-Здорово, Витек!

Виктор обернулся. Слева от него стоял Селиван. Подойдя поближе, он тоже присел на барьер, рядом с Виктором.

-Привет! А ты что тут делаешь?!

-Отдыхаю.

-И давно ты тут отдыхаешь?

-Давно.

Лицо Селивана было непривычно спокойно, его светлый чуб колыхался на ветру.

-Ты сильно не переживай насчет Ериной.

-Да пошла она в жопу, сучка крашенная! Достала падла! На моем опорном две вакансии, да Новиков – бездельник. Меня и так завалили кусами и допами, ничего не успеваю, да еще за эти отработки «имеют».

-Ничего, все мы через это прошли, - послышался голос справа.

Виктор повернул голову в направлении, откуда слышался голос. На трубе домовой вентиляции сидел Рыжий.

-Знаешь, как Агузаров (прежний начальник ОВД) говорил: «Если сотрудник не выдержал тягот и лишений милицейской службы и «надломился», его надо «доломать» и выдавить со службы!» - добавил Рыжий, - а «на гражданке», сам знаешь, никому мы, такие, не нужны, - немолодые уже, чахлые, больные, с нарушенной психикой измученные водкой и начальством. Для нас даже специальный термин психиатры придумали – «проф-деформация».

-Пока ты можешь работать и способен давать показатели, тебя будут держать. Могут даже поощрить иной раз. А если уж не угодил чем-нибудь начальству – вешайся. Завалят взысканиями, работой и идиотскими требованиями и претензиями. Когда уже ничего не сможешь больше делать, при первом же удобном случае - пинка под зад. Со мной так и получилось. – Селиван вздохнул и посмотрел вниз.

-Да и со мной так было – добавил Рыжий.

-Так что держись, братан, пока можешь!

-Погоди, Селиван, так вроде говорили, что ты помер? – вспомнил Виктор.

-Да вот, как видишь…

-Да и ты, Рыжий, тоже?

-Не забивай голову…

-Ладно, не поминай лихом, до свидания! – Селиван легко соскочил с барьера и исчез внизу.

Виктор обернулся вправо – на трубе вентиляции уже никого не было…

Виктор открыл глаза. Он лежал на старом, жестком диване в комнате отдыха. Кругом было темно. Бушлат, которым он укрылся, упал на пол, от чего стало прохладно…

Апрель-июнь, август - октябрь 2011 г.

Часть 2 ЗИМА

27.11.2007г. Вторник.

6.00. Надо вставать. Виктор аккуратно сполз с дивана на пол, подошел к окну. Его насторожила непривычная тишина. Виктор отдернул штору и посмотрел на улицу. Во мраке предрассветной тьмы было непривычно светло, так как свет отражался от свежего, только этой ночью выпавшего снега. Первый снег этой зимы. Он был всюду, на тротуарах, на дороге, на газонах, на крышах домов, на карнизах, на подоконнике перед его окном. Снег был легким и пушистым, еще не успевшим сваляться и утрамбоваться, от чего выглядел особенно сказочно… В остальном снаружи было обычное холодное ноябрьское утро. На термометре - 5 градусов по «С». Дальше валяться на диване нельзя, пора собираться на службу.

Сегодня Виктор заступал на суточное дежурство в группе немедленного реагирования, поэтому в райотдел надо было прибыть к 8.00 часам. Виктор пошел в санузел, умылся, быстро перекусил, заранее приготовленным с вечера легким завтраком, вернулся в комнату с кружкой чая. Надевая форму, одновременно потягивая из кружки чай. Судя по обстановке на улице, сегодня будет холодно, так что одеться надо потеплее. Допив чай, Виктор тщательно почистил зубы в ванной, и вышел в прихожую. В прихожей он натянул берцы, бушлат, кожаные перчатки. На какое-то время он остановился, взяв в руки фуражку, - может лучше надеть шапку? За время дежурства навряд ли много придется торчать на улице, да и начало зимы не такой уж холодный период. Виктор решительно надел фуражку, перед зеркалом старательно поправил ее, чтобы кокарда располагалась, ровно над переносицей, подняв теплый меховой воротник бушлата, вышел на улицу.

Зайдя в фойе райотдела, Виктор подошел к окошку дежурного и постучался. Дежурный, едва видневшийся где-то в глубине помещения, в прокуренной атмосфере дежурной части, за толстым слоем стекла, устало окинул его сонным взглядом и нажал на кнопку на приборной доске. Запоры большей железной двери, щелкнув, отомкнулись, Виктор зашел в дежурку, со всеми поздоровался. Пройдя в комнату отдыха, он повесил фуражку на вешалку и сел на стул, напротив телевизора, в ожидании команды идти на развод.

По утрам в дежурной части царит некая суета. Помдеж выгоняет последних «интеллигентов», проведших ночь в обезьяннике, дежурный принимает у старой опергруппы оружие и выдает оружие новой. Заступающие на дежурство обычно заходят в комнату отдыха, посмотреть телевизор. Вскоре по громкой связи из коридора донесся голос дежурного: «Старая и новая следственно-оперативная группы, собраться в кабинете начальника ОВД».

Оправив рубашку и брюки, Виктор вместе со всеми направился на второй этаж к кабинету начальника ОВД. Вскоре дверь начальского кабинета открылась и все вошли. Усталые участники старой опергруппы построилась в ряд слева от начальника, заступающие на новое суточное дежурство - справа от начальника. Одни были свежие, отутюженные, бодрые, гладкие, готовые приступить ко всем тяготам и лишениям милицейской службы, связанной с борьбой с преступностью и охраной общественного порядка. Другие наоборот, - вялые, мятые, сонные, истрепанные, еле стоящие на ногах, после дежурных суток выглядели как измученные жертвы, перед жертвоприношением. Оперативный дежурный старой опергруппы кратко сообщил об основных происшествиях за смену. Заступающий оперативный отчитался о составе новой опергруппы. Хорошо было бы сразу разойтись по своим местам, но начальник не мог обойтись, без привычно процедуры и еще долго и нудно бубнил что-то о работе опергруппы. Впрочем, его никто, кроме дежурных, не слушал. Все мучительно ждали, когда это закончится, думая каждый о своем. Примерно минут через пятнадцать начальник выдохся и разрешил опергруппам идти меняться.

Виктора отправили на первый пост. На нем обычно задействовали дежурных участковых в дневное время. Дежурный первого поста, сидя за столом в фойе при входе, рядом с дверью в коридор райотдела должен контролировать всех проходящих внутрь здания, чужих записывать в книгу учета посетителей ОВД, разъяснять посетителям, куда и в каких случаях им следует обращаться. В отдельных случаях, по поручению дежурного, принимать заявления и объяснения от желающих заявить в милицию. Здесь же находилось окошко дежурной части, в котором виднелся и сам оперативный дежурный.

Большинство посетителей стараются прорваться внутрь здания без записи. Ничего ужасного в этом нет, - кому надо, найдет, кого хотел и, решив свои проблемы, спокойно уйдет. Но если вольного посетителя обнаружит начальник райотдела, либо кто-нибудь из его замов, тогда жди воплей и криков, в худшем случае дисциплинарное взыскание. Тем посетителям, которые не знают, что именно им надо в райотделе или хотят сообщить о происшествии, надо долго и старательно, на доступном их пониманию языке, понятными им доводами объяснить, что и как им нужно делать, в каких именно случаях и куда именно им следует обращаться. Если у человека действительно проблема, стоящая внимания, его лучше было направить к окошку дежурного, что бы тот выслушал посетителя и направил его к кому-либо из дежурных сотрудников опергруппы или поручил взять заявление и объяснение дежурному первого поста. В обеденный период поток людей, снующих через проход, ослабевает, поэтому можно заняться чем-нибудь полезным.

Сегодня, в целом, дежурные сутки протекали нормально. День прошел без особых происшествий. Вечером, поток посетителей почти иссяк, зато начался нескончаемый поток заявителей и пэпсов приводивших задержанных на улице, в основном «за пьяный вид», «за распитие» или «за мелкое хулиганство».

На преступления обычно выезжают следователь, опер, эксперт, иногда участковый. По вызовам иного рода, в том числе и «семейным» чаще направляют участкового и представителей «других служб».

К вечеру телефон дежурного стал разрываться от звонков. Начинались «семейные вызова», - как обычно пьяные мужья стали возвращаться по домам и устраивать потасовки в семье. Чуть попозже, ближе к ночи «накатила» вторая волна «семейных». Теперь уже домой возвращались с гулянок пьяные дети или внуки и устраивали пьяные дебоши. Сидеть на первом посту особой нужды уже не было, и Виктора стали направлять по вызовам. Пока он мотался по семейным вызовам, незаметно настала глубокая ночь.