Повесив сумку на сгиб локтя, он подхватил ее на руки.

Пещера оказалась неожиданно светлой и уютной. На стенах горели факелы.

Эрид мчался по анфиладам пещер, с каждым шагом все сильнее и сильнее чувствуя вес доспехов. Ворвавшись в последнюю из комнат, он замер.

Стены были все в полках, загроможденных различными бутылями, кувшинами, пучками трав. Найти противоядие здесь самому было бы не возможно.

Он осторожно положил Айсу на пол. Та, сжав зубы, пыталась не потерять чувств:

— На… правой нижней… полке… зеленый пузырек… с золотыми искрами… Выпить…

Зеленых пузырьков на правой нижней полке оказалось как назло очень много. И с алыми, и с черными, и голубыми искрами. Лишь с золотыми не было… И вдруг, когда Эрид был готов уже, через пару минут поисков, отчаяться, что-то блеснуло в глубине. К счастью, это было то, что нужно.

Шевалье де Керот метнулся к девушке. Этот демонский пузырек не хотел открываться. Наконец, Эрид, плюнув на все приличия, просто сшиб его горлышко мизекордом и влил содержимое в побелевшие губы девушки…

Та вздрогнула… И задышала ровнее. Смертельная бледность начала уходить с ее лица…

Эрид промыл рану водой из фляжки висевшей на поясе. Хотел было протереть вокруг корпией, смоченной "водой огня и воздуха", производимой в одном из дальних монастырей (пузырек с нею завалился на дно сумки), да кто знает, как она действует на дракона. Кто знает, вдруг эта пьянящая жидкость, которой врачеватели сподобились в последнее время протирать небольшие ранки и мыть свои инструменты, ядовита для драконов?

Так что он, пока, приложил к ране, внезапно начавшей заживать (края ее начали смыкаться) побольше корпии и потуже замотал руку.

Веки девушки вздрогнули, она приоткрыла глаза. И только теперь Эрид заметил, какие они у нее… Волшебные… Изумрудные… Цвета, разорванной во время боя, нитки бус, примостившейся на запястье… Или драконьей чешуи…

Айса прошептала:

— Спасибо.

— Не за что, — улыбнулся он.

В это миг от входа в пещеру донеслось встревоженное ржание Красавчика. Послышали шаги.

Эрид вскинул голову и внезапно вспомнил, что, уезжая из отчего дома, он никому не завещал ни Красавчика, ни своих доспехов: в пещеру заглянули две огромные драконьи головы. Одна — черная как смоль. Вторая — насыщенного золотого цвета.

— Папа с мамой прилетели, — улыбнулась девушка…

— Да ты рехнулся! — рявкнул пожилой, плотно сбитый мужчина. Седые усы свисали до груди, а в голубых глазах сверкала ярость. — Решил опозорить меня, мальчишка?! Наш род восходит к королевскому, а ты решил жениться на простолюдинке!!

Эрид побледнел, сжал губы, а потом вскинул глаза на отца:

— А мне плевать, кто она! Я люблю Айсу! И если вы не дадите благословения, я обвенчаюсь без него!

— Да я прокляну тебя, щенок! — прошипел граф де Литаре.

Шевалье де Керот смерил отца взглядом и, бросив:

— Начинайте, — вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Он сбегал по лестнице, а вслед ему летел грохочущий голос:

— Да будь ты проклят! Будь проклят тот день, когда ты родился! Тот день, когда ты сделала первый шаг! Тот день…

Когда Эрид подъехал к пещере, перед ним мелькали золотые метелики. Рыцарь попытался спуститься на землю, но в глазах вдруг потемнело, стало трудно дышать… Айса, стоявшая на пороге, испуганно ахнула и метнулась к нему, подхватывая и не давая упасть.

Девушка несколько минут боролась с застежками, а потом, сняв с Эрида шлем, бросилась ко входу в пещеру, крича:

— Папа! Мама!

Через несколько секунд из пещеры вылетели два дракона. Блеснули вспышки, золотая и черная, и девушка, задыхаясь от ужаса, повисла на шее у матери:

— Мама, там… Там…

Норн скользнул к рыцарю, лежавшему на земле, несколько долгих секунд всматривался ему в лицо (на светлой коже Эрида медленно проступали черные пятна), а потом крикнул:

— Айса, принеси из кладовой кусок ладарского хрусталя! Быстро!

Девушка вырвалась из объятий матери и через минуту подбежала к отцу, сжимая в руке крупный камень, переливающийся на солнце:

— Вот…

Норн провел рукой с зажатым камнем над лицом Эрида. Темные пятна бледнели, исчезали… Для того, чтобы через несколько секунд проступить вновь.

Дракон откинул со лба прядь черных, до сих пор не поседевших волос, со лба:

— Плохо дело. Это проклятие.

— Ты уверен?! — ахнула Айса.

Норн мрачно кивнул:

— Если бы это была болезнь, пятна бы, после воздействия хрусталя, появились через час, не меньше… Принеси настойку дарейна.

Зеленоватая жидкость противно булькала в пузырьке. Мужчина приподнял голову Эрида и, с трудом расцепив мизекордией рыцаря его стиснутые зубы, влил немного настойки в рот парню. Юноша закашлялся, поперхнувшись, и открыл глаза. Черные пятна темнели и увеличивались, расползаясь по лицу.

— Как ты? — взволнованно спросила Айса.

Норн бросил на дочь скептический взгляд, а потом, повернувшись к Эриду, тихо сказал:

— Ты проклят.

— Я знаю, — выдохнул рыцарь. Каждое слово отдавалось в груди ударом боли: — Это отец…

Норн мрачно хмыкнул:

— Добрый он у тебя… Я знаю лишь два способа снятия родительского проклятия… Может, ваши маги знают больше?

— Вряд ли, — простонал Эрид. — Какие?

— Первый — самый известный. Проклявший должен отказаться от своих слов…

— Не выйдет, — выдохнул Эрид, пытаясь сесть. — Он… Слишком горд… для этого…

— Второй — проклятый должен выпить глоток медвяной росы, что рождается у подножия Арансадайских гор.

— Я принесу ее! — воскликнула Айса, но Норн остановил девушку:

— Он должен сам добраться туда. И никто не должен его сопровождать, иначе заклятье не спадет.

Айса выдохнула:

— Но он же не доберется!

Дракон печально усмехнулся:

— Не я придумывал законы магии… Эрид, выпей еще настойки, она подержит твои силы…

Девушка провожала взглядом одинокого всадника. Человек покачивался в седле, несколько раз Айсе чудилось, что сейчас он упадет, но чудом все обходилось.

Едва всадник скрылся за поворотом, Айса крутанула на запястье изумрудные бусы — браслет. Ее фигурку скрыл зеленоватый туман.

— Куда ты?! — выкрикнула Лея, бросаясь к дочери.

Дракошка нервно облизнулась раздвоенным языком:

— Я не могу лететь с ним, но я должна хотя бы попытаться помочь ему! — и она взмыла в воздух.

Примерно через полчаса в ворота родового замка графа де Литаре вошла худощавая босоногая девушка. Она оглянулась по сторонам и уверенно направилась к главной замковой башне — донжону.

Толкнув дверь, Айса легко проскользнула мимо спешащих по своим делам слуг. Изредка она застывала, принюхиваясь, а затем уверенно ускоряла шаг.

Граф де Литаре изучал мрачным взглядом магическую книгу, лежавшую перед ним на столе. Буквы в ней вели себя препохабнейше: ползали по странице, сбивались в мелкие стайки, разбегались по углам. Похоже, сегодняшний день мало подходил для гадания.