Генрих умер внезапно: он погиб от случайного ранения на турнире, устроенном в честь заключения мирного договора и свадьбы дочери: деревянное, не боевое (!) копье сбило с короля забрало и через глаз пронзило мозг. Считается, что именно это трагическое событие предсказал Нострадамус в своем катрене: «Молодой Лев победит старого, На поле боя, во время одиночной дуэли, В золотой клетке ему выцарапают глаза…»

Особо точным это предсказание делает то обстоятельство, что и король, и граф на злосчастном костюмированном празднике изображали именно львов.

Екатерина приказала Диане де Пуатье вернуть в казну все подарки царственного любовника, отправила ее в ссылку в провинцию, а сама в знак скорби переоделась в черное. Это было в новинку для французов: ранее траурным цветом считался белый; они прозвали ненавистную итальянку «Черной королевой».

Сорокалетняя женщина была вынуждена принять на себя бремя регентства при несовершеннолетних наследниках, которые не отличались крепким здоровьем. Чтобы удержать власть, ей приходилось прибегать к изощренным интригам, все время быть начеку.

Состарившаяся и подурневшая Екатерина создала знаменитый «летучий эскадрон» красавиц, использовавшийся «Черной королевой» в шпионских и дипломатических целях. По словам сплетника де Брантома, эти «фрейлины были столь соблазнительны, что могли зажечь огонь в ком угодно, опалив своей страстью большую часть людей при дворе, а также всех, кто приближался к их огню. Никогда ни до, ни после постель не играла на политической сцене такой важной роли…»

Именно благодаря Екатерине и ее красоткам-шпионкам изменился канон красоты: ушли в прошлое так называемые «толстые корсеты», стала модной стройность и даже некоторая хрупкость сложения. Теперь женщины старались максимально утянуть свои талии, порой даже с вредом для здоровья.

Интриги, отравления, предательства, невозможность доверять кому бы то ни было… От постоянного напряжения характер Екатерины портился, она становилась все более жестокой. Маргарита де Валуа писала: «Я росла при королеве-матери, настолько боясь ее, что не только не осмеливалась разговаривать с ней, но, когда она смотрела на меня, я цепенела от страха, что сделаю что-нибудь такое, что ей не понравится».

Потом начались новые несчастья: от гнойного отита (воспаления в ухе) умер старший сын; королем стал его десятилетний брат, больной туберкулезом. Он тоже не прожил долго. Его преемник Генрих III остался бездетным. Младший сын умер, так и не женившись, хотя и сватался к Елизавете Тюдор. Из дочерей долго прожила лишь Маргарита, но внуков Екатерине она не подарила.

Друзей у «Черной королевы» не было, в народе ее не любили… Прибавила недоброй славы и жуткая Варфоломеевская ночь — массовое истребление протестантов с приказанием «не щадить никого».

Екатерина Медичи умерла в Блуа в возрасте шестидесяти девяти лет от воспаления легких. Последний ее сын Генрих Третий пережил мать всего лишь на восемь месяцев: его заколол религиозный фанатик монах Жак Клеман. Династия Валуа закончилась, трон перешел к Генриху IV, Бурбону.

Придворный сплетник и талантливый писатель Таллеман де Рео собрал немало сплетен и анекдотов о Генрихе IV, впрочем, король охотно подавал к этому поводы: по списку фавориток он обогнал всех прочих французских королей. Впрочем, по части его мужских способностей современницы высказывались довольно язвительно:

Таллеман де Рео:

«Как-то Генриху IV доставили некую Фанюш, которую ему выдали за девственницу. Найдя дорожку достаточно проторенной, он принялся насвистывать. „Что это значит?“ — спросила она. „А это я зову тех, — ответил он, — кто прошел здесь до меня“. „Жмите, жмите и нагоните“, — откликнулась Фанюш».

Одной из первых фавориток называют Шарлотту де Сов, фрейлину Екатерины Медичи, входившую в «летучий эскадрон». Портреты изображают ее большеносой и худощавой, но недостатки в чертах лица с лихвой искупались обаянием и грацией.

Шарлотта де Сов стала любовницей Генриха Наваррского по поручению Екатерины Медичи, она шпионила за ним и стравливала его с братьями Маргариты и еде Гизами, заводя с ними романы. Именно она передала королеве-матери информацию, приведшую к казни де Ла Моля. Эта дама участвовала во множестве интриг, перевернувших многие судьбы. Она дожила до 66 лет и умерла, возможно, от яда.

Генрих заводил романы еще со многими фрейлинами Екатерины, несмотря на то что все они с большей или меньшей долей вероятности были ее шпионками: Луиза де ля Беродьер дю Руэ, Виктория де Аяла, мадемуазель Рёбур…

Порой король увлекался и фрейлинами своей жены: Франсуаза де Монморанси-Фоссо стала его любовницей, достигнув едва ли 16 лет. Забеременев, она всерьез надеялась стать королевой, но ребенок родился мертвым. Франсуазу удалили в провинцию и выдали замуж.

Во время страстной влюбленности в молодую вдову Диану д’Андуан, прозванную «красавицей Коризандой», Генрих даже написал ей обещание жениться, причем сделал это собственной кровью. Красавица родила ему сына, но обещание король не сдержал, а мальчик не дожил до взрослого возраста.

Он обещал жениться и другой своей любовнице — Габриэль д’Эстре. Она стала любовницей Наваррского в 1591 году. По воспоминаниям современников, Габриэль была очень умной, образованной и практичной женщиной, именно она первой навела короля на мысль сменить вероисповедание, чтобы решить свои проблемы с Католической Лигой. Генрих был увлечен ею сверх всякой меры, любовники пользовались каждым удобным случаем, чтобы побыть вместе, а в случае разлуки писали друг другу нежные письма.

Она родила Генриху троих детей: Сезара, Екатерину-Генриетту и Александра; всем им король пожаловал титулы герцогов. Сама Габриэль стала маркизой де Монсо и графиней де Бофор, впрочем, это не мешало сплетникам за глаза называть ее графиней-шлюхой. Это было зло и несправедливо: Габриэль действительно любила Генриха и старалась всячески ему помочь. Она налаживала связи через свою сестру и их многочисленных подруг-католичек, стремясь привести страну к миру. Генрих называл ее своим лучшим дипломатом и очень ценил.

Он действительно обратился к папе Клименту VIII с просьбой разрешить ему развестись с бесплодной Маргаритой де Валуа и заключить новый брак и подарил возлюбленной кольцо, которое было ему вручено при ритуале коронации. Все шло к свадьбе, Габриэль радовалась и твердила, что лишь Господь или смерть короля могут помешать ее счастью, но судьба распорядилась иначе. В апреле 1599 года у Габриэль вдруг начались преждевременные роды, и она умерла, произведя на свет мертвого младенца. Все были убеждены, что ее отравили либо Валуа, либо те, кто желал, чтобы король Генрих заключил иной брак — с Марией Медичи.

Генрих был безумно опечален! Он горевал… целых шесть дней. Спустя неделю монарх познакомился с Екатериной-Генриеттой де Бальзак д’Антраг и был поражен не только ее красотой, а в значительно большей степени сходством с покойной Габриэль. Трудно сказать, состояли ли эти дамы в каком-то родстве, но внешне они действительно были схожи, как сестры. Король тут же принялся добиваться взаимности. В отличие от д’Эстре, д’Антраг не испытывала к нему никаких чувств, однако она не собиралась отказываться от выпавшего на ее долю счастья. Родители поддерживали честолюбивую и алчную дочь, помогая ей заманивать влюбленного Генриха. Ими был составлен документ с условиями, на которых Екатерина-Генриетта соглашалась стать королевской любовницей: сто тысяч экю, титул маркизы и письменное обещание жениться в случае рождения сына. Генрих согласился. Документ был подписан в октябре 1599 года, девушка получила титул маркизы де Верней, но сына она родила лишь в 1601 году, а к этому времени Генрих был уже женат на Марии Медичи. Семья д’Антраг тут же принялась называть младенца истинным дофином Франции и требовать развода короля с его второй супругой. Они даже впутывались в заговоры с целью убийства Генриха и возведения на престол его внебрачного сына.