Проснулся я сразу, будильник умудрился прокричать только два раза, рывком откинул одеяло, уселся на кровать, слегка поморщился, когда ноги коснулись холодного пола (вечно я куда-то тапки с вечера деваю). Подойдя к столу, одним ударом по крышке успокоил надрывающийся будильник. Люблю просыпать резко, без всяких там долгих разлёживаний и отсрочек на пять минут, дабы понежиться. Всласть зевнул, семь часов — времени до начала пары еще вагон и маленькая тележка. Ногой включил компьютер, как и у большинства людей моего возраста — первое действие после пробуждения. Теперь можно идти умываться, чистить зубы, ставить чайник. Черный кейс приятно заурчал, отзываясь на мои действия, и под писк включающегося монитора я ушел в ванную.

Небольшая кружка с изображением Леонарда из черепашек ниндзя стояла по левую руку, завтракал я исключительно одним кофе, не могу с утра засунуть в себя ни кусочка из еды. Не спеша, проверил форумы и соцсеть, допил кофе и только потом предпринял попытку одеться. Натянул штаны, следом относительно чистую рубашку, когда "скайп" призывно запищал.

— Кому там не спится?

Однокурсник прислал ссылку, я кликнул на надпись и продолжил придавать себе надлежащий вид. Саня, прозванный Нырком, откуда появилась кличка — я не знал, а он сам об этом не распространялся, и злился, когда кто-нибудь его так называл. Познакомились мы через он-лайн игру, вместе ходили на боссов, делали квесты, через два месяца каждодневной он-лайна и общения через конференцию стали если не друзьями, то хорошими приятелями. Потом я съездил пару раз на сходку геймеров, и мы недурно с ним отдохнули. Когда я поступил в университет, оказалось, что Саня тоже в нем учится, только на другом потоке, но это нисколько не мешало нам пить пиво по вечерам.

Перекинув рюкзак через плечо, постучал по карманам: ключи, кошелек, телефон, все на месте. "Вырубаю комп и на пару, без двадцать восемь как-никак. Блин, ссылка", — нагнулся над столом, щелкнул на "плей", картинка задергалась, снимали примерно со второго этажа, на фоне слышался английский мат. Камера выхватила мужика, пьяной походкой бредущего по дороге. Я скосил взгляд на таймер, семь минут, нет времени смотреть целиком, и прощелкал все видео по кускам. Так и не поняв, в чем прикол. Мужик кидался на людей, его отталкивали, а под конец жестоко избили, если судить по обилию крови на его лице. С каких это пор Санька потянуло на чернуху? Так, все, пора бежать.

Вырубил компьютер, вышел из квартиры, пока возился с ключами, услышал, шаги сзади кто-то поднимается по ступенькам. Справившись с замком, обернулся, на марше внизу стояла соседка, баба Нина, женщина лет под шестьдесят, с вредным характером и привычкой вешать ярлыки, чтобы затем с пеной во рту доказывать их правдивость. Меня она невзлюбила на второй день как я снял квартиру, и все из-за того, что не пустил ее с инспекционной проверкой, на свою жил. площадь.

— Здрасти! — мирно поприветствовал я старушку.

В ответ же удосужился лишь легкого кивка и пристального взгляда. Да и плевать, мне с ней детей не крестить, как бы выразился бы мой батя. Сбежав по лестнице вниз, глянул на циферблат, в отличие от сверстников, я любил наручные часы. Куда удобнее смотреть на руку, чем каждый раз лезть за мобильным. На улице царила не по-весеннему холодная погода, хорошо, что зимнюю куртку в шкаф не закинул. Блин, без пятнадцати, лишь бы на трамвай не опоздать.

Фу, успел в последний момент, но успел, народ в общественном транспорте редко отличается радушием, а уже с утра и подавно. Но сегодня чувствовалась какая-то особая нервозность, словно ученики из частной школы впервые попали в медалистскую коробку для простых людей. И от этого ждали неприятностей в любой момент. Поездка до университета отнимала минут двадцать, конечно, от общаги идти всего-то минут пять. Но родители, когда узнали о моем зачислении, твердо заявили: я не буду жить в общаге, ничем не мотивируя свои убеждения. Спорить бесполезно, начни я упираться рогом, лишат денег и крутись потом, как хочешь. Не то чтобы я сильно жалел об отсутствии возможности поживать в тесной компании со сверстниками, но все же ограничение в свободе выбора напрягало. На пару я опоздал, как и большинство студентов. Лектор, пожилой мужичок с залысиной и вечно мятом пиджаке, отличался редким пофигизмом. У него стояла задача провести лекцию, он задачу выполнял. А сколько народу и как внимательно слушают, его несильно волновало. С трудом досидев до конца, вышел в коридор, народ вокруг какой-то дерганый, большинство пялились в мобильные, здесь с легкостью ловился "вайфайский" из библиотеки, естественно, он был запаролен, но код доступа знал почти каждый. Кто-то кривился, кто-то ржал, девчонки фыркали и отворачивались. Один я, как дурак, не понимал, в чем дело. Достал телефон, набрал Саньку.

— Здоров будешь! — после третьего гудка послышалось в трубке.

— И тебе не хворать, — привычно отозвался я, — ты где?

— Курю, давай, подтягивайся.

Я убрал телефон быстрее, чем там послышались гудки отбоя.

Курили, как завелось с давних времен, за углом, чтоб не сильно раздражать преподавателей.

— Здорова! — я обменялся рукопожатиями с присутствующими. Саня сидел на спинке скамейки, поставив ноги туда, где должна находиться задница, наполовину скуренная сигарета тлела, разъедая глаза. Постоянно ежась под потоками холодного весеннего ветра, он нежно держал на коленях ноутбук. Стас стоял рядом, в черном пальто с высоко поднятым воротом, втянув шею, светлые волосы аккуратно уложены гелем, руки находились в карманах.

Со Стасом я плохо знаком, мутный он какой-то и заносчивый.

— Что за хрень сегодня твориться? — с ходу задал я мучащий меня вопрос.

— Да всеобщий апокалипипец, — весело ответил Санек, — на, глянь.

Он развернул ко мне "ноутбук", — я наклонился, щуря глаза, пытаясь рассмотреть происходящее на мониторе. Качество было, мягко говоря, не очень, фигура на четвереньках что-то делала с лежащим телом. Ролик длился не более минут, но я так ничего и не понял.

— И?

— Ты что, совсем дурак? — не пойми с чего разозлился Санек.

— Забей, Шура, твоя теория не выдерживает никакой критики, — ежась от ветра проворчал Стас.

— Что за теории?

— Понимаешь ли, наш параноик говорит, что мир захватили зомби, — я не удержался и фыркнул, — во-во, и я так же думаю. Скорей всего, вирусная реклама или пиар ход, в поддержку новой игры или фильма, а может и новое реалити-шоу. Да мало ли что.

— Да обычный флэшмоб, — продолжил я мысль.

— Стас, — наш параноидальный друг повернул к себе ноутбук, — я вычитал это у авторитетных блогеров, и не только ближнего зарубежья, но и дальнего, и все они говорят о восстании мертвецов.

— Пф-ф-ф, — решил я внести свою лепту в спор, — блогеры те же репортеры, продажны до мозга костей.

— Что прям все? — ехидно спросил Санек.

— Зачем все. Хватит двух-трех особо авторитетных, а потом и все остальные подхватят, — Саня, не отрывая взгляда от ноутбука, хмыкнул, что означало верх скептицизма, — возьми самую популярную и известную газету нашей страны, они напишут скажем, что через неделю конец света, потому что кто-то там предсказал. И в итоге мелкие газетенки с пеной во рту подхватят эту новость, еще и кучу подробностей допишут.

Саня выплюнул докуренную сигарету, закрыл крышку ноутбука, зло буркнул:

— Пошли бы вы.

— Да не злись ты, все будет хорошо. Если пришел писец, то пока он до нас дойдет, мы уже состариться успеем, — я попытался съехать на шутку, но вышло как-то коряво.

— Что, пошли грызть гранит науки? — предложение Стаса было встречено дружным вздохом. Вторник не самый поганый день недели, но идти учиться не хотелось.

Оставшийся день прошел нервозно-дергано, все обсуждали видео с ожившими мертвецами, строили кучу теорий, причем один и тоже человек сначала был сторонником, что всему миру пришел конец, затем что это тупой розыгрыш, а потом снова кричал нам всем писец, и пора бы оттянуться по-полной. Это раздражало, хотелось послать всех к черту. К счастью для себя, я вовремя вспомнил про наушники и новый альбом одной из любимых групп, отгородившись от безумных теорий хорошей музыкой, я коротал время. К концу учебного дня я был разбит и зол, поэтому от предложения Санька пойти и дернуть по пиву, отказался. В трамвай не полез, чтобы еще больше не раздражаться, неспешно побрел домой.