Первым делом избавились от машины — загнали в глухой тупичок между домов, совсем неподалеку от древней цитадели в центре города, и заставили мусорными баками. Слишком она заметна — не только патрули, но и немногие встречные прохожие провожают взглядом. Терять транспорт, и особенно его содержимое не хотелось, так что постарались на совесть. Дальше двигались пешком. Мы с Мариусом по бокам, как бы конвоируя нарушителей. Картина, судя по всему, была привычной — теперь мы точно перестали привлекать внимание. С первым встречным патрулем разошлись мирно, только кивнув друг другу. Правда, минут через двадцать наткнулись на следующих:

— Ого, какой у вас улов! — удивился сержант. — Целых трое! Вот лезут и лезут, не сидится им! Камеры переполненные.

— Да как же не лезть, квирит сержант! Дома шаром покати, уже второй день. Кушать-то хочется!

— Ну и чего ты добился? — хмыкнул словоохотливый жандарм. — Думаешь, в участке тебя кто-то кормить будет? Да как бы не так! Вас там и так по четыре рыла на одну кушетку уже. Сидел бы дома, в комфорте, а теперь будешь отхожее место нюхать. Оголодал он! Небось не помер бы! Через несколько дней церковь пришлет свои боевые спиры, и к нам придет подкрепление. Бунтовщиков раздавят, тогда бы и наелся.

— А раньше чего не прислали? — заворчал Рубио. — Почему мирные, законопослушные граждане должны страдать из-за каких-то плебеев?! И почему не армию? И сами вы что делаете тогда? Почему святые подвижники должны своими жизнями рисковать, чтобы каких-то бандитов прибить? Мало нам язычников было…

— Рядовой, угомоните задержанного, — велел сержант, помрачнев и с неприязнью глянул на старика. — Не тебе решения сената обсуждать, старый. Была бы нужна армия — прислали бы армию. А за оскорбление жандармов можно и по почкам получить. Ты как будто не знаешь, что нас пятьсот человек на весь город, а в заводском районе три тысячи бандитов, которым уже все равно терять нечего, потому что они уже знают, что их скоро предадут очищению! Скажи спасибо, что у них толком оружия нет, иначе мы бы их даже сдержать не могли!

Этот фраза повисла в пустоте. Хорошее настроение и желание потрепать языком у сержанта улетучились, и он поспешил продолжить путь, чему я был только рад. Очень уж старик вошел в роль — того и гляди, начал бы всерьез скандалить. Однако информацию ему удалось выяснить интересную. Прежде всего о скором появлении чистых, да и количество восставших тоже внушает.

— А вот интересно, чистые сюда как прибудут? — я задумался так глубоко, что даже не заметил, что задал вопрос вслух.

— Забудь об этом пока, — живо откликнулся Рубио. — Очевидно, что поездом, но нам от этого ни жарко ни холодно. Я догадываюсь, что ты думаешь устроить засаду, но впятером, да не зная точного времени прибытия — это бессмысленно и глупо. Нужно знать точнее.

Неизвестно, сколько бы мы еще обсуждали услышанное, но нас прервали самым радикальным образом. Откуда-то с севера раздалась стрельба. Такой, довольно характерный рисунок. Несколько выстрелов, затем один в ответ, и снова канонада. Понятно, что одна сторона конфликта не сильно заботится о расходе патронов, а вот вторая либо в сильном меньшинстве, либо испытывает дефицит боеприпасов, либо и то и другое.

— Посмотрим, что там? — шепотом спросил Мариус.

Ответ не требуется, всем тоже крайне интересно. И все-таки соваться в район боевых действий с гражданскими было бы слишком неосторожно, о чем я и сообщил товарищам. Два жандарма, конвоирующие нарушителей комендантского часа — это одно дело, и совсем другое, когда те же два жандарма осторожно пробираются куда-то в сторону стычки в сопровождении гражданских.

— И что предлагаешь? — хмыкнул старик.

— Предлагаю вам переждать, а мы с Мариусом сходим, посмотрим. — Пожал я плечами.

— Я тоже хочу посмотреть! — возмутилась Кера, но я не обратил внимания на ее возглас. Остальные возражать не стали.

— Нет, ты остаешься здесь, и выполняешь указания Мануэля, — глядя в лицо недовольно скривившейся девушки, приказал я.

— Уверен, как бы я вас не предостерегал, вы двое не обойдетесь без какой-нибудь феерической тупости, — напутствовал нас старик, когда мы с Мариусом собрались уходить. — Но постарайтесь хотя бы головы не сложить. Без них вы будете смотреться еще более нелепо.

Мариуса от такого наставления передернуло, а я уже давно привык, так что просто отмахнулся.

«Гражданских» оставили в подъезде одной из инсул на улице Босяков. Название у улочки оказалось говорящим. Сказывается, видимо, близость к реке и промышленной зоне — дома стоят вплотную друг к другу, да и сама улочка такая узкая, что даже на машине не проехать. Памплона, вообще-то, богатый город и в других местах это бросалось в глаза, но не здесь: слишком давно не ремонтировалась брусчатка на дороге, слишком давно не подкрашивались дома. Да и мусора как-то многовато для благополучных районов. Кое-где видны спешно закрашенные надписи. Прочитать все равно можно без труда. Ставшее уже классическим «Смерть язычникам!» соседствует с более свежим «Долой чистых!».

Далеко идти не пришлось — боевые действия, как оказалось, шли возле моста через Аргу. Едва выбравшись из теснины улицы мы с Мариусом поспешили отскочить обратно за угол, чтобы не отсвечивать. С нашего берега обзор замечательный. Жандармы расположились не прямо возле моста, а на некотором отдалении. Даже мне, дилетанту в военном деле, понятно, почему — из-за разницы в высоте преимущество у них значительное. По вспышкам заметно, что мост со стороны верхнего города охраняют два десятка синемундирников, расположившихся, по обе стороны от дороги среди каких-то развалин. Кажется, еще несколько месяцев назад здесь были трущобы, потом их снесли, но расчистить местность до конца и построить на их месте что-то более приличное не вышло — до мелочей ли, когда в стране такие масштабные события. Зато теперь у жандармов есть отличные укрытия. О защите с тыла, правда, карабинеры не позаботились. Нельзя сказать, что для нас с Мариусом они как на ладони, но угадать позицию возможно.

Противник представителей власти оказался в гораздо худшем положении. Если я правильно восстановил события, группа восставших двигалась куда-то по нижнему городу вдоль реки, или, возможно, пытались перебраться на эту сторону, но жандармы их в какой-то момент засекли и начали обстрел. В первую очередь им отрезали дорогу к укрытиям, каковыми могли бы послужить заводские постройки, бунтовщикам пришлось отступать куда получится, и в результате они оказались укрытыми за каким-то сараем, который и от пуль-то толком не защищает, и при этом торчит на открытой, простреливаемой местности как прыщ на заднице. Ситуация в результате получилась патовая — достать бунтовщиков у жандармов не получится, потому что их толком не видно, но и бунтовщики не могут убраться. Собственно, они даже отстреливаться не могут — стоит кому-нибудь появиться возле окошка, и его просто изрешетят прямо через стену.

Однако долго такое равновесие не продержится. Нам с толедцем отлично видно, как трое жандармов с азартом перебирают локтями и коленями, подбираясь к мосту. Как только они его перейдут, за жизни прячущихся в сарае я не дам и семиса[35] — в два огня их расстреляют без шансов на спасение. И как помочь тоже не очень понятно. Первый ход, благодаря эффекту внезапности за нами. Расстояние не больше ста пятидесяти футов до тех, кто засел в укрытии и еще около сотни до «ползунов», винтовки у нас с собой — стандартные жандармские спенсеры. Думаю, трех-четырех мы успеем снять, однако, как только прозвучат первые выстрелы, жандармы сориентируются, укроются, и тогда нам останется только убегать. Жаль, Рубио далеко. Для него бы не составило сложности перестрелять всех жандармов. Возможно, не пришлось бы даже пользоваться своими способностями — старый легионер из без того отлично стреляет.

— Если мы сейчас не вмешаемся, тем парням крышка, — шепотом напомнил мне о необходимости принимать решение Мариус.