Секьюрити не надо было просить дважды. Он замахнулся дубинкой… Как сказал волк Акелла: я мог бы убить оленя, пока ты замахивался, Маугли. Охранник скорчился на полу. Сломанная в двух местах рука, два выбитых зуба, отбитые предметы мужской гордости. Павел обернулся к женщине, демонстрируя клыки и нечеловеческие глаза. Но реакция была неожиданной.

– А-а-а! Вот, значит, как! Ну сейчас ты у меня получишь! – Женщина будто обрадовалась тому, что в ее кабинете объявился вампир. Неужели Охотница? Нет, не может быть.

Секретарша распахнула ящик стола, выхватила рацию, нажала кнопку вызова и яростно завопила в трубку:

– Ты тут нужен! Быстро!

Павел резко ощутил опасность. Похожее ощущение было тогда, на даче, перед тем как на негонабросилась Ирина. Но сейчас опасность была реальной.

– Анатолий Михаилович! Вам лучше спрятаться или вообще уйти! Тут будет жарко! – обратился к провинциалу Павел.

Дверь снова распахнулась. На пороге стоял вампир в боевой трансформе. Всмотревшись, Павел испытал шок. У него не было татуировок. Вообще никаких! Вампир был диким! В Москве таких не появлялось лет сорок, как рассказывал Махарнен.

– Опаньки! Аристократ пожаловал! Ненавижу! – прохрипел дикарь и бросился на Павла, набирая скорость.

Ускорение! Павел отбил размашистый удар сверху, ушел в сторону от тычка когтями и попытался перехватить руку. Неудачно. Лишь прогнувшись назад в спине, он смог уйти от вертушки, исполненной коряво, но очень быстро. «Черт!» – только и смог подумать Павел, взмывая прямо из мостика к потолку. Ногами его! Попал! Только что толку? Он даже не отлетел, а просто зашатался. Но Павел получил несколько долей секунд, в течение которых он успел полоснуть дикаря когтями. Брызнула кровь, но раны тут же стали затягиваться. Видать, у вампира было до фига энергии в запасе. Совсем плохо. Дикарь перешел в наступление. Через десять человеческих секунд Павел вылетел из комнаты спиной вперед, получив мощнейший удар ногой в живот. На плече зияла рваная рана, губы разбиты. Кровь быстро перестала течь, но для полной регенерации не было времени. Павел метнулся прочь из подвала, увернувшись от прыжка дикаря. На лестнице схватка снова началась. Павел не мог даже использовать заклятия, так как руки его были очень заняты. Дикарь отжал Павла вверх по лестнице, не давая выйти на улицу, где Павел мог хотя бы больше маневрировать. Но и на лестнице пространства было больше, чем в тесной комнатушке. По пути на третий этаж Павел получил лишь одну царапину, тогда как морду дикого вампира украшали четыре раны от когтей на щеке и несколько отпечатков ботинок Павла.

Потом дело пошло хуже. Дикарь был быстрее Павла, хотя и не всегда разгонялся до максимума скорости. Павел метался, уклонялся, уходил в глухую оборону и взрывался яростными атаками, зависал в воздухе, прилипал к стенам, изгибался, скользил в разные стороны, но все равно был вынужден отступать вверх. На пятом этаже Павел понял, что дело плохо. Силы были на исходе, а дикарь даже не запыхался. Между пятым и шестым этажами, как раз напротив окна, выходившего на улицу над подъездом, Павел пропустил серию ударов, как кулаками, так и когтями. От боли он на миг потерял ориентацию, раскрылся… Страшный удар двумя ногами в прыжке отшвырнул Павла в сторону окна… Звон стекла, свист ветра в ушах, дикий вампир прыгнул следом и снова ударил ногами, сбив процесс планирования… Боль.

Павел упал на каменную крышу над подъездом. Заметьте с пятого… шестого… короче, с высоты. Он смог в последний момент спасти голову и шею и ударился спиной и плечами. Хруст костей. «Интересно, что я не сломал и не отбил?» Обыкновенный человек уже давно был бы неподалеку от рая или ада. Павел же просто валялся обездвиженный на твердой каменной плите.

Дикарь плавно опустился рядом с ним. Он радостно улыбался:

– Все вы, аристократы, слабаки! Думаете, разрисовали себе лбы, и готово! А вот фиг вам!

– Сколько крови ты пьешь? – прошептал Павел.

– Что? Еще говорить можешь? Не трать силы, придурок, они тебе понадобятся – кричать, когда я тебя убивать буду. А питаюсь я нормально – человека два съем в день и отлично себя чувствую.

– Ты же лопнешь, деточка…

– Молчи, чмо вонючее! Небось тебе то нельзя так пировать? На диете сидишь? Вот и результат! Чему вас там, в бригадах ваших, учат?

– Ты идиот… Если б ты был членом клана, ты бы знал, что означает этот жест… – Павел медленно сжал правую руку в кулак, отогнув средний палец. Рука дрожала.

– А то я не знаю! Видать, совсем крыша поехала…

А больше дикий вампир уже ничего не сказал. Павел взмахнул рукой с оттопыренным пальцем. В горло вампира ударила полоса огня, перерубив шею. Фонтан крови поднял отрубленную голову, тело дернулось и упало на плиту. Голова вспыхнула и долетела до земли огненным шаром. Тело тоже загорелось, пламя медленно ползло по нему от шеи. Если молодой, необученный вампир пьет слишком много крови, то он становится сильнее, но уязвимее. Организм попытался удержать голову, вложив в регенерацию колоссальное количество энергии, которая, не сумев спасти жизнь владельца, выплеснулась в виде огня.

Павел с трудом поднялся. Спина и плечи ныли. Такая резкая и глубокая регенерация вытянула много сил и вдобавок не полностью вылечила переломы. Надо идти в вампирский медпункт, пускай разбираются.

Останки дикаря, который, похоже, подрабатывал охранником во всех близлежащих магазинчиках, конторах и офисах, уже догорали. Экспертам мало останется на анализ. Сообщить надо бы об инциденте: не шутка – дикий вампир в городе, пускай уже упокоенный, но это потом, а сейчас мы фляжечку нашу противоударную из кармашка достанем, крышечку отвинтим, ко рту поднесем и так хлебнем… вот-вот, пошла кровушка по горлышку… вот в желудке затаилась, вот и силы возвращаются… вот и еще глоточек… и еще… и последний, чтоб ни капли не оставить. Шенсраада надо будет отблагодарить, да что там, в ногах у него валяться с изъявлениями благодарности. Это он ведь научил концентрировать Огненный Коготь в одном пальце. Такой заряд сильнее и мощнее, но зато и отбить его легче. Только где уж этому придурку…