Пока были полностью закончены только три небольших здания, их едва хватит, чтобы в не слишком удобных условиях разместить всех в пору дождей. Но Певец мечтал об отдельном просторном доме только для своей семьи. Серебрянка улыбнулась своим мыслям. Что бы там ни думала о Певце Ягода, она, Серебрянка, знала наверняка — косматый Творитель любил ее. И эту уверенность подкрепляли его слова, произнесенные шепотом в ночной темноте: «Неважно, чей, он наш и принадлежит только нам».

Камушек сосредоточенно писал. На коленях его лежал кусок доски, а на доске был раскрыт дневник. Накануне он вывихнул ногу в щиколотке и был освобожден от тяжелой работы в древнем городе. С поразительным в его ситуации добрым и спокойным настроем он использовал это время, чтобы привести в порядок свои заметки и восполнить пробелы в давно заброшенном дневнике.

«Наконец я могу записать все, что произошло с той памятной весны, когда я первый раз увидел Ночного Певца и стал магом Второго Круга. Столько перемен — и там и тут. Жизнь не стоит на месте. Ягода изменилась просто поразительно, я даже не представлял, что она может быть так хороша. Ребятня Соленого тоже подросла, и уже перестало быть тщательно скрываемым секретом, что у Живого Серебра — талант Стражника слов, а маленький Тигренок — Бестиар. Никто не вернется на континент, чтобы выдать эту тайну, и Круг не будет предъявлять права на детей Говоруна. Нельзя не отметить столь поразительное скопление талантов в одной семье. Первый раз с чем-то таким встречаюсь. А еще я помирился с Ветром-на-Вершине. Нелегко мне было пойти к нему и попросить прощения. То, что я устроил ему там, на берегу под стеной Искр, было действительно отвратительно и несправедливо. Я и сам сейчас удивляюсь, что оказался способен на такой низкий и подлый поступок. Он простил меня. И пояснил, в чем заключается у хайгов взаимозависимость Звезд и Волков. Я причинил ему боль. Звезда имеет такое же отношение к „игрушечке“, как сын к домашнему псу. Звезда — это мальчик, которого дали под опеку опытному воину, называемому Волком, воин заботится о воспитании мальчика и учит его всему, что посчитает нужным или полезным. Эти люди всегда очень близки между собой. Они связаны сильнее, чем просто учитель с учеником. Они поддерживают друг друга, а если возникнет необходимость — сражаются плечом к плечу. Звезды часто дают своим детям имена учителей, нередко они и сами в свою очередь становятся Волками для младших детей собственных воспитателей. У Ветра уже было до меня двое таких подопечных, а меня он считал третьим, хотя и понимал, что я ленгорхиец и между нами не будет того, что происходит у хайгов между мужчинами. Мы вместе охотимся, лазаем по склонам вулкана, ломаем очередные деревянные мечи во время учебных схваток, а я тогда получаю новые синяки, ругань и похвалы. Хотя последних становится все больше. Я стараюсь. Кто знает, не понадобится ли мне взять в руки настоящий меч? Длинная тень Первого Круга в любой день может до нас дотянуться. Когда-нибудь до них наверняка дойдет известие о том, что наш корабль не затонул в Императорском заливе. Я этого боюсь. Иногда даже очень сильно боюсь.

Но не сейчас, не сию минуту. Сегодня я счастлив».

Услышав характерный звук, сопровождающий прыжок, Ягода повернула голову в сторону площадки Бродяжников. Тихие окрестности наполнил шум голосов. Усталые строители возвращались к вечерней трапезе. Гриф напевал приятным низким голосом:

Камушек встал и пошел, прихрамывая, навстречу товарищам. Солнце опускалось, но было по-прежнему жарко. Ребята стягивали туники, вытирали потные лбы и шеи. На груди у них виднелись одинаковые символы — знак таланта и круг. Снизу черный, а сверху дорисованный зеленью.

Авторский текст, соприкосновение с которым происходит через переводчика, неизбежно приобретает дополнительный оттенок смысла, определяемый иным опытом и восприятием независимо от желания точно передать содержание и авторскую интонацию. Хотя это не имеет особого значения для читателей литературы популярных жанров (фантастика, детектив, триллеры), усилия профессиональных переводчиков за последние годы все же покачнули весы в сторону формирования более зрелого читательского вкуса, и тем более отрадно, что в фантастической литературе стран Восточной Европы появляются отличные переводы не только всемирных классиков жанра, таких как Станислав Лем, но и представителей новой волны.

Пора обратиться к содержанию трилогии, но сначала нужно сказать, что за спокойным повествовательным стилем и некоторой монументальностью, напоминающей Урсулу ле Гуин, скрывается жесткий реализм, а многие сцены проникнуты ироничным юмором и самоиронией, которая довольно редко встречается у мэтров американского и европейского фэнтези. Сплав авторского искусства и мастерства переводчика здесь ориентирован на русскоязычного читателя, а к примерам мы обратимся впоследствии.

Итак, по привычке находить схемы и закономерности даже там, где их не существует, можно сказать, что повествование распадается на три неравные части. Первая — историческая летопись, от которой отталкиваются дальнейшие события. Мальчик Белый Рог с фермерского подворья обладает мощным магическим талантом Ткача Иллюзий, но не хочет становиться полноправным членом гильдии магов не только из-за своего физического уродства (часто встречающегося у обладателей сильного дара), но и из-за желания стать обычным пастухом. Как водится, война нарушает все планы, и ему приходится демонстрировать свое искусство ради выживания, а потом и встраиваться в жестокую логику событий. Сюжет вполне типичен как завязка для многих произведений этого жанра, но здесь он не получает продолжения, а становится примером создания архетипа, исторического мифа, который через сто лет обрастает множеством вымышленных подробностей.

Вторую часть, самую большую по объему, можно назвать сравнительным жизнеописанием по аналогии с одной из героических пар, оставленных в наследство гением Плутарха. Если стилистические различия минимальны, то приключения первого героя скорее вписываются в рамки авантюрного романа, в то время как второй становится классическим героем квеста, или романа «путешествий и открытий». Поскольку оба направления можно соотнести с чертами характера героев, это несомненная заслуга автора.

Первый герой, безымянный от рождения, который получает от своего наставника гордое имя Ночной Певец, пожалуй, самый колоритный персонаж трилогии. Полумертвый волосатый уродец, спасенный от участи дикого зверя, вскоре расцветает целым букетом талантов, от невероятной способности к психотворчеству до шутовских представлений. Сочетание жестокого травматического опыта и раннего пробуждения сексуальности с пронзительным, чрезвычайно обостренным восприятием действительности придает его образу трагикомическую глубину. Он становится своеобразным джокером для грядущих событий, наделяя их свойством непредсказуемости и в конечном счете изменяя судьбу других героев. Неудивительно, что одни его любят, другие ненавидят, а третьи — любят и ненавидят одновременно.

Другой герой второй части сначала кажется полной противоположностью Ночному Певцу. Он аккуратист, систематик и интроверт. Последнее вполне понятно, ведь Камушек глухонемой от рождения (сам он образно говорит об этом: «Мой талант съел мои уши»). Поскольку он Ткач Иллюзий, то его кумиром является легендарный Белый Рог. Как и прочие обладатели дара, по достижений определенного возраста отправляется в школу магов, но вскоре происходит удивительная встреча, после которой его жизнь на долгое время направляется по другому руслу. Знакомство с драконом по имени Пожиратель Туч, способным изменять форму тела и подключать других разумных существ к своему восприятию, открывает для него целый новый мир, а так как по своему счету лет дракона можно считать его сверстником, они быстро становятся друзьями. Так начинается путешествие-приключение, которое в конце концов приводит его на Драконий архипелаг.