От живой изгороди исходил приятный хвойный аромат. Было еще сыро после дождя. Ветки на ветру дрожали. Что это за странный свист?
Это ее собственное дыхание.
Вдруг Карли Бет стали одолевать сомнения.
А что если ничего не получится, подумала она, стоя на корточках за раскачивающейся живой изгородью?
Что я за дура. Они не испугаются какой-то глупой маски.
А потом, как всегда, будут смеяться: «Ах, Карли Бет. Ну и видок у тебя!»
Или что-нибудь вроде этого.
А потом по всей школе разнесут, что я — простофиля, возомнила, что испугала их, а они меня даже в маске сразу узнали и только уматывались. И все опять будут потешаться надо мной.
Почему я решила, что маска так подействует на них и что мой замысел такой убойный?
Согнувшись за изгородью в три погибели, Карли Бет разозлилась. Разозлилась на себя. На ребят.
Лицо под маской горело. Сердце гулко колотилось в груди. Она часто дышала, из груди вырывался свист.
Но вот появились Чак и Стив. Было слышно, как шаркают по гравию дорожки их кроссовки.
Карли Бет вся собралась, словно готовясь к прыжку.
Ну, давай, твердила она себе! Раз, два!
18
Все произошло как в замедленной съемке.
Два мальчика, возбужденно болтая, неторопливо шагали вдоль живой изгороди. Но Карли Бет их голоса казались глухими и далекими.
Она выпрыгнула из-за живой изгороди и закричала во всю глотку.
Даже в полумраке она ясно видела их реакцию.
Глаза у обоих расширились. Рты открылись.
Стив закричал. Чак ухватился за рукав куртки Стива.
Дикий вопль Карли Бет эхом отозвался на темной лужайке. Звук словно повис в воздухе.
Карли Бет видела, как подрагивают брови Стива. Как трясется его подбородок.
Она увидела в глазах Стива, когда он поднял их от маски к гипсовой голове, страх.
И тогда она яростно затрясла своим помелом.
Из уст Стива вырвался истошный крик. Чак не в силах был отвести взгляда от Карли Бет.
— Карли Бет… это ты— наконец выдавил он.
Вместо ответа он услышал звериное рычание.
— Кто ты? — спросил Стив дрожащим голосом.
— Да это… это же… Карли Бет, — пробормотал Чак. — Это ты, Карли Бет?
Стив неестественно засмеялся.
— Ты… нас… напугала!
— Карли Бет… это ты? — снова спросил Чак.
Карли Бет, показывая на голову, произнесла низким зловещим голосом:
— Вот голова Карли Бет.
— Что? — растерянно вскрикнули мальчики.
— Это голова Карли Бет, — повторила она, раскачивая гипсовую голову у них перед носом. Нарисованные глаза смотрели на них, как живые. — Бедняжка Карли Бет не хотела расставаться со своей головой. Пришлось мне ее взять с собой.
Чак так и не отпускал рукав Стива. Стив снова хихикнул. Не отводя взгляда от маски Карли Бет, он неуверенно спросил:
— Ты же Карли Бет, правда? Откуда же этот жуткий голос?
— Вот твоя подружка Карли Бет, — прорычала она, показывая рукой на гипсовую голову на палке. — Это все, что от нее осталось.
Было слышно, как Чак судорожно сглотнул слюну.
— Отдайте все, что напопрошайничали, — рыкнула Карли Бет, сама поражаясь злобным интонациям своего голоса.
— Не понял, — вскрикнул Стив.
— Сейчас же кладите мешки, не то быть вашим башкам на палке.
Оба мальчика засмеялись, но очень неестественно.
— Я не шучу! — рявкнула как можно более грозно Карли Бет.
Смех оборвался.
Было видно, что ребятам не до смеха.
— Карли Бет, хватит, — неуверенным голосом пробормотал Чак, тараща на нее глаза.
— Действительно, будет, — тихо произнес Стив.
— А ну, давайте мешки, — холодно приказала Карли Бет. — Не то ваши дурьи башки украсят мою палку.
Она угрожающе нагнула свое страшное помело.
А когда опустила гипсовую голову ниже, все трое увидели застывшее лицо, которое было так им знакомо, — лицо Карли Бет Калдуэл.
Порыв ветра чуть качнул голову, и та зашевелилась.
Все трое — Карли Бет, Стив и Чак — увидели, как она им подмигнула.
Раз. Другой.
Карие глаза мигали.
Губы медленно зашевелились и исторгли хриплый звук.
Оцепенев от ужаса, Карли Бет вместе с мальчиками взирала на ожившее лицо.
Все трое видели, как зашевелились губы. И услышали скрипучий звук.
Все трое видели, как темные губы сжались, затем раздвинулись.
Все трое видели, как покачивающаяся голова еле слышно прошептала:
— Помогите. Помогите.
19
От ужаса Карли Бет выпустила из рук палку. Та упала на землю позади Чака. Голова покатилась к живой изгороди.
— Она… она говорит! — вскричал Стив.
Чак тихо охнул.
Не произнеся больше ни единого слова, мальчики побросали свои мешки со сладостями и пустились наутек. Их топот еще долго звучал вдали.
Ветер завихрился вокруг Карли Бет, словно удерживая ее на месте.
Ей вдруг захотелось запрокинуть голову и завыть.
Захотелось вскарабкаться на дерево и выть в черноту беззвездного неба.
Она долго стояла, не в силах шевельнуться, и ветер кружился вокруг нее. Ребята давно убежали.
Ужас!
Карли Бет добилась своего. Она напугала их.
Не скоро забудет она это выражение неподдельного страха на их лицах, этот бездонный ужас в их глазах.
И никогда не забудет чувство торжества. Сладость отмщения.
А ведь на какой-то миг ей самой стало страшно.
Ей даже показалось, что гипсовая голова ожила, замигала и что-то произнесла.
В самом деле, в какой-то миг ее охватил страх. Она пала жертвой собственных козней.
Только, разумеется, это ерунда, голова не ожила, убеждала она себя. Конечно, никакие губы не шевелились, не обратились к ним с молчаливой мольбой: «Помогите! Помогите!»
Это игра тени и света. Тени от света луны, выплывшей из-за туч. Но где же голова?
Где палка от метлы, которую она уронила? Впрочем, какое это имеет значение теперь? Все это ей больше ни к чему. Карли Бет одержала победу. А сейчас она бежит.
Бежит, куда глаза глядят. Это дикий бег по лужайкам перед домами. Мимо с обеих сторон проносились дома. Ветер выл и вихрился вокруг нее, и это он нес ее по тротуарам, по заросшим дикими травами полянам, нес как опавший лист.
Не выпуская из рук свой, уже тяжелый от угощений мешок, она мчалась мимо изумленно останавливавшихся детишек, мимо горящих оранжевым светом тыкв, мимо качающихся на ветру скелетов.
Она бежала и бежала, пока не выбилась из сил.
Она тяжело дышала. Прикрыв глаза, она остановилась, подождала, пока не придет в норму сердце и не прекратит стучать висок.
И в этот момент на ее плечо сзади легла рука.
