Артем покивал, но подняться на ноги сам не сумел. Все тело онемело и совершенно не подчинялось ему.
В комнату вбежали еще несколько человек, двое из которых тут же заняли оборонительные позиции у дверей. Всего в отряде было восемь бойцов — остальные были одеты и экипированы почти так же, как и те, что ворвались в комнату первыми, но на нескольких были Один из них опустил на землю ребенка, которого до этого зажимал под мышкой, прикрывая надетым на руку щитом. Тот сразу бросился в клетку и согнулся над Антоном. — Папа! Папа! Я специально им наврал, как будто я за них, правда! Я дяде показал, где ты! Извини, папа! Папа, не молчи! — мальчик еле сдерживал слезы.
Антон равнодушно глядел в потолок стеклянными глазами. Артем испугался, что вторая парализующая игла за день могла оказаться для командира дозора последней. Мельник положил указательный палец на шею распростертого на полу Антона. — Порядок, — заключил он через несколько секунд. — Жив. Носилки сюда!
Пока Артем рассказывал про воздействие ядовитых игл, двое бойцов развернули на полу матерчатые носилки и погрузили на них Антона.
На полу завозился и забормотал что-то сбитый с ног старик. — Это еще кто? — спросил Мельник, и, услышав от Артема объяснение, решил, — этого берем с собой, будем им прикрываться. Как обстановка? — Тихо все, — доложил державший входную дверь боец. — Отходим к туннелю, из которого пришли, — объявил сталкер. — Задача — вернуться на базу с раненым и заложником для допроса. — На вот, — он кинул Артему «калашников». — Если все будет нормально, пользоваться не придется. У тебя даже брони нет, так что будешь оставаться под нашим прикрытием. За мальчишкой следи.
Артем согласно кивнул и взял Олега за руку, еле оторвав его от носилок, на которых лежал его отец. — Строимся «черепахой», — отдал короткий приказ Мельник.
Бойцы мгновенно образовали овал, выставив наружу сомкнутые щиты, над которыми виднелись только шлемы. Свободными руками четверо взяли носилки. Мальчик и Артем оказались внутри, полностью прикрытые щитами. Пленному старику заткнули кляпом рот, связали за спиной руки и выставили его в голове построения. После нескольких крепких тычков он прекратил попытки вырваться и затих, угрюмо уставившись в пол.
Глазами «черепахи» служили двое первых бойцов, у которых были особые приборы ночного видения: они крепились прямо на шлем, так что руки оставались не заняты. По команде отряд пригнулся, прикрывая щитами ноги, и стремительно двинулся вперед.
Зажатый между бойцами, Артем тащил за руку не поспевавшего за ним Олега. Ему ничего не было видно, и о происходившем он мог судить только по отрывистым переговорам остальных. — Трое справа… женщины, ребенок. — Слева! В арке, в арке! Стреляют! — о железо щита зазвенели иглы. — Снимай их! — послышались ответные автоматные хлопки. — Один есть… Двое есть… Двигаемся, двигаемся! — Сзади! Ломов! — снова выстрелы. — Куда, куда? Там не пройти! — Вперед, я сказал! Заложника держи! — Черт, прямо рядом с глазами пролетело… — Стой! Стой! Стоять! — Что там? — Все блокировано! Там их человек сорок! Баррикады! — Далеко? — Двадцать метров до них. Не стреляют. — С боков заходят! — Когда они успели баррикады построить?!
На щиты обрушился настоящий град игл. По сигналу все опустились на одно колено, так что теперь броня закрывала их целиком. Артем пригнулся, прикрывая своим телом мальчика. Носилки с Антоном поставили на пол, и теперь стрелков стало вдвое больше. — Не отвечать! Не отвечать! Ждем… — В сапог попало… — Готовь свет… На счет три — фонари и огонь. У кого ПНВ — выбирайте цели сейчас… Раз… — Как лупят… — Два! Три!
Одновременно зажглись несколько мощных фонарей и заработали автоматы. Где-то впереди послышались крики и стоны умирающих. Потом стрельба неожиданно прекратилась. Артем прислушался. — Вон, вон, с белым флагом… Сдаются, что ли? — Прекратить огонь! Говорить будем. Заложника выставьте! — Стой, падла, куда! Держу, держу! Шустрый старикан… — У нас ваш жрец! Дайте нам уйти! Дайте нам вернуться в туннель! Повторяю, дайте нам уйти! — громко выкрикнул Мельник. — Ну что там? Что там? — Ноль реакции. Молчат. — Да они вообще нас понимают? — Ну-ка, посветите мне на него получше… — Дайте глянуть…
Потом переговоры оборвались. Бойцы словно погрузились в раздумье — сначала те, что стояли впереди, потом затихли и прикрывавшие тыл. Наступила напряженная, нехорошая тишина. — Что там? — спросил Артем тревожно.
Ему никто не ответил. Люди перестали даже шевелиться. Артем почувствовал, как мальчик сжал его ладонь своей вспотевшей от волнения ручонкой. Его трясло. — Я чувствую… Он на них смотрит… — сказал он тихо. — Заложника отпустить, — произнес вдруг Мельник. — Отпустить заложника, — повторил другой боец.
Тогда Артем, не выдержав, разогнулся и посмотрел поверх щитов и шлемов — вперед, где в десяти шагах от них, в пересечении трех ослепительных белых лучей стояла, не жмурясь и не прикрываясь руками, высокая сгорбленная фигура с белой тряпкой в вытянутой узловатой руке. С этого расстояния лицо человека было видно очень хорошо… Слишком хорошо. Это было существо, похожее на Вартана, который допрашивал его несколько часов назад. Артем юркнул за щиты и привел свой автомат в боевую готовность.
Сцена, которую он только что видел, все еще стояла перед его глазами. Одновременно жуткая и завораживающая, она вдруг на миг напомнила ему о старой книжке «Сказки и мифы древней Греции», которую он любил рассматривать, когда был маленьким. Одна из легенд рассказывала о чудовищном создании в получеловеческом обличии, взгляд которого превратил в камень многих отважных воинов.
Он перевел дух, собрал всю волю в кулак и, запретив себе смотреть Вартану в лицо, выскочил, словно чертик на пружине, и спустил курок. После странного, бесшумного боя, который вели между собой противники, вооруженные автоматами с глушителями и плевательными трубками, очередь «калашникова», казалось, сотрясла своды станции.
Хотя Артем был уверен, что промахнуться с такого расстояния невозможно, случилось то, чего он боялся больше всего: непостижимым образом это создание угадало его движение, и как только голова Артема появилась над щитами, взгляд угодил в ловушку его мертвых глаз. Он успел нажать на спусковой крючок, но невидимая рука плавно отвела ствол в сторону. Почти вся очередь ушла мимо, и только одна пуля впилась существу в плечо. Оно издал режущий ухо гортанный звук и неуловимым движением растворилось во тьме.
Есть несколько секунд, подумал Артем. Всего несколько секунд. Когда отряд Мельника прорывался на Парк Победы, на его стороне был элемент неожиданности. Но теперь, когда дикари организовали оборону и выставили своих нелюдей, шанса преодолеть созданный ими заслон, кажется, не было. Единственным выходом оставалось бегство другим путем. В голове промелькнуло, как тюремщик обмолвился о том, что со станции в неизвестном направлении уходили туннели, которых не было на карте метро. — Здесь другие туннели есть? — спросил он у Олега. — Там еще одна станция, за переходом, такая же как эта, как будто отражение в зеркале, — мальчик махнул рукой. — Мы там играли. Там еще туннели, как здесь, но нам сказали, туда ходить нельзя. — Отступаем! К переходу! — стараясь занизить голос и подделать его под командный бас Мельника, заорал Артем. — Какого черта?! — недовольно прорычал сталкер.
Он, кажется, приходил в себя. Артем схватил его за плечо. — Скорее, у них там какая-то тварь, которая гипнотизирует, — затараторил он. — Нам этот заслон не прорвать! Там другой выход есть, за переходом! — Верно, она же двойная, эта станция… Отходим! — принял решение сталкер. — Держите баррикаду! Назад! Шагом, шагом!
Бойцы медленно, словно нехотя, зашевелились. Подстегивая их новыми приказами, Мельник сумел заставить отряд перестроиться и начать отступление прежде, чем из темноты в них полетели новые иглы. Когда они ступили на ступени перехода на вторую половину станции, один из членов отряда, шедший последним, вскрикнул и схватился за голень. Он еще переступал деревенеющими ногами несколько секунд, Артем видел это в отсветах фонаря. Но потом все тело раненого свела чудовищная судорога, его перекрутило, словно отжатую после стирки тряпку, и он упал на землю. Отряд остановился. Под прикрытием щитов двое свободных бойцов бросились поднимать своего товарища с земли, но все было кончено. Его тело прямо на глазах посинело, а на губах выступила пена. Артем уже знал, что это означает, как знал это, похоже, и Мельник. — Возьми его щит, шлем и автомат! Быстро! — приказал он Артему. — Отходим, отходим! — закричал он остальным.
