Затем пришел доктор, и бедному спартанцу пришлось нелегко, так как некоторые из мелких костей в ступне были сломаны и вправление их оказалось болезненным, так что во время этой процедуры губы Дэна побелели, а на лбу выступили капли холодного пота, хотя он не вскрикивал, а только держал руку миссис Джо так крепко, что рука долго еще потом была красной.

— Вы должны держать мальчика в постели, по меньшей мере, неделю и не позволять ему вставать на эту ногу. К тому времени, я буду знать, можно ли позволить ему ковылять немного по дому с костылем или лучше остаться еще на неделю в постели, — сказал доктор Ферт, укладывая в чемоданчик свои блестящие инструменты, которые Дэну было неприятно видеть.

— Но ведь я в конце концов поправлюсь, правда? — спросил он, встревожившись при слове "костыли".

— Надеюсь, — и с этим доктор удалился, оставив Дэна очень подавленным, так как потеря ступни — ужасное бедствие для бойкого, энергичного мальчика.

— Не тревожься, я знаменитая сиделка, и уже через месяц ты у нас будешь отлично ходить, — сказала миссис Джо, стараясь оптимистично смотреть на дело.

Но страх остаться хромым преследовал Дэна, и даже ласки Тедди не радовали его, так что миссис Джо предложила, чтобы один или два мальчика пришли и повидали его, и спросила, кого он хотел бы увидеть.

— Ната и Деми, и я хотел бы получить обратно мою шляпу. Там к подкладке приколото кое-что, и, я думаю, им интересно будет посмотреть. Вы, наверное, выкинули мой узелок с "добычей"? — спросил Дэн с несколько обеспокоенным видом.

— Нет, я оставила его, так как подумала, что там, должно быть, какое-то сокровище; ты так заботился о нем, — и миссис Джо принесла ему его старую соломенную шляпу, полную приколотых к подкладке бабочек и жуков, и носовой платок, содержавший целую коллекцию странных вещиц, подобранных им по пути: там были и птичьи яйца, заботливо завернутых в мох, и необычные ракушки, и камешки, и кусочки древесных грибов, и даже несколько живых маленьких крабов, пребывавших в великом негодовании по поводу тюремного заключения, которому их подвергли.

— Не дадите ли вы мне какую-нибудь коробку, чтобы посадить в нее этих ребят? Мы нашли их с мистером Хайдом. Отличные крабики! Я хотел бы оставить их у себя, чтобы наблюдать за ними. Можно? — спросил Дэн, забыв о своей ноге и со смехом наблюдая, как крабы расхаживают бочком и пятятся на его кровати.

— Конечно можно, старая клетка попугая как раз подойдет для этой цели. Только не давай им щипать Тедди за пальцы, пока я пойду за клеткой, — и миссис Джо вышла, оставив Дэна сияющим от радости, что его сокровища не сочли мусором и не выкинули.

Нат, Деми и клетка прибыли одновременно, и крабы были водворены в свое новое жилище, к великому удовольствию мальчиков. Зрители были так захвачены происходящим, что встреча с вернувшимся беглецом прошла без какой-либо неловкости, которой можно было ожидать в других обстоятельствах. Своим восхищенным слушателям Дэн изложил свои приключения более полно, чем прежде Баэрам. Затем он показал свою "добычу" и описал каждый предмет так хорошо, что миссис Джо, которая удалилась в соседнюю комнату, чтобы не мешать им, слушала мальчишескую беседу с удивлением и интересом.

"Как много мальчик знает о природе! Как увлечен он всем тем, что нашел и увидел в лесу и полях! И как это облегчит его жизнь именно сейчас, ведь он так мало интересуется книгами, что было бы трудно найти способ развлечь его, пока он прикован к постели, но мальчики смогут в изобилии снабжать его жуками и камнями. Я рада, что знаю теперь все о его интересах, и это хорошие интересы, и, возможно, именно они помогут сделать его человеком. Если Дэн окажется великим натуралистом, а Нат — великим музыкантом, у меня будет причина гордиться моими трудами, начавшимися в этом году", — и миссис Джо сидела, улыбаясь, над своей книгой, и строила воздушные замки, так же как она делала это, когда была девочкой, но только тогда все они предназначались для нее самой, а теперь для других, и, возможно, именно по этой причине, некоторые из этих ее мечтаний осуществились, так как благотворительность — отличный фундамент для постройки чего бы то ни было.

Ната больше заинтересовали приключения Дэна, но Деми с наслаждением внимал рассказам о полной превращений жизни жуков и бабочек, словно это были новые чудесные сказки, так как, даже несмотря на довольно примитивный язык, Дэн рассказывал увлекательно, и мысль о том, что по крайней мере один маленький философ может поучиться у него, приносила ему большое удовлетворение. Они так заинтересовались повествованием о поимке мускусной крысы, чья шкурка была среди сокровищ Дэна, что мистер Баэр был вынужден сам прийти и сказать Нату и Деми, что пора на прогулку. Дэн так печально смотрел им вслед, когда они убегали, что папа Баэр предложил перенести его на диван в гостиную для перемены воздуха и обстановки.

Когда мальчика устроили на диване, а в доме стало тихо, миссис Джо, которая сидела рядом, показывая Тедди картинки в книжке, спросила с интересом, кивнув на сокровища, которые Дэн все еще держал в руках:

— Откуда ты так много узнал обо всем этом?

— Мне всегда нравились такие вещи, но я мало знал о них, пока мне мистер Хайд не рассказал. Это тот человек, который жил в лесах и изучал животных и насекомых, и мхи, и птиц. Я не знаю, как называют таких людей, но он писал книги о лягушках и рыбах, и обо всем остальном, что видел вокруг. Он останавливался у Пейджа и обычно приглашал меня ходить с ним по лесу и помогать ему. Было ужасно интересно, потому что он столько всего рассказывал и был такой необыкновенно веселый и умный. Я надеюсь еще увидеть его когда-нибудь.

— Я тоже надеюсь, что ты еще встретишься с ним, — сказала миссис Джо, так как лицо Дэна прояснилось, и тема разговора была так близка ему, что он забыл свою обычную молчаливость.

— Да он мог заставить птиц подлетать к нему, и кролики и белки подходили и не боялись его, словно он был кустом или деревом! А вы когда-нибудь щекотали ящерицу соломинкой? — спросил Дэн с жаром.

— Нет, но хотела бы попробовать.

— А я щекотал, и было так забавно смотреть, как она переворачивается и вытягивается; ей это очень понравилось. Мистер Хайд часто это делал, а еще он заставлял змей слушать его свист и точно знал, когда те или другие цветы зацветут, и пчелы его не жалили, и он рассказывал чудеснейшие истории о рыбах и мухах, и об индейцах, и о скалах.

— Я думаю, тебе так понравилось ходить по лесам с мистером Хайдом, что ты, наверное, не особенно усердно исполнял работу, которую поручал тебе мистер Пейдж, — сказала миссис Джо лукаво.

— Да, это правда. Я терпеть не мог полоть и мотыжить. Гораздо приятнее было бродить с мистером Хайдом. Пейдж считал, что все это глупости, и называл мистера Хайда сумасшедшим, потому что тот мог разлеживать, наблюдая за форелью или за дроздом.

— Тебе лучше было сказать "лежать часами", это правильнее грамматически, — заметила миссис Джо очень мягко, а затем добавила, — Да, Пейдж — фермер до мозга костей и не понимает, что работа натуралиста так же интересна, а, возможно, так же важна, как его собственная. Что ж, Дэн, мне приятно видеть, что тебя так глубоко интересует природа; в Пламфильде у тебя будет время бродить по лесам и читать полезные книги по природоведению, но я хочу, чтобы у тебя были и другие занятия и чтобы ты не пренебрегал ими, иначе потом ты пожалеешь о потерянном времени и окажется, что тебе придется начинать заново.

— Да, мэм, — сказал Дэн кротко. Он, казалось, был немного испуган серьезным тоном ее последнего замечания, так как терпеть не мог учебники, но, очевидно, решил усердно заниматься любыми предметами, которые она предложит.

— Видишь этот шкафчик с двенадцатью ящичками? — был следующий очень неожиданный вопрос.

Дэн увидел два высоких старинных комода, стоящих по обе стороны пианино; они были хорошо знакомы ему, он часто видел, как миссис Джо доставала из ящичков разные веревочки, гвозди, оберточную бумагу и прочие полезные вещи. Он кивнул и улыбнулся.