В первый миг Дамиан не совладал с собой — отшатнулся, когда из кончиков пальцев Кассандры вылетел жиденький сноп голубоватых искр. От ногтя к ногтю протянулись трепещущие дуги разрядов. Кожа на руке Кассандры сделалась бледная, синюшная, как у лягушки. На запястье проступили страшные черные вены.

— Детка, а ведь ты его напугала! — заметил Тоби. — Довольно, Касси! Ну хватит, хватит! Наш клиент, того и гляди, сбежит.

Кассандре не пришлось усмирять потоки энергии. Их силы иссякли сами по себе. Раздалось смешное шипение — будто окурок бросили в лужу — слабенький треск, последние жалкие искры упали на пол. Касси сжала ладонь в кулак и понурила голову.

Стыд, позор! Вот бы умереть на месте. Вот было бы славно, если бы прославленный электромансер Миклош Текла поразил ее на месте молнией!

— Это все, что она умеет, — подытожил Тоби. — Поэтому ее исключили из Академии Одаренных после подготовительного курса. И слава создателю! Иначе Касси не пришла бы в нашу лавку, и я бы с ней не познакомился.

Он ободряюще стиснул ее плечо.

— Отличное шоу, малышка. Теперь будь умницей, покажи свой настоящий талант. Коммерческий! Продай господину Моррелю все, что он захочет. Опустоши его кошелек до донышка!

Тоби подмигнул Дамиану, не заметив, что тот смотрит на него тяжелым, гневным взглядом.

— Хорошо, — ровным голосом ответила Кассандра. — А ты будь добр, заполни счетную книгу и ответь на письма поставщиков. Твоя мать просит об этом уже неделю.

Тоби, посвистывая, удалился за прилавок и хлопнул дверью.

— Что вы хотели приобрести, господин Моррель? — спросила Кассандра, пряча руки за спину. Она чувствовала себя смертельно усталой.

— Почему вы стесняетесь своего дара, Кассандра? — неожиданно спросил Дамиан. — Вы очень огорчены. Не удивительно — этот ваш… жених, вел себя как последняя свинья.

— Простите его, господин Моррель, — ровным голосом попросила Кассандра. — Он злится, потому что считает, что моя бабушка поступила неправильно. Заморочила мне голову напрасными надеждами. Возможно, он прав. Еще он думает, что в Академии со мной обошлись несправедливо. Тоби неплохой парень, но иногда его заносит. И у него был тяжелый день.

Дамиан с сомнением покачал головой.

— Вы должны гордиться тем, что вы сенситив. У меня, например, нет Дара. И у моих знакомых тоже нет.

— Я не сенситив, — отрезала Кассандра. — Я недоделка. Дефектив несчастный. Десять процентов людей рождаются сенситивами. Десять процентов сенситивов рождаются дефективами. Быть дефективом очень стыдно.

— Почему?

— Представьте, что вы с детства отлично поете. Родители хвалят ваш талант, педагоги прочат всемирную славу. Но потом выясняется, что нет никакого таланта. Вместо прекрасного баритона у вас жалкий фальцет. Все, что вы можете — распевать рекламные куплеты у входа в мюзик-холл. Или представьте, что вы мечтаете быть врачом, спасать людей. Изобрести лекарство от смертельных болезней. Но тут оказывается, что вашего таланта не хватит, чтобы вылечить запор у любимой собачки. Или представьте, что вы…

— Довольно! — отгородился ладонью Дамиан. — Я понял.

— Не думаю, что вы можете понять до конца, — пробормотала Кассандра. — Простите. Далеко не все верят, что сенситивы — молодцы и отличные ребята. Не все ими восторгаются. Простой народ в рабочих районах относится к Одаренным настороженно. Вы же слышали, как разорялся Тоби… А некоторые и вовсе считают их колдунами или шарлатанами. Никто не любит тех, кто хочет прыгнуть выше головы. А над такими, как я, — недо-Одаренными — просто потешаются.

— Вот оно что, — мягко сказал Дамиан. — Но это еще не все, верно? Расскажите, Кассандра. Вы любите вести беседы, но я заметил, что о себе вы никогда не говорите. Конечно, я не смогу полностью осознать ваши… переживания, но буду рад, если вы поделитесь ими со мной.

Кассандра открыла было рот, но тут же захлопнула.

— Не стоит, господин Моррель, — упрямо помотала она головой. — Простите. Да, есть и другие проблемы, связанные с моим недо-даром, но рассказывать о них я не буду. Это очень личное.

Дамиан ничего не ответил, лишь коротко кивнул.

Постоял, вздохнул, а потом внезапно начал раздеваться. Скинул пальто, оставшись в дорогом коричневом костюме в клетку, окончательно распустил галстук. Потом грузно сел на табурет за столиком для посетителей, поставил локти на столешницу и сцепил кончики пальцев.

Кассандра, посмотрела на него, подумала и села напротив.

— Можете напоить любимого клиента чаем? — поинтересовался Дамиан. — Я пропустил обед и ужин. Буду весьма благодарен за гостеприимство.

— Конечно, — кивнула Кассандра, с готовностью вскочила и разожгла примус в подсобке. Выставила на столик хрустальные стаканы в коллекционных подстаканниках и вазочку с печеньем.

Метнулась к уличной двери, накинула крючок и перевернула на окне табличку с надписью «Закрыто». Погасила верхний свет и зажгла настольную лампу под зеленым абажуром на прилавке. Сделалось совсем уютно. То, что нужно, чтобы пить жасминовый чай в компании с интересным человеком и рассказывать добрые истории. Или делиться сокровенными тайнами.

Она вернулась за столик и застенчиво глянула на Дамиана, но тот не заметил. Зачерпнул ложечкой сахар, ссыпал в стакан и принялся деликатно помешивать, глаза у него при этом были невидящие. Кассандра завороженно наблюдала. Что бы он ни делал — ставил ли чашку на стол, передвигал стул, пробегал пальцами по обложке книги, которую собирался купить, — все его жесты, движения были неторопливые, слегка ленивые, на первый взгляд небрежные, но очень точные. Интересно, это врожденное, или этому учат на уроках хороших манер?

— Я не сенситив, Кассандра, но очень хорошо вас понимаю, — медленно проговорил он, наконец. — Не все мои надежды и мечты сбылись. Да и жить так, как хотелось, тоже редко удавалось. Знаете ли вы, что я учился в университете и получил специальность «маркшейдер»? Да, Кассандра, я горный инженер, и дополнительно изучал взрывное дело. Вижу, удивлены. Думали, я богатый бездельник, чудак, который коллекционирует кукол?

Он усмехнулся и покачал головой.

— Не поверите, некоторые богатеи предпочитают получать практическое образование. Мне нравилась моя профессия. Хоть я и не сенситив-лозоходец, и не террамансер, умею заглядывать в недра. Но потом дед приблизил меня к себе и запретил выезжать на прииски. Решил, что я должен стать его правой рукой. Посадил меня в конторе. Послал на биржу. Уже пять лет только и делаю, что перекладываю бумаги и слежу за курсом акций на алюминиевом рынке. Мне это не доставляло удовольствия. А вчера все пошло прахом. Конец, катастрофа.

— Как такое может быть? — изумилась Кассандра. — Редко кому везет в жизни так, как вам. У вас есть все. Впечатляющая внешность. Деньги, статус. Высокопоставленные друзья. Прекрасная невеста.

Сначала она говорила робко, а потом осмелела: чувствовала, что может высказаться откровенно, и именно этого ждет от нее сидящий напротив мужчина.

Лицо Дамиана помрачнело.

— Ничего у меня нет, — сообщил он. — Деньги? Вот, чем я располагаю в данный момент. Двести кронодоров.

Он достал из бумажника и показал банкноты, затем сунул их обратно и бросил бумажник на стол.

— Со съемной квартиры пришлось съехать утром. На сегодняшний вечер мое достояние — смена одежды и моя коллекция механических кукол и прочих бесполезных безделушек. Вот и все, что осталось. И еще разбитое сердце и раздавленное самоуважение.

— Что случилось? Вы… разорились?

Кассандра осторожно поставила стакан на стол и посмотрела на Дамиана округлившимися глазами.

Дамиан усмехнулся.

— Простите. Обещал не быть занудой и не сдержал слово. Еще никто не знает, что произошло. Вы первая, кого я посвятил в свои неприятности.

— Так что же произошло?

Дамиан ответил не сразу. Лениво покрутил стакан с чаем в руке, потом отставил в сторону, не сделав ни глотка.