— Влад, — Кар задумчиво вертел мизерикордом, — я хочу рассказать тебе о настоящих причинах серенской резни. О ней мало кто знает. Грязная история, и по молчаливому согласию между королевским домом Каросы и руководством гильдии охотников она замалчивается. Это было одним из условий соглашения, которого достигли на суде королей заинтересованные в мирном разрешении конфликта стороны. Конечно, остальные королевские дома, церковь и руководство гильдии рейнджеров знают правду. Почти все разумные знают, что охотника казнили под вымышленным предлогом. Это было не совсем так. Мастер-охотник Крит Лучина решил уйти на покой. Он был в возрасте и не хотел больше гулять по погани. Крит забрал свою жену, сына, дочь и уехал в Каросу. Там он родился, и там он хотел умереть. Крит со своей семьей остановился на одном постоялом дворе в Серене. Он решил купить себе имение и не обивать пороги провинциальных чиновников. В столице королевства время оформления необходимых бумаг сокращается на порядок. В один из вечеров он вернулся в гостиницу и увидел убитыми жену и сына. Его дочь пропала, а хозяин только испуганно вращал глазами и отказывался говорить о произошедшем. Несколько стражников, которые были в гостинице, посоветовали мастеру-охотнику заткнуться и проваливать из города. Эти, конечно, умерли, трактирщик был изувечен, — только тогда Крит узнал правду. Группа высокородных дворян из ближнего круга наследника Каросы, весело развлекаясь в трактире, заметила красавицу, которая ужинала вместе со своей матерью и братом. На все предложения познакомиться поближе девушка отвечала отказом. Дворяне решили наказать гордячку, а также убить ее мать и брата за то, что хотели защитить ее. Ничего необычного в подобном развлечении для них не было.

— Грилас, я постоянно буду видеть тебя, когда приезжаю в Белгор? — спросил я у ухмыляющегося десятника и спрыгнул с Пушка.

— А куда ты денешься? — подошедший Вотр сжал мое предплечье. — Как дела?

— Нормально. Как у вас дела и что со смертниками? — ответил я. — Вроде Орхет решил что-то предпринять?

— Ничего, — вздохнул подошедший Грилас и обнял меня. — Теперь в погань могут спускаться только те, кто является мастером оружия или мастером магии. Скоро будет наплыв этих придурков, и хозяева погани получат очередное мясо.

М-да. Будет. Вздох прошел буквально пару часов назад, и идиоты, ждущие сообщения у телепортов, скоро заполонят Белгор. А те кретины, которые думают добраться сюда своим ходом, через неделю вообще оживят красочный пейзаж. Орхет решил начать двигаться к своей цели маленькими шагами. Правильно. Резкие телодвижения никому на пользу не пойдут. А кровь, вопли и стоны будут по-любому. Черт, ведь знаешь, что это нужно сделать, а механизма выполнения данной задачи себе представить не можешь. А кто может? Ткни пальцем! Обрадуй меня!

— Я — это я? — спросил я у Вотра.

— А кто же еще? — изумился он. — Проезжай быстрее, халявщик. Вечером с тебя поляна.

И этот туда же. За что это все бедному мне?

— Чего новенького? — поинтересовался я у Лайды, заходя в корчму.

— Влад! — обняла меня девчонка и начала слюнявить мои почти небритые щеки. — Как себя чувствуют Арна и Евдокия? Ты знаешь, какой популярностью пользуются некоторые блюда? — оторвавшись от моих губ, но не разжимая объятий, начала тараторить она. — Шницель по-венски попробовали все горожане! А рецепт кетчупа мне предложил продать каждый владелец трактира за большие деньги. Причем все они просили, чтобы другим секрета приготовления этого соуса я не открывала. А еще…

— Лайда, — прервал я ее, — дай мне отдохнуть, а потом мы поговорим. Девушки чувствуют себя великолепно. Вечер уже, смертники начали съезжаться в Белгор после вздоха, им удели свое повышенное внимание.

— Хорошо, — согласилась девчонка, — ночью к тебе зайти?

— Не надо, — рассмеялся я, — я полностью небоеспособен.

— Вечно ты так говоришь, — надула губки Лайда и освободила меня.

Наблюдая за девушкой, начавшей встречать посетителей-смертников, я усмехнулся. Да, разок ты похулиганила с моей спящей тушкой. Тебе было тогда страшно, одиноко и все такое. Забыл: я еще и нравлюсь тебе. А теперь ты пытаешься скрасить мое одиночество из спортивного интереса. Как же, я помогаю тебе и отказываюсь от вознаграждения, да и неуютно ты себя чувствуешь без мужчины, без спины, за которую можно спрятаться. Но ты так сильно хочешь забыть свою прошлую профессию, что никого у тебя сейчас из местных нет. Раздолбаи проинформировали меня об этом в прошлый мой визит в Белгор. Парни были изрядно удивлены тем, что все приставания горожан Лайда отвергала, а Лею вообще один раз влепила пощечину, когда он шлепнул ее по упругой попке. Все охотники, находившиеся тогда в корчме, чуть не умерли со смеху. Кстати, мне кажется, что после этого он немного запал на тебя. А я вроде не совсем местный, помогаю тебе и так далее. Ничего, пройдет время — и ты успокоишься. Лайда, ты не будешь следующей целью ткача, да и не хочу я изменять Эле. Хватит, нужно ценить то, что имеешь. Хм, а что я делаю с Арной? Хотя кто поймет отношения волчицы и Элы? Они вроде меня поделили и договорились, а мой голос при этом совершенно не учитывался. Когда жена дома, то любовнице нельзя, жена отсутствует — так любовница вперед. А может, я француз по жизни? У них такая ситуация абсолютно нормальна. Официальная жена и официальная любовница. Нет, я не француз, а баран! Так долго продолжаться не может, но и сделать я ничего не могу.

— Привет, надолго, племяш? — спросил меня подошедший Матвей.

— Привет, как получится, — ответил я. — Матвей, пойдем и поговорим. Мне нужно кое-что уточнить по поводу некоторых придурков.

«Утро красит…» и не красит. Потянувшись и зевнув, я вскочил с кровати. Так, а теперь водные процедуры — и за дело. Мало у меня времени. Кое-что про серых Матвей смог мне рассказать и очень ехидно ухмылялся при этом. Графом меня обзывал и все время пытался выяснить подробности ужасного убийства некоего барона. Мол, не знаю ли я об этом ничего больше, чем известно остальным? Скотина, наверняка он просчитал меня, а информация, полученная от Валита, только подтвердила его предположения. Тут просто какая-то охотничья мафия. Да и хрен с ним, Матвей меня прикрывает, что бы он про свой нейтралитет ни говорил. Странная организация этот совет Верных. Растворились в общей массе и время от времени наносят удар по тому, кто им не нравится. Да и информированность их нареканий не вызывает. Наверняка среди Верных есть церковники, высокородные и даже короли. Хотя с последним, может, я и загнул. Но вот насчет источников финансирования этой организации у меня есть очень серьезные и обоснованные подозрения. Что-то Алые ко мне относятся слишком благодушно. Абонемент я выбрал на последнем развлечении с бароном, но они его продлили на тысячу поездок. Премия, мол. Это к дождю или как?

Так, надену лучше бригантину и остальные причиндалы. Неуютно я чувствую себя без брони. А что касается убийства барона, то ничего странного в этом нет. Эллина плотно пообщалась с ним, и, узнав некие подробности его жизни, я пожалел только о том, что не мог медленно запытать этого мерзавца. Да и моя подруга слегка расстроилась, когда я проткнул мечом грудь этого подонка. Выговаривала еще мне — мол, я бы с ним лучше сама пару часиков позабавилась. Зря ты это сделал. Слишком добрый ты, Влад… Добрый, как же! Этого барончика должны убить серые, а не другие, и в его мертвой голове это должно отражаться четко. Зачем иначе я пустил несколько слухов? Зачем серого почти постоянно неделю держали в коме? Всему народу, съехавшемуся на место ужасного преступления, должна быть ясна ситуация с первых же минут. Вот труп серого, а вот труп барона — и никакие некроманты ничего узнать не смогут. Нет грубого вмешательства в мозги, а магии иллюзии — тем более. Не зря я запустил несколько мощнейших плетений массового действия, прикрывая отход котов. Да и сутки почти прошли, прежде чем один слабый фокусник прибыл на место преступления. Хрен он что смог узнать — растворяется информация со временем, однако. А если бы он оказался гением-иллюзионистом, то Третий с Вениром, которые наблюдали за птичками поблизости от замка барона, совершенно нечаянно убили бы его. Ведь в округе так много разбойников, которые собрались грабить полуразрушенный замок. Вернее, замок с почти перебитой дружиной. Ничего личного, жизнь такая, не стоило этому барончику пытаться меня убить. Так, сбруя застегнута, и можно предстать перед народом.