— К-какая? — округлив глаза, говорит она.

— Поцелуй, — гипнотизирую её взглядом.

Хочу поцеловать так, чтобы забыла, что только что произошло в её кабинете. А лучшего способа, чем заменить одни воспоминания, на другие я не знаю.

— А ты правда не участвовал в… — запинается. — Ну про что он говорил, — заливается краской.

— Нет, Даша. Никогда, — уверенно заявляю ей.

Она как-то неопределённо мотает головой. Понимаю, что моя хитрость не сработала.

Может самому награду взять?

Смотрю на Яна. Он требует награду за спасение. Но делает это не так как раньше. Не требуя. Он попросил.

Меня разрывает от противоречий. Я вижу как он старается. Целую неделю дал передышку. И появился в самый нужный момент.

Как вспомню его лицо, когда он увидел, как Женя припёр меня к стенке, так до сих пор мурашки бегут. Такая ярость от него исходила, что Женя только услышав его голос от меня руки убрал.

А как я его еле остановила. Ян же из-за меня его бил. За то что посмел тронуть. Защищал как любимую женщину. Чтобы этому Жене, больше в голову не пришло, ко мне лезть.

Я помню, как семь лет назад, Ян тоже встал на мою защиту.

В институте, ко мне начал клеиться один из старшекурсников. Он не давал мне прохода, когда я была без Яна. Сыпал сальными шуточками и рассказывал, что будет со мной делать, когда я стану его. Это было так мерзко и противно, что я боялась рассказать об этом Яну. Я думала, что из-за этого он просто бросит меня. Решив что я его не достойна.

И в один момент, таких подкатов, Ян и застал нас вместе. Только вместо того что, чего я боялась, он встал на мою защиту. Тогда он тоже потребовал в награду поцелуй. И боги! Какой же это был поцелуй! Искры страсти от нас так и летели.

Хочу почувствовать это снова. Хочу сама его поцеловать. Только вот правильная девочка вопит во мне, что это неправильно. На вопрос, «для кого неправильно?», ответа я не нахожу. Поэтому, сделаю что сделаю!

На немного трясущихся ногах иду к двери и щёлкаю замок, чтобы никто не помешал. Подхожу к Яну. Вижу как его глаза загораются предвкушением. Морщинка на лбу разглаживается и он замирает в ожидании моих действий. Даже дышать перестаёт.

Отбрасываю все свои опасения, страхи и предрассудки. Это моя жизнь! И сейчас я хочу именно этого. «Снять стресс.»

Опускаюсь на колени Яна. Кладу руки на его плечи. Поддаюсь к нему ближе и целую. Для начала, нежно касаюсь губ. Нерешительно и робко. Сердце стучит как бешенное, готовое выпрыгнуть из груди, от такой смелости. Волна удовольствия, затапливает тёплым приливом. Разрывает от эмоций.

Ян не шевелится. Даёт мне самой руководить процессом. Усаживаюсь поудобнее, и бедром чувствую сильную эррекцию. Это только добавляет перчинки и мне смелости. Понимание, что я желанна кружит голову.

Тормоза отказывают. Я сама врываюсь своим язычком в его рот. Слышу утробный рык Яна, который вибрацией проходится по моему телу, заставляя дрожать.

Он вплетает свои пальцы в волосы на моём затылке. Притягивает плотнее к себе. И наконец берёт инициативу в свои руки. Сам врывается в мой рот и начинает дикий танец языком, затягивая и мой, в водоворот сексуальных движений.

Таю от его ласки. Плавлюсь как лёд, стекая струйкой в лужицу к его ногам. Его страсть стирает все барьеры. Они разлетаются в щепки под его напором.

Так сильно его хочу, до боли внизу живота. Хочу касаться обнажённой загорелой кожи, жар которой чувствую сквозь ткань рубашки. Хочу видеть, как стальные мышцы перекатываются от движений.

Руки сами тянутся и начинают расстёгивать маленькие пуговицы. Кончики пальцев покалывает от желания прикоснуться к телу Яна. Он тем временем поднимается и сажает меня на стол. Раздвигает мои ноги и юбка ползет вверх, оголяя мои ноги и трусики. Он встает между ногами и упирается членом в самое сокровенное местечко, крепко прижимая к себе, держа за бёдра.

Всю прошибает током. Стону ему в губы. Хочу его. Хочу до безумной дрожи.

— Останови меня, — рычит Ян.

— Еще один поцелуй, — прошу я.

— Если я тебя ещё раз поцелую, — сглатывает, — то разложу прямо тут на столе, — слышу по голосу, что ему очень сложно сдерживать себя.

Глаза горят такой страстью, что пальцы на ногах поджимаются. От рычащих слов, напрягаются соски и низ живота. А между ног становится очень жарко и мокро.

Я уже готова послать всё к чертям. Хочу его!

Раздавшийся стук в дверь спасает меня от греховного падения. Мысли возвращаются на место. Наваждение спадает и грубая реальность придавливает меня всей своей тяжестью. Упираюсь руками в каменную грудь Яна.

Только он не отпускает. Сверлит взглядом, затуманенным страстью. Крепко продолжает держать за бедра и трётся эрегированным чтеном о мою киску.

— Продолжим дома, — рычит он мне в губы.

Ян дарит ещё один страстный поцелуй. Разрывает его, сожалением в глазах отходит на шаг. Помогает спуститься со стола и поправить одежду. Застегивает пуговицы на рубашке.

Я же с досадой смотрю на его действия. Так и не успела прикоснуться к обнажённой коже. В голове всплывает его фраза: «Продолжим дома.» Она заставляет тело вибрировать от предвкушения. И если я продолжу об этом думать, то точно сама изнасилую Яна. Похоже семь лет сексуального голодания, дали о себе знать.

— Не вздумай передумать, — грозно говорит Ян. — Я пришёл тебя на обед позвать, — уже мягче произносит он.

— Мне Мария сендвич должна принести. Она и стучала наверное, — пожимаю плечами.

— Это не еда, — слышу недовольство в его голосе. — И не спорь! — пресекает Ян мои возражения, готовые сорваться с языка.

Мне ничего не остаётся как согласиться.

Ян привозит меня в довольно миленький ресторан с домашней кухней. Пока мы обедали обсудили дальнейшие действия. Он предлагает сразу после ресторана отправиться по больницам, каждый к своему родственнику. Соглашаюсь и Ян вызывает мне водителя. Заботой о моём комфорте он зарабатывает себе ещё одно очку.

Отобедав мы прощаемся. У машины Ян всё же сгребает меня в охапку.

— Ты открыла ящик пандоры, — шепчет он в губы после поцелуя.

Он помогает мне устроиться на заднем сиденье машины.

— Головой за неё отвечаешь, — кидает водителю и захлопывает дверь.

За рулём сидит знакомый мне Михаил. Он выруливает с парковки и вливается в тесный поток машин.

Как завороженная, провожу руками по губам, которые ещё хранят вкус поцелуя. Так непривычно ощущаю себя, что кажется всё ненастоящим. Как будто я смотрю кино, в котором снималась и не помню этого.

Стены, которые я возвела для защиты от Яна, рассыпаются на глазах. Кирпичик за кирпичиком. И никак не хотят возводиться обратно.

Это пугает. Ведь если Ян опять поступит со мной плохо, не знаю как я это переживу. Но и сохранять дистанцию уже не получится. Ян уже не отступит. А я не смогу уже оказать сопротивление.

Неделя показала, как я тоскую по его атакам, на мою добродетель.

Михаил привозит меня к маминому корпусу. На дрожащих ногах иду к кабинету маминого врача. Очень волнуюсь, что он мне скажет. Так хочется, чтобы смоги её помочь и она вернулась к нормальной жизни.

На табличке написано фамилия имя и отчество которые так вероломно вылетели у меня из головы в прошлый раз. Запоминаю имя и отчество и стучу в дверь. Слышу тихое «войдите».

Иван Валентинович, врач мамы радует меня результатами исследования. Маме можно провести операцию по чистке и стентированию сосудов и артерий головного мозга. Ждут только моего согласия и её начнут готовить к операции. которую назначили на понедельник. Риски минимальные, заверяет меня врач.

Мы подписываем все документы и врач выдаёт мне мои экземпляры вместе со счётом.

— Это формальность, — указывает на счёт Иван Валентинович. — Ян Александрович уже получил его и оплатит.

Киваю и мы прощаемся. Заглядываю к маме в палату. Она щебечет о каком-то Игоре, из соседней палаты. Оказывается он очень плотно общаются и мама, говоря о нем краснеет. Я если честно немного в шоке. Хотя надо радоваться. Может у неё сложится с этим Игорем.