Я помрачнела — Яр прав. Власть имущим все нипочем и одними статьями мы не заставим правительство шевелиться.

— Нужно давление извне. Сегодня сяду за письмо кому-нибудь из высокопоставленных эльфов. А еще свяжусь с учителем, может, он даст совет.

— А почему бы не продублировать твою заметку в «Новости Золотого Леса»? — предложил Лесс. — Его все эльфы читают.

Верно. С эльфов и начнем, им окружающая среда ближе всего. И хотя они неохотно вмешиваются в дела других народов, такое вопиющее попрание природы наверняка не снесут и снизойдут до наших проблем.

— Яр, ты не мог бы сегодня сделать магснимок дерева, которое растет у входа в третий корпус? Желательно с нескольких ракурсов и ствол вблизи.

Яр озадачено изогнул темную бровь:

— Без проблем. А почему именно его?

— Это эльфийский золотой я́вор.

На меня уставились две пары одинаково пораженных глаз. У ребят просто слов не нашлось — по крайней мере, приличных, потому что Яр выругался вполголоса.

— Молодые люди на заднем ряду, я вам не мешаю? — вопросил вдруг Буру и, не дождавшись ответа, продолжил лекцию. Сегодня ректор выглядел рассеянным, но был настроен вполне миролюбиво. Мы притихли, ожидая выволочки, но ничего — пронесло.

— Как девчонки-то ваши, — шепотом спросил Лесс, — не нашлись до сих пор?

— На занятиях их нет, — ответила я и пересказала друзьям все то, о чем мне вчера поведала Ада.

— Ярмарка в Бродячем стане? Это любопытно, — промурлыкал Яр и странно переглянулся с Лессом через мою голову.

— Что ты задумал, рассказывай! — потребовала я.

Зеленые глаза напротив насмешливо сверкнули:

— Слушаюсь, госпожа.

‘Вот так и разговаривай с моей хозяйкой, оборотень’ — внезапно оживился мой фамильяр.

Яр, как и Лесс, поморщился от тонкого голоска, вдруг зазвеневшего в голове. Я осмотрелась: казалось, что Билли слышим не только мы, а все в аудитории. Но адепты деловито записывали за Буру и даже не косились на нас как обычно.

— Так что, Яр?

— Думаю, мы могли бы сходить на ту ярмарку, разведать, что там и как. Сами понимаете: никакого расследования нет, но не сами же девушки уходят в горы. Кто-то их туда заманивает. Может, удастся понять, что за темные делишки здесь творятся. Как, Лессли, ты в деле?

Лесс кивнул. Я заволновалась: похоже, я втравила ребят в опасное дело!

— Выходить же запрещено!

Меня удостоили снисходительным взглядом:

— Опасности подвергаются только девушки. Для парней никакого запрета нет.

Вот так всегда — сплошные несправедливость и неравенство.

— Я пойду с вами, — заявила я.

— Ну нет, дорогая! — решительно отверг мою инициативу Яр.

— Мы тебе все расскажем, — мягко заверил Лесс.

‘А я, пожалуй, присоединюсь к хозяйке. Сотню лет валялся на пыльной полке — душа просит приключений! Мы с вами, детишки’.

Ободренная неожиданной поддержкой, я оживилась:

— Я могу одеться парнем, если кто-то из вас одолжит мне шапку…

Меня прервал звонок на перемену. Урок закончился, и, боюсь, я не слышала ничего из того, о чем говорил сегодня ректор.

Мы втроем последними вышли в коридор и задержались возле оконной ниши. Мне не хотелось отпускать друзей, не договорившись о визите в город. Чем больше я думала об этом, тем сильнее разгоралась надежда узнать что-то важное о пропавших девушках.

Однако Лесс решительно возражал против моего участия. Яр некоторое время задумчиво молчал, глядя сквозь запыленное стекло.

— Ладно. Миа тоже идет. Есть одна игрушка — кардинально меняет облик. Но согласишься ли ты, Миа, из прелестной куколки стать долговязым юнцом?

Иллюзия на внешность, как интересно! Теперь хочу пойти еще больше. Я неистово закивала.

— Кхм, адепт Тореддо, — нас прервал строгий требовательный голос. Мы обернулись к Аэлии Рикс. После того как я узнала, что она — дочь тэ’Остейн, неприязнь к ней только возросла, и подсознательно я ждала от нее одних гадостей. Но сейчас магистр вела себя странно и довольно грубо. Она демонстративно обращалась к Яру и смотрела только на него, причем подчеркнуто холодно, словно обвиняла в чем-то. — Не могли бы вы помочь мне отнести эти книги на кафедру?

Мы озадаченно взглянули на две тонкие книжицы в руках магистра.

— Конечно, моя госпожа, — Яр слегка улыбнулся и взял протянутые ему книжки.

Лед в карих глазах Аэлии мгновенно растаял от его любезного тона, ответ прозвучал гораздо теплее:

— Пойдемте, адепт.

Мы долго провожали взглядами удаляющуюся пару: стройного красавца-оборотня и преподавательницу — нескладную, со спины похожую на мужчину в своем брючном комбинезоне.

— А что это сейчас было, а? — спросила я, наконец. Впрочем, ответа не ждала.

Лесс лишь недоуменно взъерошил свои темные волосы.

Через сомнения приходим к истине.

— Цицерон

Я опасалась идти на зельеварение, ожидая бесконечных придирок тэ’Остэйн, потому плелась на лекцию, как на эшафот. Но не явиться ведь еще хуже. С Лессом мы расстались у дверей третьего корпуса, и я незаметно пристроилась на первой парте. Впрочем, лейра сделала вид, что перед ней пустое место, и, к моему удивлению и радости, целый час игнорировала мое существование. О, Светлые богини, вы сжалились? Или это герцог приказал декану не трогать меня? Записывая бесконечные рецепты зелий и притираний, я не переставала поражаться благим переменам.

Перед началом практики мне выдали задание на реферат к следующему занятию и отправили прочь. На сегодня моя учеба закончена, а вот одногруппниц ждали еще два часа занудной практики! Стараясь не замечать их «любящих» взглядов, я убежала обедать.

Сегодня за нашим столом не хватало только целительницы Ады, остальные девушки были в сборе. Разговор, конечно же, крутился вокруг парней. Девочки оживленно обсуждали романы своих сокурсниц. Кто-то расстался, кто-то начал встречаться… Мелькнуло имя моей соседки Анджины Генти. Оказывается, между ней и Найретом Тореддо произошла еще одна ссора, на этот раз — публичная. В результате пара рассталась, и непостоянного оборотня уже видели в обществе какой-то моей сокурсницы. То-то Анджина все время хандрит, бедняжка.

— Его брат, Яр, похоже, метит гораздо выше, — Шиней многозначительно выгнула темные брови, потянув слово «гораздо». — Всего несколько дней в универе, а вокруг него так и вьется магистр Аэлия Рикс. Что бы это значило?

Все за столом разом перестали есть и уставились на меня. Я пожала плечами, не зная, как реагировать. Чего они хотят?

— Скажешь, не заметила этого? Но Яр ведь ухаживает за тобой, Миа! — воскликнула Галли, перекидывая за спину длинную русую косу.

Я не удержалась и закатила глаза к потолку:

— Девочки, перестаньте! Мы просто дружим, а не встречаемся. А в личную жизнь друзей я не лезу. Что же касается Рикс: уверена, ее не так поняли.

Не знаю, убедила я их или нет, но девчонки, слава Шандору, заговорили о ком-то другом, а я медленно поглощала остывший суп. Не могу сказать, что разговор меня не задел. Вспомнился холод в голосе Рикс, когда она застала Яра, беседующим с нами. Это была ревность, что ли?

‘Она самая! — голосок, полный самодовольства, пропищал у меня в ушах. — Наконец-то! Я все ждал, когда ж до тебя дойдет?

Настроение заметно испортилось. В груди что-то неприятно ныло. Я что, тоже ревную Яра? Или это собственничество? А в чем отличие, интересно?

‘Скорее, последнее. Ты же осознаешь, насколько неправильно выбрать оборотня? Да будь он хоть золотой, для тебя это’…

«Помолчи, а? Все мне известно».

‘Какие мы нервные!’ — недовольно проворчал фамильяр, но, наконец, заткнулся.

Следовало признать, мне нравится восхищение красавца оборотня. Оно льстит моему самолюбию, которое сильно страдало все прошлые годы. Но мы действительно не пара. И я, наверное, порадовалась бы за друга, если бы он начал ухаживать за кем-то, с кем у него есть будущее. Но Аэлия Рикс…