dubпоили dumno-(H р л. domuin – «мир»), противопоставленного «верхнему» миру, название которого связано с albio – «светлый», например, валл. eifydd или Albion, древнее имя Британии, часто ошибочно связываемое с лат. albus, «белый». Оба эти слова, по-видимому, употреблялись в значении «мир», что показывают имена правителей типа Думнорикс, Альбиорикс и т. п. Слово «Annwyn» может происходить от *an-dubno – («не-мир») или от *ande-dubno(«очень глубоко»).
По кельтской традиции попасть в потусторонний мир довольно просто, особенно в определенные дни года и в определенных местах; случайно или намеренно попавшие туда люди часто получают там чудесные знания или свойства, но из-за того, что время там течет иначе, чем на земле (или вообще стоит на месте), они возвращаются в мир людей через много лет (см. популярные ирландские «плавания» в потустороний мир).
13
Король Аннуина Араун (Arawn), не носящий здесь характерных черт властелина подземного царства, упоминается также в прозаическом комментарии к поэме «Кад Годдеу» из «Книги Талиесина» (см.).
14
Здесь словом «паж» переводится термин «gwas ystauell», одна из должностей двора. Обычно молодые приближенные короля обозначались словом «тасwyf», относящимся к сыновьям общинников от 14 до 21 года, которые, по валлийскому обычаю, проходили при дворе обучение воинскому делу. Кроме них, у короля была небольшая постоянная дружина (teulu), члены которой обозначаются далее как «воины». Термин «macwyf» переводится далее как «паж» или «юноша». Само слово происходит от ирл. maccoim – «юноша» (ср. mac – «сын»).
15
«Год и день» – обычный срок валлийского права, особенно при возврате долга.
16
Жертвоприношения и прочие обряды совершались, как правило, в лиминальных (пограничных) ситуациях – на рубеже стихий (на опушке леса, у брода и т. п.) или на краю поселения. Считалось, что в таких местах потусторонние существа теряют силу и их можно одолеть (ср. охоту на кабана Турха Труйта в «Килохе» или убийство Ллеу Ллау Гифса в «Мате, сыне Матонви»).
Поединок Пуйла и Хафгана представляет собой классическое ритуальное действо, совершаемое ежегодно для восстановления или поддержания космического равновесия (ср. поединок Гвина, сына Нудда, с Гуитиром в «Килохе», происходящий каждый год до Страшного суда). В одной из ирландских саг король-волшебник Ку Рои также сражается со своим противником каждый год в день Самайна (1 ноября), когда ирландцы отмечали календарный праздник начала зимы.
17
Как уже отмечалось, «зал» (neuadd) и «покои» (ystafell) – две основные части валлийского «дворца» (llys).
18
Слово «pali», часто встречающееся в тексте, обозначает парчу или золоченый шелк – самую роскошную в то время ткань, поставляемую в Уэльс из Франции.
19
Слово «iarll» (от скандинав. Jarl – «ярл») после утверждения в Уэльсе феодализма стало применяться в значении «граф».
