- Погодите-ка, - перебил Рун, у которого от внезапно нахлынувшей смелости губы затряслись, - откуда мне знать, что с ней сейчас всё в порядке? Вдруг вы с ней уже разобрались в своём фирменном стиле?

- Ниоткуда, - ровно ответил андроидоподобный. - Не я на допросе, а вы. И выбора у вас никакого нет.

Дав Руну несколько секунд на осознание сказанного, похититель продолжил:

- Итак, для чего вам понадобился взлом базы данных “Миллениума”?

Этингер думал, что ответить, следя за грохочущей стрелкой часов. Получеловек смотрел на него во все глаза, замерев в полной неподвижности.

За весь разговор он ни разу не моргнул.

- Мы не собирались ничего взламывать. Просто Амина слишком... увлеклась.

- Предположим, - сказал андроидоподобный. - Но что сподвигло её увлечься?

- Арджун Крипалани, - Рун глянул на похитителя исполдобья. У того на лице не дрогнула ни одна мышца. - Мы пытались выяснить, что с ним случилось.

- Зачем?

У андроидоподобного двигалась только челюсть. Микродиоды в его глазах медленно переливались. Этингер догадывался, что каждый его ответ мгновенно анализируется на правдивость - поэтому допросчик и раскрыл окуляры так широко. Он следил за мельчайшими изменениями в мимике и языке тела. А может, видел и того больше.

Рун под его взглядом чувствовал себя стеклянным.

- Потому что с его именем связано несколько снимков, которые заинтересовали меня.

Андроидоподобный помолчал.

- Вы не договариваете.

“Гадство, - подумал Рун, закусив губу. - От него и вправду ничего не скроешь”.

- Ещё потому что я стал подозревать корпорацию в его убийстве.

- На каких основаниях?

- На основании своей паранойи, - бросил Этингер в отчаянии. - Такой ответ подойдёт?

Допросчик снова замер на несколько секунд.

- Вполне, - отозвался он наконец. - Иными словами, доказательств у вас не было. Но вы хотели восстановить справедливость, не так ли?

- Хотел.

- Поэтому и последовал взлом?

- Нет. Говорю же, Амина просто увлеклась...

- Это уже несущественно. Вы по-прежнему считаете, что Арджуна Крипалани убила корпорация?

Возникла пауза. Историк смотрел в искусственные глаза получеловека. Тот весь состоял из своего рентгеновского взгляда. Оглушительно тикали часы.

“Живым я отсюда не уйду”, - понял Рун, и эта мысль, как ни странно, придала ему храбрости.

- Да, - он вдруг охрип.

- Хотя никаких доказательств по-прежнему нет?

- Нет. Если не считать массу странных обстоятельств, связанных с его смертью.

Андроидоподобный несколько секунд о чём-то размышлял.

- Вам приходилось до взлома “Миллениума” заниматься промышленным шпионажем или экстремистской деятельностью?

- Какая разница? - Этингер нервно усмехнулся. - Разве ответ “нет” что-то изменит?

Он очень устал. Не только от допроса и сидения в статичной позе - вообще от всего. Похищение просто помогло Этингеру понять, что сил у него не осталось ни первых, ни последних. И что лучше бы всё это наконец закончилось.

- Отвечайте на вопрос.

- Не занимался. - Рун подумал немного и добавил: - Если, конечно, не называть экстремизмом попытки докопаться до исторической правды. Сдаётся мне, для ваших нанимателей это вполне аналогично экстремизму.

- Что вы имеете в виду? - шевельнул губами допросчик.

- Именно то, что я сказал, - сказал историк и опёрся на спинку стула. - Ни больше, ни меньше.

По неподвижному лицу андроидоподобного невозможно было прочесть ровным счётом ничего. Даже если бы треклятый недочеловек в этот момент мысленно выносил Руну смертный приговор, в лице его ничего бы не изменилось. Впрочем, историк так вымотался, что ему даже на это стало наплевать.

Этингеру всегда было интересно, что на самом деле произошло с людьми, которые по официальным данным пропали без вести. Теперь он апатично думал о том, что ему выпала исключительная возможность узнать об этом на собственном примере.

- Что вы знаете о человеке по имени Синклер? - спросил андроидоподобный после паузы.

- Что он якобы шпион. И что я - не он. И что Амина - тоже не он.

- Что ещё?

- Догадываюсь, что по его милости я здесь.

- А кто он, не догадываетесь?

- А хоть бы и вы, - пожал плечами Рун. - Понятия не имею. Много у вас ещё вопросов?

- Не очень. Кто ещё имел доступ к данным, которые добыла госпожа Канзи?

- Никто, насколько я знаю. Хотя она говорила что-то про записку с кусочком кода...

- Больше Синклер с вами никак не связывался?

- Я даже не уверен, что записка была от него. И что он вообще существует тоже не уверен... Слушайте, я не имею ни малейшего представления о том, что у вас там происходит за кулисами. Мне это не интересно. Во всяком случае теперь - точно.

Андроидоподобный тоже откинулся на спинку, но как-то механически, словно на шарнирах. Он всё ещё смотрел на Этингера, а тот гадал, дадут ему ещё раз повидаться с Аминой или нет. Почему-то именно теперь ему до смерти захотелось её присутствия. Хотя бы мельком. Хоть просто посмотреть на неё.

- Вы можете быть свободны, - отчеканил получеловек, и кандалы на руках и ногах ошеломлённого историка расстегнулись.

От неожиданности Рун чуть не упал со стула. Растирая онемевшие запястья, он поглядывал на похитителя и всё ждал, что тот засмеётся: подарить надежду на спасение и тут же отнять её - вот так шутка вышла бы! Но андроидоподобный смотрел в пустоту перед собой и молчал - точно его вдруг отключили от питания.

Мелкими шажками, на неслушающихся ногах историк пошёл к двери. На полпути его остановил по-прежнему плавный, идеальный голос допросчика:

- Рун.

Этингер, холодея, обернулся. Андроидоподобный всё ещё смотрел сквозь пространство, словно пытался постичь его основу.

- Вы подписали договор о неразглашении. Очень рекомендую его соблюдать. В противном случае мы встретимся снова.

Совершенно ничего не понимая, Рун снова повернулся к двери. Его отпускают?

Отпускают?!

Нажал на ручку. Потянул.

Часы, в последний раз щёлкнув секундной стрелкой, замолкли. За дверью вместо выхода белела сплошная стена.

- Так вы отсюда не выйдете, - протянул андроидоподобный голосом зажёванной плёнки. - Сейчас...

Пол скакнул вбок и ударил по плечу, став стеной. Открытая дверь оказалась у Руна под ногами, распахнутая, точно ворота ада. Стена за ней, мигнув, исчезла, потом исчез и сам проём, потом растворились в пустоте остальные части комнаты - и вот историк уже остался один на один с ницшеанской бездной, которая властно заглянула прямо в него безглазым всевидящим взором. Взгляд этот выжигал, проедал насквозь; пустая шкурка по имени Рун не могла уже чувствовать, но имела ещё понятие о времени - оно и прекратило страдания Этингера, величественно и вместе с тем бестолково схлопнувшись в точку.

Рун сидел на носу старинного поезда. Вокруг, съедая и искажая пространство, клубилась белёсая мгла. Густой дым толкался из трубы локомотива и вытягивался в бурый шлейф, который в свою очередь разворачивался покрывалом и укутывал кажущийся бесконечным состав. Кабина машиниста, как всегда, пустовала. В вагонах покачивались на своих местах пассажиры. Этингеру даже не нужно было оборачиваться, чтобы всё это увидеть - он и так прекрасно знал, где находится.

Вот только в этот раз чего-то не хватало. Рун на несколько мгновений вынырнул из задумчивости и сосредоточился на своих ощущениях. Что же не так?

И вдруг - услышал. Точнее, не услышал: ни скрипа панелей, ни стука колёс, ни шума ветра. Поезд словно летел сквозь тишину - внизу не было ни привычных рельс, ни даже земли. Только густой, как извёстка, туман.

Рун посмотрел ещё в молочную бездну, где раньше видел мельтешение шпал, и подумал, что всё правильно, так оно и должно быть. Это всё объяснило бы. Но что объяснило? Что должен объяснить полёт через пустоту?