— Это еще что? — спросил он.

— Думаю, они нашли какой-то заваленный ход и пытаются расчистить его.

— Но они ведь не смогут, правда?

— Откуда мне знать? — Аскари с луком в руке подбежала к дальней стене, приложила к ней ухо и вернулась назад. — Слышно, как они ворочают камни. Не сказать, что они далеко.

— Час от часу не легче.

— Ты из лука умеешь стрелять?

— А что? У тебя их тут несколько?

— Нет, только один, — понизив голос, сказала она. — Уйти мы можем только через окно, а потом по скале. Надо посмотреть, есть ли там еще кто-то из них. Я не могу лазить по скалам и одновременно держать лук.

— Я очень не люблю разочаровывать женщин, но как бы мне вместо зверя тебя ненароком не подстрелить. Меткостью я никогда не славился.

— А чем? Чем ты славился? — бросила она, отворачиваясь.

— Я умею лудить котелки. — Еще один камешек скатился на пол от задней стены. Ставут, глубоко вздохнув, подошел к окну. Вскарабкаться туда как будто было довольно легко. Внутри у него похолодело, но голова мыслила ясно. В живых осталось двенадцать зверей. Большинство из них наверняка расчищает туннель там, за дальней стеной. Сколько оставлено караулить два оставшихся выхода, узкий лаз и окно? Пожалуй, по одному у каждого. Все, что нужно — это вылезти наружу, вцепиться в зверя и увлечь его за собой вниз. Это очистит путь для Аскари. Без такой обузы, как Ставут, она, возможно, и выживет. Он полез к пролому, но девушка подбежала к нему и стащила вниз.

— Ты что задумал? — Ее темные глаза выдавали волнение. Ставут изложил ей свой план, и она, смягчившись, погладила его по щеке. — Нет, Стави. Мы будем бороться за жизнь, пока только возможно.

Он перевел дух.

— Ладно. Когда я долезу до окошка, брось мне копье.

— С копьем там не развернешься.

— Я не собираюсь им драться. Сделай, как я прошу. — Он подобрал копье, протер наконечник полой рубашки и отдал его удивленной Аскари. Потом быстро вскарабкался наверх, достав головой до нижнего края дыры. Оттуда веяло холодом. Держась одной рукой, он обернулся к Аскари, и та метнула ему копье. Ставут поймал его и взобрался чуть выше. Дыра насчитывала футов шесть в высоту и пять в длину. Для джиамада не имело бы смысла караулить выше или ниже окна. Сверху он не успел бы схватить человека, если бы тот сразу начал спускаться, а засевшего внизу мог бы легко сбросить тот, кто вылезет из окна. Нет, зверь — или звери — находится либо справа, либо слева. Или и там, и там, мрачно подумал Ставут.

Он оперся на скалу, перехватил древко под самым острием и как можно тише высунул копье наружу, глядя в наконечник, как в зеркало. Железо отразило бледные звезды. Ставут слегка изменил наклон — скала слева от пролома была пуста. Теперь ему требовалось перелезть вправо и повторить свой маневр. Он медленно повел копье вдоль окна.

Мохнатая когтистая лапа ухватилась за древко, и Ставут чуть не отпустил руку, которой держался. Джиамад пролез в дыру с поразительной быстротой. Ставут замер при виде желтых клыков в разинутой пасти.

Миг спустя в эту пасть вонзилась стрела, пробив мягкое нёбо. Зверь взревел и стукнулся головой о скалу. Другая стрела пронзила горло, и он обмяк, чуть-чуть не достав мордой до лица Ставута. Желтые глаза быстро моргали, изо рта текла кровь. Еще миг, и глаза закрылись. Зверь загородил собой почти весь пролом. Ставут попытался его вытащить, но тот был слишком тяжел. Аскари с луком через плечо подоспела к нему на помощь, и вдвоем они свалили тело в пещеру. От задней стенки скатился вниз довольно большой камень.

— Они почти пробились. — Аскари влезла на окно и потянула Ставута за собой. — Пошли!

Ставут, добравшись до края, посмотрел вниз. От окна футов на двести уходил отвесный утес. Он отпрянул, одолеваемый тошнотой, сел и прижался к стене, зажмурив глаза.

— Ну давай же, Стави!

— Не могу, — шепнул он.

— Мы умрем здесь, если не выберемся!

— Прости меня. Уходи одна.

— Ты можешь! Он открыл глаза.

— Нет, Аскари. Ноги трясутся, не слушаются меня. Уходи! Ну пожалуйста!

— Уйду, если больше ничего не останется. — Она пролезла обратно и перебралась на полку, где лежал раньше Ставут. Положила рядом колчан, взяла одну стрелу и наставила лук.

— Всех тебе не перестрелять, — сказал Ставут.

— Почему это?

— Только не надо из-за меня умирать, — взмолился он. Задняя стена зашаталась и рухнула. Пыль повалила в пещеру, а следом показались два джиамада. Первому Аскари прострелила череп, второй отскочил со стрелой в плече. За ними ввалились еще восемь. Ставут, поняв, что Аскари, пока он жив, не уйдет, схватил копье и прыгнул с ним на пол.

Двое джиамадов бросились на него. Один отмахнулся от Ста-вутова копья, и купец, отброшенный к стенке, ударился головой.

Все дальнейшее покрыла милосердная тьма.

Спустившись вниз из пещеры, Скилганнон первым делом осмотрел мертвого джиамада. Стрелы, судя по входному углу, были пущены прямо сверху. Наверху он при первых проблесках дня различил узкий карниз.

— Вон куда нам придется лезть, — сказал он Хараду. Лесоруб, задрав голову, призадумался. — Что, высоты боишься? — спросил Скилганнон.

— Еще чего, — пробурчал тот. — Просто прикидываю, как мне забраться туда со Снагой. — Двойной топор был слишком широк и слишком остер, чтобы засунуть его за пояс. Одно неверное движение — и он поранит своего хозяина.

— Будем передавать его друг другу, — решил Скилганнон. Он поставил ногу на первый выступ и подтянулся. — Давай мне топор и лезь.

Так, медленно и с трудом, они добрались до карниза и прошли по нему влево, до скальной трубы. Этот подъем, более легкий, вывел их к темному лазу. Скилганнон заглянул внутрь и медленно втянул в себя воздух.

— Звери прошли здесь, — прошептал он. — Отсюда нам надо двигаться с большой осторожностью.

— Мы отыщем их и убьем, — с юношеской самонадеянностью заявил Харад.

Это не Друсс, напомнил себе Скилганнон, посмотрев в его светлые глаза. Он молод, зелен и чересчур уверен в себе.

— Слушай меня, Харад. В деревне ты прикончил одного джи-амада, но тот сбил тебя с ног, и ты уронил топор. Будь поблизости второй, он бы разорвал тебе горло. А мы собираемся встретиться с четырнадцатью такими. Возможность выжить у нас очень мала. Поэтому соблюдай осторожность и нападай только в крайнем случае. Ступай за мной и держись позади.

Крадучись, они пошли по туннелю, который вскоре превратился в ряд глубоких, кромешно черных пещер. В темноте Харад дважды споткнулся. Откуда-то слева послышался грохот обвала. Скилганнон, достав Мечи Дня и Ночи, свернул на шум. Через трещину высоко в потолке проник тонкий луч света. Скилганнон постоял немного, глядя перед собой. Харад поравнялся с ним.

— Это впереди. Оползень, что ли? Недоставало еще здесь застрять.

— Молчи, — прошипел Скилганнон. — Звук в таких пещерах разносится далеко.

Харад молча прошел мимо него дальше, где коридор расширялся.

Над ним вдруг нависло что-то темное и громадное. Харад взмахнул топором, но джиамад был совсем близко, и Снага ткнулся в него топорищем. Под тяжестью зверя Харад отлетел назад и упал. Левой рукой он вцепился врагу в горло, удерживая на расстоянии оскаленные клыки, но сила зверя ошеломляла. Харад извивался под ним, пытаясь поднять Снагу — тщетно. Джиамад придавил его правую руку. Левая постепенно слабела, клыки приближались к горлу. Но серебряная молния ударила сверху, и зверь дернулся. Еще одна вспышка — и голова, которую удерживал Харад, повалилась. Из рассеченной артерии хлынула кровь, обрызгав лицо и грудь лесоруба. Кряхтя, Харад свалил с себя голову и выбрался из-под туловища.

—Повторяю, — тихо произнес Скилганнон, — держись позади. Для топора в этих переходах нет места.

Скилганнон шел впереди крадучись, с мечами в руках. Коридор отходил влево. Здесь грохот падающих камней был громче, в воздухе стояла пыль. Показался второй коридор, выше прежнего. Скилганнон заглянул туда. Футах в тридцати от него блеснул свет — это откатился в сторону огромный валун. При свете он разглядел десятерых джиамадов. Трое налегли на другой камень, весивший, наверно, несколько тонн. Камень заскрежетал и отправился вслед за первым. Джиамады с радостным ревом повалили в пещеру, где брезжил свет.