Сложив на груди руки, Меринда с вызовом взглянула на своего старого друга.

– Что ж, прекрасно. У тебя есть другое предложение?

– Да, есть, – сказал Флинн. – Ты привыкла нацеливать свою маленькую машинку в нужную точку, отдавать приказания – и дело в шляпе. Конечно, ты корректируешь курс, используя благоприятные квантовые погодные условия, но делаешь это не из суровой необходимости, а скорее исходя из соображений удобства и экономии. Здесь, в ядре, грубая сила не поможет. Здесь нужно вести себя чуточку поскромнее.

– Ты хочешь сказать, что здесь я должна скорее использовать погоду, нежели бороться с ней? – напряженно сказала Меринда.

– Именно так мы здесь и поступаем, – сказал Флинн. Сделав шаг вперед, он задрал голову, чтобы обратиться к синту. – Линдия, пожалуйста, дай мне навигационную карту этого региона с нанесенным на ней нашим курсом – предполагаемым и уже пройденным.

В то же мгновение перед Флинном появился сияющий куб со стороной примерно в одни метр, который тут же заполнился звездами, волновыми фронтами, туманностями и навигационными отметками. Гриффитс смотрел на все это с нарастающим беспокойством. Выбираясь из окрестностей Цултака, он пользовался похожими картами, причем ему здорово помогла Линдия, но эта карта была гораздо сложнее тех, что ему когда-либо приходилось видеть.

– Вот здесь находится Цултак, а это наш курс, – сказал Флинн, указывая на светящуюся точку и исходящие из нее разноцветные линии. – Как можно видеть вот по этим отметкам, расстояние, которое мы проходим в единицу времени, становится все короче и короче. Если, однако, мы проложим путь вдоль традиционных торговых маршрутов, – он указал на молочно-белую полоску внизу, – начиная с Поворота Гриффина и далее до самой Стены Вихря, а стало быть, и до Сужений Костяного Поля, мы можем оказаться там уже через несколько дней, вместо того чтобы месяцами тащиться через эти переменные квантовые поля.

– Звучит неплохо, – разглядывая карту, сказала Меринда. – А какие здесь отрицательные стороны? Флинн пожал плечами:

– Отрицательная сторона заключается в том, что по торговым путям временами не так-то легко пройти. И дело не в том, что там чересчур оживленное движение.

Вооруженные торговые суда не будут нас беспокоить – проблема в пиратах.

– Пиратах? – неожиданно влез в разговор Гриффитс.

– Да, Гриффитс, пиратах, – подмигнув, ответил ему Флинн. – Торговые пути они знают гораздо лучше самих торговцев. Им известно, где лучше всего устроить засаду, чтобы внезапно напасть. Думаю, однако, что пираты нам особенно не страшны. В большинстве случаев мы можем просто от них уйти. Но даже если они нас догонят, можно им сдаться. В этом случае они поднимутся на борт, обчистят нас до нитки и пойдут дальше своей дорогой. Того, что может их интересовать, у нас не так уж и много. В основном они охотятся за ярдоу, а это не наш профиль.

– Так или иначе, – решительно сказала Меринда, – мы должны использовать этот шанс. Есть еще варианты?

– Могу попытаться найти тебе корабль получше, – сказал Флинн.

Меринда смерила его холодным взглядом.

– Извини, но хоть на внешних территориях твой корабль и является чудом техники, здесь, в ядре, он не особенно хорош.

– Спасибо, Флинн. Линдия!

– Да, Меринда?

– Проложи новый курс к Повороту Гриффина. Мы устремляемся в погоню за ценным призом.

Радужные двигатели плавно пронесли их вдоль Поворота Гриффина и вывели в то место, которое Флинн называл Глоткой Вдовца. Преобладающая здесь квантовая погода благоприятствовала успешному плаванию, и уже через восемь часов корабль оказался в Точке Гиббона. Там пришлось привести в действие двигатель временного фронта, который безотказно работал почти на всем протяжении длинного, закрученного по спирали пространственного коридора, известного под названием Кишки Дьявола.

Все это было страшно интересно для Гриффитса. Действительно, за последнее время они здорово приблизились к Стене Вихря, которая являлась как бы естественной преградой на пути к галактическому ядру, однако курс корабля представлял собой такую извилистую кривую, что при одном взгляде на нее начинала кружиться голова, а к горлу подступала тошнота.

Впрочем, Гриффитса больше беспокоило нечто совсем другое.

Стоя на смотровой площадке, Меринда рассеянно вглядывалась в раскинувшуюся перед ней панораму звездного неба.

А посмотреть было на что. Никогда раньше Меринда не видела столько звезд, заливавших своим светом буквально каждую точку пространства. На фоне светившихся тусклым светом облаков космической пыли ярко горели незнакомые созвездия. Настоящее чудо! Сколько таких великолепных картин она уже упустила, пытаясь искупить то ужасное зло, которое некогда причинила. Все эти годы пожиравшее ее чувство вины не давало ей жить полноценной жизнью. Сейчас, когда Меринда была от него свободна, она, как это ни удивительно, часто скучала по былым временам, когда имела в жизни некую четкую цель. И лишь в такие моменты, как нынешний, ей приходили в голову мысли о том, каким величайшим преступлением было лишать себя многих вещей, о которых она раньше даже не имела понятия.

– Меринда! Где ты, Меринда?

Эвон. Голос из ее прошлого, которое больше не причиняет ей боли.

– Затерялась среди звезд, Эвон, – ответила Меринда. Не оборачиваясь, она спиной чувствовала, как он проскакивает колодец доступа и шагает по мягкому ковру. Пожалуй, его появление было ей даже приятно.

– Теперь мы очень далеко от дома, Меринда, – сказал Флинн. Он стоял так близко, что Меринда ощущала на своих волосах его горячее дыхание. – Как далеки от нас те дни!

– Да. – Она засмеялась и тут же удивилась тому, что может смеяться так легко и беззаботно. – Это было хорошее время, Эвон. Я помню, как ты со своей маленькой тележкой ездил в город за свежими овощами. Ты прекрасно готовил, Эвон.

– Я и сейчас прекрасно готовлю! Оба засмеялись.

Эвон легко обвил руками ее талию. Положив поверх его рук свои, Меринда расслабленно откинулась назад. И это я тоже упустила, подумала Меринда.

– Но не забывай, – прижав ее к себе, сказал Флинн, – что я был еще и лучшим аналитиком во всей Цитадели, если не в целом секторе.

– Да, Эвон, я это помню, – с улыбкой глядя на звезды, сказала Меринда. – Ты был и аналитиком, и поваром, и, как я подозреваю, занимался кое-чем еще.

Флинн немного отстранился, объятия его ослабли – что-то в ее словах ему явно не понравилось. Меринда понимала, что вступает на опасную почву и что лучше не задавать ему подобных вопросов, но не могла себя преодолеть. Она была Вестис, и это – навсегда.

– Эвон, а чем ты занимался все эти годы?

Ответа не последовало.

Повернувшись – Флинн по-прежнему продолжал ее обнимать, но уже как-то неуклюже, – Меринда посмотрела ему прямо в глаза.

– Скажи, Эвон, ведь прошло столько лет. Что привело тебя сюда?

По его лицу пробежала смутная тень, тут же сменившаяся ослепительной улыбкой.

– Не что, а кто. Конечно, ты, Меринда! Я просто поднялся по аппарели и нашел тебя здесь.

– Ты всегда был большим любителем женщин. – Слова ее звучали небрежно, но в них чувствовалась горечь.

– Да, Меринда, но на тебя я всегда заглядывался. Даже в те времена, когда ты была так поглощена… Он не закончил фразу. Да, тогда они вместе пережили одну и ту же боль.

– Да, Эвон, – глядя в его потемневшее лицо, сказала Меринда. – Я помню, хотя с тех пор прошло столько времени…

– Очень много, – склонившись к ее лицу, прошептал он.

– Эй! – раздался неподалеку чей-то голос. Вздрогнув от неожиданности, Меринда поспешно высвободилась из объятий Флинна.

– Извиняюсь за то, что помешал. – Лицо Гриффитса было пунцово-красным то ли от смущения, то ли по какой-то другой причине. Во всяком случае, он явно не сожалел о том, что нарушил их уединение. – Поступило сообщение о том, что к нам быстро приближается какой-то объект.

– Что, нельзя было нас вызвать через громкоговорящую связь? – прошипела Меринда. Она чувствовала, что тоже краснеет, но ничего не могла с собой поделать.