- Че-го? - уже с самого начала его тирады челюсть у меня все сильнее тянуло вниз, а уж от последней его фразы я и вовсе выпала в глубокий нерастворимый осадок.

- Да вот то самое, что я всегда тебе говорил: тесное общение с вампирами плохо сказывается на человеческой психике. Даже если не брать в расчет наше подавляющее ментальное воздействие. Мы просто ярче. Любой из нас. Уже даже тем фактом, что принадлежим к более древнему, более могучему народу, что живем в разы дольше любого из вас. Поэтому, начиная общаться с вампиром - регулярно общаться, а наше с тобой общение вполне попадает в эту категорию - человек постепенно выпадает из мира людей. Нет, он живет вроде все там же и все так же, - но ему не интересно. Он словно отстраняется от жизни, все его мысли - о вампире, о вампирах, он уходит в мир снов и фантазий, и чем дальше - тем необратимей. И, несмотря на всю твою невосприимчивость к ментальному воздействию, сейчас это происходит с тобой.

- Нет! Это не правда, с чего ты взял? Я вовсе не думаю о тебе постоянно, можешь не надеяться! Просто ты обидел меня, оскорбил, такое трудно забыть, даже будь ты человеком, это не имеет никакого отношения...

- Пе-ре-стань, - он говорил спокойно и чуть устало, словно с упрямым ребенком, не желающим признать очевидное. - Разница сейчас какая, человек я или вампир, думаешь ты обо мне с любовью или из-за оскорбленного самолюбия? Я вижу результат. И он очень схож с тем, что бывает с людьми, не обладающими твоими способностями. Что происходит конкретно в твоей голове, как конкретно на тебя это все влияет, и какие отличия твоей ситуации от стандартной - я не знаю, у меня нет достаточного количества фактов и возможности их анализировать. Да и желания, если честно.

- А как же твоя диссертация? - не могла не поддеть я.

- Разберемся с диссертацией. Сначала с тобой, а потом и до остальных вопросов руки дойдут. Что касается тебя. Вполне готов с тобой согласиться: ты думаешь обо мне не более, чем о человеке, если бы этот человек сделал для тебя то же, что и я. Но эффект выходит ровно тот же самый, так что послушай моего совета. Поверь, вампиры этой проблемой занимались, ведь для нас это и в самом деле проблема. Если живешь среди людей - всегда бывают те, кто дорог, те, кому ты ни за что не захочешь причинять непоправимый вред. Да, вампиры в Стране Людей убивают, и ты это знаешь, и я этого никогда не скрывал. И я убиваю - без повода, вот просто так, под настроение. Но я никогда и никого не тронул в университете. Или в больнице, где я работаю. Или на улице, где я живу.

- Ну конечно, а как же Алла? - в больнице он не убивает.

- Вот далась тебе эта Алла! Алла - это вынужденная мера, а я сейчас говорю об убийстве без повода, об охоте, о жажде. Мы вампиры, мы можем притворяться кем угодно, но нам себя не одолеть. Так вот, любой вампир убьет случайного встречного, незнакомца. А тех, кто ему дорог, он будет стремиться защищать. В том числе, от себя самого. И потому давно уже выяснили, что самой лучшей защитой от стремления человека, увлеченного вампиром, уйти в мир теней являются сильные эмоциональные привязанности на человеческом плане. Дружба, любовь, страсть, интерес, увлечение - чем больше, разнообразнее, сильнее, тем лучше. Надо раскидывать крючки и цепляться, якорить себя, заставлять, если не выходит само. У людей очень слабая психика. Летит от малейшего сквозняка. Так что кончай хандрить и займись уже самовосстановлением. Неужели ты любишь меня больше, чем себя?

- Я тебя НЕ люблю!

- Вот и займись... делом. Заканчивай ходить по коридорам, как лунатик.

- Спасибо за ценный совет, светлейший куратор. Всенепременно им воспользуюсь. Теперь я могу идти?

- Иди, - отозвался он столь легко и равнодушно, что мне стало жаль уходить еще прежде, чем я дошла до двери. Впрочем, это не значит, что я остановилась.

Но его рука легла на дверь в тот же миг, что я потянула за ручку. Я изумленно обернулась. И тут же оказалась прижатой спиною к двери. Его руки крепко держали меня за плечи, а его темные очи цвета земных недр были так близко... Слишком близко. Как и губы.

Я не хотела, нет, я пыталась отстраниться, но я была щепкой, а он - лавиной, и его губы сметали все мои "нет" грубо, властно, требовательно. Я плавилась, я тонула, я погибала, а он целовал, целовал, целовал.

- Зачем ты...не надо...пусти...пожалуйста, - сбивчиво шептала я, пока его губы скользили поцелуями по моему беззащитному горлу, а руки сжимали мое тело, не позволяя отстраниться, сбежать, вырваться.

- Зачем ты не отдалась своему Петьке, глупая ты девчонка, - внезапно выдохнул он мне прямо в ухо, - зачем ты меня мучаешь?

- Я не... ты сам.... - сбивчиво шепчу в ответ, пытаясь собраться с мыслями. - И вообще, может я уже давным-давно ему отдалась, тебе откуда знать? - пытаюсь оттолкнуть его, но ничего не выходит.

- Смеешься? Девственная кровь - это не то, что можно не почуять или перепутать. И твоя еще не пролита.

- Да тебе-то что за дело? Пусти меня! - я отчаянно пытаюсь вырваться, но его руки бесстыдно скользят по моему телу, прожигая даже через одежду.

- Это хороший якорь, Лариса, поставь его, - бездна, ну как можно столь сладострастно лапать и при этом уговаривать отдаться другому? - Или я возьму все себе.

Моя блузка мнется под его наглыми пальцами, я бьюсь, словно рыбка в рыбацких сетях, а он вновь ловит губами мои губы, заставляя забыть обо всем, сгорать и умирать в его жадных объятиях, задыхаться и забывать, что мне нужен воздух.

Отстранился.

- Напугал? - практически спокоен. Или совсем спокоен?

- Да, - и это искренне. Ноги у меня дрожат, хорошо, что под спиной дверь. - Доволен?

- Нет. Прости. Сорвался, - он аккуратно заправляет мне за ухо выбившуюся из прически прядь.

- Совался? Верится с трудом.

- А во что тебе верится.... без труда?

- Власть свою...утверждаешь. Или проверяешь. Или упрочиваешь. Сам же говорил: тактильный контакт - единственное, чем ты можешь меня держать.

- Нашла о чем вспомнить, - Анхен невесело как-то усмехнулся. - Сжег я его, Ларка, все, нету. Одна была на тебя ниточка, и той не стало.

- Как сжег? - нет, сейчас голова точно треснет. Столько всего на меня вывалить, да за одну беседу.

- Кровью, принцесса, кровью. Как еще? Ты сама вспомни, как ты себя после полета в Бездну чувствовала? Что это было - боль, да?

- Боль, - согласно кивнула я, отчетливо вспоминая, насколько физически мне было плохо от разлуки с ним.

- А когда мы расстались... на этот раз, ты чувствовала подобное?

- Нет, - удивленно отозвалась я, только теперь сознавая, что ведь действительно, и близко ничего подобного не ощущалось.

- Надо ли напоминать, какой контакт был более...тактильным?

- Не стоит, - пробормотала сквозь зубы, отчаянно пытаясь не покраснеть.

- Не буду, - улыбнулся Анхен. И неожиданно выдал: - А давай мириться, Лар.

- Мы...вроде не ссорились, - слегка опешила я от такого поворота.

- Вроде нет, - согласился Анхен. - А осадок остался. Знаешь, я привык просчитывать свои действия на результат. Я никогда не задумывался над тем, кто и что там подумает в процессе. Ведь я любого всегда заставлю думать и чувствовать то, что требуется мне. Мне очень трудно привыкнуть к мысли, что с тобой так нельзя...так не выходит. Я понимаю, тебе все это тяжело. Но мне...тоже не просто.

Я медленно склонила голову. Если это не извинения, то что это? Других я точно не получу. Я не знаю, нужен ли он мне в качестве друга (да и какая, к дракосу, между нами может быть дружба), но иметь его своим врагом я точно не хочу.

- Мир? - переспросил он.

- Да. Хорошо. Ладно.

- Тогда обними меня.

Я нервно вскинула на него глаза. Да что опять за нафиг?

- Просто обними. Я не собираюсь тебя больше смущать. Тебе так легче станет. Возможно, мне и не привязать тебя к себе прикосновением, но успокоить тебя я все еще могу, - он протянул руку, и я позволила ему привлечь меня к себе. - Закрой глаза, - шепнул он мне, прислоняя мою голову к своему плечу. Просто закрой глаза и ни о чем не думай.