Трол вздохнул, его не волновали мелкие политические дрязги этой деревни. Он посмотрел на Эдиса и махнул рукой.

– Иди себе, честный человек, не интересует меня твоя деревня. А за могилы и за все остальное – спасибо. Если следует заплатить, скажи сколько, Крохан отсчитает тебе положенное количество монет.

– Да мы без денег, лэрд Трол, нам бы вот только, чтобы нас никто после не тронул, а мы будем и работать, если нужно, и присягу принесем…

– Ну, все, – низким, довольно злым тоном отозвался Крохан, – ступай, тебе сказали… добрый человек.

– Я понимаю, – поклонился Эдис и стал пятиться к открытым воротам замка, – сейчас не до нас, но потом подумай, лэрд Трол… Ты же и вправду из наших мест. И матушка твоя тут родилась, и отец, почитай, из соседних краев.

Трол посмотрел на хозяина гостиницы, и того как ветром вымело из замкового двора. Трол покачал головой.

– А ведь он прав, – вдруг раздался уверенный, красивый голос Ровата, который сейчас был так похож на голос Арбогаста, что Трол даже вздрогнул. – Мы взяли на себя некоторую ответственность за этих людей.

Трол уже почувствовал, что, привлеченные появлением Эдиса, к нему спустились не только Роват, но и Ибраил. На дозорной башне остался один Бали, но и он, вероятно, слышал все, что тут говорилось.

– Ты действительно из этих мест, Трол, – отозвался Крохан. – Если поискать, у тебя тут половина жителей в родне ходит, так всегда бывает в этих маленьких горных деревнях. Я-то знаю.

Трол посмотрел на них, потом на Ибраила. Тот помалкивал, но лишь потому, что не признавал этой проблемы, а всего лишь полагал, что нужно сначала решать, как говорили на севере, первое дело, а уже потом думать обо всем остальном.

– А ты что скажешь? – спросил Трол мага.

– Их действительно разграбят, если мы ничего не предпримем, – отозвался темнолицый Ибраил. – Сам понимаешь, другой власти тут, кроме местных баронов, не осталось, а разбойников развелось куда как достаточно… После того как эти земли опустошила Империя.

– Давайте подумаем об этом потом, – предложил Трол. Снова посмотрел на тела Зары и сержанта из Даулов. Зара казалась невысокой и очень стройной рядом с телом плотного, если не сказать полного Самвела. После заклинания Ибраила в них еще оставалось какое-то странное, почти неуловимое ощущение жизни, должно быть потому, что тела не окоченели. Без особого труда можно было представить себе, как они встанут, разорвут саваны и удивленно осмотрятся, не понимая, зачем их тут положили… Но они уже никогда не встанут сами, по крайней мере, в этой жизни.

– Я так и не заметил, как они погибли, – сказал Трол.

– Сабельщица была еще слаба, – отозвался Роват. – А когда она вдруг ошиблась и ее насадили на чье-то копье, вперед бросился Самвел. Он забыл обо всем, чему его когда-то учили, он… Наверное, он был к ней неравнодушен.

– Я тоже замечал, – подтвердил Крохан.

– Вечером будем хоронить. – Трол поднялся. Потом почувствовал что-то еще… – Ибраил, что с Неветой?

– Она умирает, Трол, – отозвался маг. – Может быть, умрет еще сегодня вечером. Тебе нужно поговорить с ней.

– Чертово место, – с чувством сказал Крохан. – Слишком много смертей.

– Слишком много глупостей, – сказал Трол. – Не следовало излишне полагаться на договоренности с Песлей и распространять эти слухи о золоте. – Он помолчал. – Я не удивлюсь, если завтра к нашим воротам подтащится весь сброд, который обитает в этих горах, чтобы повторить его попытку.

– Да, – согласился Крохан мрачно, – плохо получилось.

Когда солнце почти зашло, Трол поднялся в высокую комнату, которую отвели Невете рядом с его покоем. Это соображение было продиктовано, как подозревал Трол, тем обстоятельством, что тут остались целые кровати. В других помещениях мебель была изрублена или сломана… Банда Песли повеселилась от души.

Невета смотрела в окно, когда Трол вошел в ее комнату. Но тут же повернулась к нему и улыбнулась. А потом… Ее глаза наполнили слезы, и она попыталась протянуть к Тролу руку.

– Сядь, сын, – попросила она.

От слабости ее голос дрожал и переливался, как свет на неограненном стекле, но внутренне она была теперь спокойной и уверенной. Трола даже удивила эта уверенность. Он сел на край кровати, потому что больше ничего подходящего в разоренной комнате не осталось.

– Я должна тебе сказать, что… – Невета все-таки подняла руку, но только для того, чтобы утереть слезу. – Я не предавала тебя. Просто ты был таким… Ты не умел говорить, не умел думать, не чувствовал ничего, как зверек. – Она вдруг улыбнулась, видимо, даже перед смертью находила в воспоминании о тех днях что-то хорошее и теплое для себя. – Тебя дразнили, тобой помыкали, а мы с отцом все время думали, как же ты проведешь свою жизнь, если не сумеешь осознавать мир правильно?.. А потом появился этот господин с узкими глазами и желтой кожей. Он был хорошим человеком, я сразу почувствовала. И он сказал, что вылечит тебя, но мы должны отдать его тебе… Или продать. – Ее голос упал до шепота.

– Тебе лучше сохранять силы, – предложил Трол.

– Нет, я скоро уйду, мне силы ни к чему, – отозвалась Невета. – Не думай, я не боюсь, я просто жду… – Она снова вспомнила о том, что собиралась сказать. – Мы все равно любили тебя и не хотели продавать, но этот господин сказал, что иначе ты никогда не станешь… как все. Мы были бедны, но хотели отказаться от денег. – Она вытянула вперед руку, не дотянулась до Трола и сжала сухонький кулачок. – А он сказал, что деньги будут нужны твоим сестрам. – Она съежилась под грубым местным одеялом и такой же грубой холщовой простыней. – И тогда… тогда мы покорились.

– Я не виню вас, – сказал Трол. – Вы правильно поступили. – Он вздохнул. – Мастер Султунар хорошо обо мне позаботился.

– Да, очень хорошо, – отозвалась Невета. – Ты стал такой сильный, такой… красивый. Если бы ты приехал немного раньше, до того как Ксата забрали в замок, он бы тоже тобой гордился. – Она вдруг нахмурилась. – Понимаешь, нам в самом деле пригодились эти деньги. Мы выстроили дом и никогда больше не голодали. Иногда какие-то люди приносили нам еще денег… Так что мы не нуждались. Дочерей, как ты знаешь, мы хорошо выдали замуж, за солидных господ с нижних земель… Может быть, нам и самим нужно было переехать, но я думала, что там слишком густой воздух. А Ксату тут нравилось, тем более что он мог вдоволь охотиться, а если поле давало плохой урожай, мы покупали еду у других, у Эдиса, например… Кажется, он опасался, если мы уедем отсюда, нам больше не будут привозить деньги. – Она зажмурилась и снова улыбнулась. – Он был хороший человек, твой отец, лучше бы тебе с ним познакомиться, пока он был жив.

– Я тоже так считаю, – серьезно сказал Трол. – Жалко, что не получилось.

– Теперь ты станешь лэрдом, и никто не посмеет над тобой смеяться… – И вдруг она высказала то, что, кажется, ее больше всего и тревожило. – Только, мальчик мой, тебе придется сменить имя. Понимаешь, – она даже стала торопиться, и речь ее сделалась чуть щелкающей, как говорили все горцы, – имя Трол означает что-то неудачное, раба или хромого быка… А ты теперь не Трол, ты должен взять свое прежнее имя, которое мы дали тебе с Эдисом, когда ты только родился. – Она напряглась всем своим худеньким, умирающим телом. – Тебя зовут Дей, и ты должен теперь называться лэрд Дей сын Ксата из рода Пеков, или даже Дей из Дотимера. Понимаешь?

– Матушка, – Трол потупился, – я не уверен, что останусь тут жить после того, как сделаю то, что должен сделать.

– Почему? – искренне удивилась Невета. – Разве тут плохое место? Ну да, иногда тут бывают трудные зимы, и люди попадаются не очень хорошие, но… Ты родился тут, у тебя тут много родных, среди них есть знатные люди. Вот и Эдис, если подумать, нам не чужой, да и сестры…

– Матушка, – Трол поднялся, – тебе нужно отдохнуть. Ты долго говорила и устала. Кстати, Эдис предложил прислать к тебе двух девушек из деревни, чтобы они за тобой ухаживали. Я думаю, это будет разумно, мы заплатим им…