— В шестой редис.

— Не пересохнет. Отключай.

Толстяк недовольно замотал головой — судя по всему, он сомневался в правильности решения профессора, но, тем не менее, развернулся и пошел обратно.

— Нет, ну как так, а? Сам лично же проследил, — бубнил он, раздвигая огромными руками кусты и удаляясь. — Грядочка к грядочке…

— И вызови кого-нибудь, кто с этим… кто там в этом понимает? — крикнул ему вслед Бунин.

— В чем?

— А-а-а…

Бунин отмахнулся и вытащил из кармана доисторическую модель коммуникатора (кажется, он назывался «мобильник»). Толстяк остановился и с надеждой посмотрел на профессора.

— Петя? Зайди в шестую…

— В пятую!

— В пятую… черт, как ее… теплицу! Трубу прорвало. Да черт ее знает… Ну, прикрути там что-нибудь, я не знаю…

Теперь заверещало в другом кармане, и Бунин, не глядя, вытащил еще одну доисторическую трубку.

— Да! Да я. Да. Там не вода, а сплошной аммиак. И что они пытаются… И что? Так потому и не замерзает, что аммиак. От какого ядра? Пришли мне почтой, я так не понимаю. Хорошо, да… да.

— И лампу там почини, мигает — у меня перед глазами все прыгает, — добавил он в первую трубку.

— Ну что? — осторожно поинтересовался толстяк.

— Черти что. Иди пока, я позже подойду.

Бунин спрятал обе трубки в карманы и посмотрел на Марусю с Носом.

— А еще у нас коза отелилась… окозлилась… С пяти утра на ногах.

Маруся даже забыла про свой больной глаз.

— Мы, в общем-то, к вам шли… — начал Носов, — по поводу это… Девушка вот. Она это…

— Мне письмо пришло.

В небе вспыхнуло как от молнии. Бунин обернулся, потом вытер руки о подол халата и внимательно посмотрел на Марусю.

— С вашей подписью, — добавил Носов.

Маруся протянула распечатку е-мейла.

Бунин развернул лист и пробежал глазами сверху вниз.

— Обратный адрес мой, да…

— Но я не такая.

— А какая?

— Я ничего не умею и не знаю. Это какая-то ошибка.

Бунин изучил письмо на просвет, будто искал какие-то водяные знаки.

— Да, я не отправлял это.

— Ну вот, — Маруся потерла глаз. — Я и пришла спросить.

Бунин сложил письмо вчетверо и сунул в карман.

— Раз вы меня не приглашали, значит, я могу ехать?

— Куда?

Раздался громкий лай. Маруся обернулась и увидела двух черных псов, которые неслись прямо на них. Профессор вытянул руку, и собаки, подпрыгивая, принялись тыкаться носами в Бунинскую ладонь и лизаться.

Маруся постаралась сосредоточиться и не отвлекаться.

— Домой. Вы же не приглашали меня.

— Так… Давайте-ка все-таки зайдем…

Он снова вытер обслюнявленную руку о халат и пошел к красной секции.

— Домой, домой! — крикнул он собакам.

Опережая друг друга, собаки бросились к двери.

— Может, я и не присылал, но кто-то же присылал… И даже с моего адреса… — Бунин обернулся и посмотрел на Марусю. — А я как-то не привык к тому, что кто-то пользуется моей электронной почтой без спроса.

Профессор улыбнулся и подмигнул.

Маруся растерянно посмотрела на Носа и пошла следом. Зачем кому-то понадобилось заманивать ее сюда? Кто это подстроил?

Внутри красного сектора все выглядело, наоборот, очень старомодно. Светлые стены, дощатый пол, такая же деревянная мебель «под старину», или действительно старая, лампы с абажурами, мягкие кресла с потертой обивкой, огромное количество (штук сто, не меньше) самых разнообразных глобусов, включая глобусы других планет. Древняя телевизионная панель (или как он там назывался — телевизор?) в виде куба (такие Маруся вообще никогда не видела) и настоящие бумажные книги повсюду: на полках, стопками на столе и на полу, на комоде, на табуретках, рассыпанные на диване, сложенные на подоконнике — и ни одного компьютера!

К потолку были подвешены клетки с птицами, которые беспрерывно пищали. В одной из клеток сидела самая обыкновенная курица. Такие же клетки, но уже с грызунами, были встроены в специальную нишу в стене. По полу, как ни в чем не бывало, скакали большие зеленые жабы, а на письменном столе, забитом использованной одноразовой посудой, взгромоздился аквариум с осьминогом.

Там и сям стояли пепельницы — очень много, все заполненные окурками. По комнате, сметая все на своем пути, носились две черные собаки, жабы поспешно переползали в укрытия, посуда падала на пол, птицы кричали, мыши пищали и только осьминог неподвижно лежал на дне аквариума — дрых себе, наверно.

Судя по выражению лица Носа, он был здесь впервые, потому что глаза у него стали «квадратными». Зато Маруся почему-то почувствовала себя как дома и даже почти не удивилась. Определенно ей нравился этот творческий беспорядок, настолько все здесь было органично переплетено и логично устроено. Кофейные чашки полукругом вокруг кресла — это ведь так понятно. Выпил кофе, поставил чашку на пол и работаешь дальше. Потом выпил вторую чашку и поставил рядом с первой. Все на расстоянии вытянутой руки. Тут же на полу электрочайник и банка с кофе. Эргономично!

Профессор сразу же ушел в другую комнату, оставив гостей одних, но минуты через две вернулся с бутылкой молока.

— Свежее, — заверил он и протянул бутылку Носу, будто кто-то его об этом просил.

Нос взял бутылку и удивленно посмотрел на нее.

— Выпей пока, мне надо быстро переговорить с дамой.

— Ага…

Профессор открыл дверь, предлагая Носову покинуть помещение.

Не приходя в сознание, Нос вышел за порог, и дверь за ним сразу же закрылась.

Бунин выдержал небольшую паузу, будто собирался с мыслями, потом посмотрел на Марусю сосредоточенно и даже слегка прищурившись, словно пытался разглядеть что-то такое, чего просто так не увидишь. И, наконец, шагнул вперед. Расстояние между ними сократилось до минимума. В кино в такие моменты мужчина хватает женщину за плечи и целует, но профессор Марусю не поцеловал.

— Рассказывай! — резко произнес он.

— Что?

— Какая у тебя способность.

— Какая способность?

— Способность.

— Способность?

— Ты все будешь переспрашивать?

— Я?

Бунин наклонился, поднял с пола большую зеленую жабу и отбросил ее в сторону, будто она мешала ему разговаривать.

— Я заметил глаза.

— И что?

Бунин отвернулся и отошел в сторону.

— Ладно. Значит, не хочешь рассказывать…

Маруся растерянно улыбнулась.

— Да о чем рассказывать?

Бунин вздохнул, похлопал себя по карманам халата и извлек папиросы.

— Я знаю, что у тебя есть предмет. У тебя ведь есть предмет?

— По-моему, вы меня с кем-то путаете.

— Что у тебя с глазом?

— Он болит.

— И меняет цвет.

— Потому что болит.

— А почему он болит?

— Из-за… Даже если он и меняет цвет, это…

— Это означает, что у тебя есть предмет. А если есть предмет, значит, есть способность.

— Знаете что?

Бунин щелкнул зажигалкой, прикурил и покачал головой.

— Пока не знаю.

— Я ничего не понимаю из того, что вы говорите.

— Угу…

— Я…

Тупик. Невозможно даже подобрать слова, потому что разговор получается настолько нелепым, что…

— Ну?

Настолько нелепым, что продолжать его стало бессмысленно. Очень хотелось признаться, только было непонятно, в чем.

Словно услышав Марусину мольбу о спасении, зазвонил древний Бунинский коммуникатор. Профессор вытащил трубку и нажал отбой. Черт!

— Ты что-нибудь слышала про предметы?

— Какие предметы?

— Хорошо. С тобой происходило что-нибудь странное в последнее время?

— Со мной постоянно происходит что-то странное.

— Например?

— Например…

— Предмет, — Бунин взял со стола пуговицу и покрутил перед глазами у Маруси. — Маленькая вещичка из металла. У тебя должна быть какая-то маленькая вещичка из металла.

— Ящерица?

— Ящерица?!

— Кто-то подбросил ее в сумку.

— Отлично. И что?

— В смысле?

— Предмет дает способности. Какие способности появились у тебя?