– Саша, история моего народа такова, что сам Талмуд и его правовая часть – Галаха – создавались весьма творческим, пытливым и прагматичным умом. Вот тебе пример религиозно-правовой логики: "Не творите кривды в суде; не лицеприятствуйте убогому, не угождайте великому; по правде суди ближнего твоего". Это из книги "Левит" (19,15), входящей в Тору, в Библию, если угодно. Еврейский мальчик с раннего детства штудирует Тору: "Штудируй Тору и просветлеешь!" Вот тебе еще один пример религиозно-правового воспитания: "Перед сединой вставай и почитай старца" (Левит, 19, 14). Но выходцы из Эрец-Исраэль (Земли обетованной) обязаны чтить и законы той страны, где живут сейчас, хотя высшим судом каждый еврей признает только суд еврейский. В еврейском праве записан на сей счет универсальный принцип: "Дина демалхута – дина". Перевод простой: "Чужеземный закон – это закон обязывающий и евреев".

Я понимал, что и среди евреев существуют тоже выродки, но их количество не шло ни в какое сравнение с русскими. Однако причины того крылись не в генетике, а в воспитании, срока оцивилизовывания, в давно поверженных переворотом семнадцатого года традициях.

Традиционно для русского человека, мы предложили Борису пойти с нами и "врезать", как говорится, "до изумления". Олег призывно и мелодично позвякал огромным пакетом, набитым наполненными бутылками. Но Боря тактично отказался, понимая, что он не может стать достойным партнер нам в таких "священных делах". И мы перенесли "встречу у камина" до лучших времен, обещая, что к тому времени уже основательно подучим Тору, Галаху и Мишну. На прощание я в лучших русских традициях решил подговнять Борису, а потому напомнил из Торы: "И вот законы, которые ты предложишь им" (Исход, 21, 1). Им – это значит только евреям, но не инородцам. Тайц раскусил мою житейскую мудрость и рассмеялся. Но я все же уловил за выставочной демократичностью моего хорошего знакомца маленькую каверзу: Боря ел меня глазами уж слишком с волчьим аппетитом. Я понял, что мои некоторые книги, перенасыщенные откровениями о близком мне врачебном мире до него дошли, они возбудили в нем всплеск чисто еврейского юмора. Общественное мнение тоже донесло кое-что из моих похождений. И теперь Боря на всякий случай проверяет: "А не шизонулся ли этот Федоров Александр Георгиевич, что-то уж больно странные книжицы он стал выпускать на свет Божий"!..

Мы отошли от Бориса метров на десять, и я заметил, что Олежек, при всей своей доброте и бескорыстии, не может скрыть радость по поводу того, что с чужеземцами – пусть даже из Эрец-Исраэль – не придется делиться питейными запасами. А почему бы и не порадоваться маленькой удаче? Все было исключительно по-русски!

Но нас опять качнуло в сторону той боевой ночи, когда Олежек, исключительно с горя, раскрошил несколько бандитских черепов. То было тоже по-русски!.. В поминание поверженных наземь той ночью разбойников и душегубов нами сообща были произнесены святые и справедливые слова… "Пятый ангел вылил чашу свою на престол зверя: и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки свои от страдания, и хулили Бога Небесного от страданий своих и язв своих; и не раскаялись в делах своих" (Откровение 16: 10-11).

Мы шли по правой стороне Садовой, держа направление от Невского проспекта к Гороховой улице – Naсh Osten! Я ловил себя на том, что далекие гены скандинавов и немцев, не до конца задолбанные впоследствии обычным татаро-славянским мусором, все же будоражили кровь: мою ногу сносило к строевому шагу, а в башке шевелился этот треклятый призыв – На Восток!.. Рачительный, конструктивный немец просыпался во мне, а с ним рука об руку брел русский растяпа, готовый напиться, а потом потерять и шапку, и честь, и ключ от квартиры, "где деньги лежат". Взглянул на Олега: он тоже бодрился и вроде бы напевал строевую песню, насыщенную матерными выражениями. Спина у моего друга заметно расправилась, нога четче печатала шаг. Он даже попытался и руками начать размахивать, как при торжественном марше на Красной площади. Но то был уже явный перебор, я решительно прекратил разгул безобразия: неровен час переколотит в азарте все бутылки!.. Гулять будем после, а сейчас необходимо сосредоточиться и доставить в целости и сохранности ценный груз до места назначения…

Наведя порядок в строю, вспомнил еще из средней школы: "voller Zuversicht in die Zukunft blicken". Сейчас я мыслил почти как президент моей прекрасной отчизны и говорил вмести с ним и с его супругой на чистейшем, милом сердцу и печени языке – на немецком. Не заметил как родилось презрение к американцам, погрязшим в двурушничестве и неоправданном снобизме. Видимо, потому голова моя не держала наготове ни одного слова, ни единой фонемы из английского. Вертелась на языке только заурядная глупость: "Европа – американцам жопа!"

Я даже в упор не хотел видеть треклятых америкашек – пусть они теперь не льют мне на плешь патоку из добреньких слов о совместной миссии против террористов – не мог я им простить козни с Бен-Ладеном. Долго они растили и готовили "Джина" для того, чтобы выпустить его из бутылки против Советов. Не надо разжигать интриги! А он, возьми да и выскользни из бутылки совершенно обозленным на весь мир, в том числе и на своих бывших хозяев-заказчиков.

Пожалуй, и англичане – суки пушистые, изображающие из себя непревзойденных профи в делах разведки, – тоже подговняли нам достаточно. А их постоянная возня с прессующей Германией и красавицей Францией по перетягиванию военно-дипломатического каната, тянулась еще с древних времен. Бурление в мыслительном чреве у меня не прекращалось, но мысли скакали словно вошь в нетопленой комнате. Однако, как ни крутись, но английский язык переместился в разряд почти "всеобщего знания", и я вынужден был склонить голову перед общепризнанным фактом. Нехотя, через конфликт с душой, но вспомнил с неприятной отрыжкой кое-что из другой средней школы, долго воспитывавшей меня в юности: "I shot an arrow into the air, it fall to earth, I knew not where…" Стихи английского классика переводятся примерно так: "Я запустил стрелу в белый свет, как в копеечку, а она упала на землю, мне не известно где…"Там дальше ведется речь о том, что ответное чувство поэт нашел в сердце друга! Вот в чем собака-то зарыта… Англичане всю жизнь пакостили России – так что же могло сохраниться в русской душе – в "сердце друга"? Надо было не изгиляться, а думать раньше, господа англичане и американцы!.. Теперь ваши "сладкие словеса" можно воспринимать только, как очередный камуфляж. Все это – типичное американо-английское вранье – вроде того, как погибла принцесса Диана??? Угробили красивую женщину – украшение малокровной Англии в угоду лопоухому принцу Чарльзу.

Раздражение перло из меня, словно бушующий гейзер в районе заморской Исландии или родной Камчатки. Теперь уже меня заботило красивое утонченное тело принцессы и грубость английского двора… Я собрал в душе все "камни" против Англии и настроился швырять их в головы рядовых граждан и потомственных монархов. Вспомнил в сердцах, что единственной и непревзойденной была у них королева Александрина-Виктория (1819-1901). Здесь генетика имела славные родовые корни – единственная дочь Эдуарда, герцога Кентского, четвертого сына Георга III, и Марии-Луизы-Виктории Саксен-Кобург-Саафельдской. Она посвящена в королевы 20 июня 1837 года, представляя собой последнее напоминание о Ганноверской династии на престоле Великобритании. Виктория, несмотря на молодость, резко поставила на место и свою мать, и других родственников, и всю знать, пытавшихся руководить венценосной. Она боготворила только своего красавца мужа – принца Альберта. И это меня, как православного христианина, сильно подкупало. Из-за королевы Виктории я готов был простить высокомерной Англии многое, особенно по пьянке! Но все же личные счеты у меня с этой страной и ее народом оставались… Я бы этим говнюкам надрал жопу собственными руками, да руки мои коротки – не дотягиваются до знатного острова…