— Опа, развернулся, красавец и умчал отсюда, — перегородила она ему путь. А сзади него группа поддержки в виде трёх остальных, которые посчитали нужным помочь.

— Соня, прекрати. Пусть поговорят, — выступила вперед Женя.

— Ее там сейчас и так кандрашка хватит. Она вся на нервах.

— А ты не думаешь, что это потому, что она не хочет? — заступилась за него Саша.

— Не пущу все равно.

— Я руку тебе сломаю. И ты знаешь, что я могу, — теперь Василиса начала угрожать.

— Сейчас папу позову, — последний аргумент Сонин был, конечно, весомым, но ее сёстра ничуть не испугались.

— Поверь, мне тоже есть что ему о тебе поведать, — он не понимал о чем говорила Саша, но старшая тяжело вздохнула и отступила от двери. Вот они сестринские тайны.

— Девочки, я ваш должник, — расцвел улыбкой Ваня, потянув на себя дверь.

Она стояла у окна, спиной к нему. Такая нежная, волнующая…сердце его колотилось, словно он пробежал марафон. Эти ощущения знакомы ещё со студенчества.

— Принесла? — она обернулась и в этих голубых бездонных глазах застыло отчаяние. — Ваня?

— Извините, что поздно.

— Ты зачем пришел? — что он мог ответить на этот вопрос?

— За тобой, — конечно, только правду.

— Ты в конец охренел? — набрала она побольше в лёгкие воздуха, а глаза остались на мокром месте. Нет, она не плакала, но всё двигалось именно к этому. — Ты решил, если ты приедешь, я все оставлю и брошусь к тебе в объятья? Вань, я тебя не ждала. Ты не смеешь так поступать. У тебя нет на это права, — да, она была полностью права.

— Зато есть на это, — один решительный шаг. Ее личико уже в его ладонях. Ошалевший от неожиданности взгляд, на щеках густой румянец, губы немного приоткрыты…Да, этот момент должен быть. Именно сейчас, именно так. Он просто ее целует. Тело в его руках сначала обмякает, губы не спешат отвечать. По спине пробегают толпами мурашки. Она такая…такая…она восхитительная. Она восхитительно пахнет. Она восхитительная на вкус. Как он скучал. Щеку неожиданно разрезает резкая боль, а девушка хватается за свою ладонь. Ну, что ж? Эту пощечину он заслужил полностью и со всей справедливостью.

— Убирайся, Князев! Убирайся и больше никогда в моей жизни не появляйся. Я ненавижу тебя. Всем своим сердцем ненавижу, — выплевывал Лиза слова прямо ему в лицо. В глазах ярость смешанная с болью. Он не верит, но понимает, что перешёл сейчас черту ее доверия. Да, у него не получилось ее вернуть, но сомнения в ней разрослись ещё больше. Это уже хорошо.

— Пожалуйста, не выходи за него. Не совершай эту глупость на зло мне.

— Ты слишком высокого о себе мнения, — по ее щеке скатилась слеза, но она продолжала держаться стойко, как солдатик. — Убирайся.

— Просто помни, что я тебя люблю, — да, он это сказал. Сказал, что не успел сказать до этого. Что понял только сейчас. Идиот. Придурок. Он это прекрасно знал. Мог бы промолчать. Мог, но не стал. На войне все средства хороши. И эту битву проигрывать он сейчас не собирался.

Ушел. В спину ему прилетел испепеляющий взгляд Сони и негромкие рыдания, оставшиеся за дверью.

Ещё минут двадцать собравшаяся толпа ожидала невесту. Даже начали нервничать. Ваня легко затерялся между гостей, продолжая ожидать ее решения. А то, что там в милой женской головке запустился механизм, он знал наверняка. Не верил он, что безразличен ей. Или просто не хотел?

— Она готова! — Вася появилась среди прибывших в дворец бракосочетания, дав команду на старт. Все, как один двинулись в зал в ожидании невесты.

— А ты чего остался? Мы ее и так там еле успокоили, — младшенькая пробурчала, глядя на него волчонком. В принципе, этого он и ожидал.

— Может, правда не стоит больше пытаться? — вторила ей Женя, которая тоже встала поближе к нему. Ладно, он подождёт внизу.

Шмыгнул в коридор через основной выход и тут…Лиза стояла у парадной двери вместе с женихом и свидетелями. Буквально на несколько секунд их взгляды встретились и она в нерешительности посмотрела на Валеру. Ваня замер, ожидая ее следующий шаг. Давай, милая, давай!

— Прости, — выдыхает она, отдавая жениху свой букет.

— Ты чего?

— Яне могу…я не хочу, — выдает Лиза, заставляя Ваню самодовольно улыбнуться.

— Ты сейчас серьёзно? — уточняет жених на всякий случай, а затем переводит свой взгляд на Князева. Но уже поздно. Лиза кидается к выходу. Ваня хочет идти за ней, но его останавливает ее суровый взгляд.

— Если ты сейчас заведёшь ту же пластинку, я тебя навсегда возненавижу. Стой, где стоишь, — в ее словах сталь, в ее взгляде холод. А у него… у него появился шанс. Но резкая боль, последовавшая за глухим ударом, прервала радужные мысли.

— Я тебя убью, урод, — прорычал Виденко, замахиваясь для очередного удара.

Индия, штат Карнатаха Хассан

Это был мой четвертый месяц путешествий. Как я сюда попала? Я сама даже не понимала. Улетела по путевке на курорт Керала, который планировался нашим свадебным путешествием. И через неделю отдыха на прекрасных пляжах, меня понесло по стране.

Я наверное, никогда ещё не чувствовала себя такой свободной. Ютилась в маленькой комнатушке, в которой мне позволила жить девушка по имени Амрита, взамен тому, что я ее буду все это время обучать русскому языку. Конечно, не такая уж и большая плата. Я танцевала… Долго выпрашивала для себя место в одной из школ индийского танца[1], где, собственно, с ней и познакомилась.

Раньше эти танцы исполнялись только девушками и только в храмах. Сейчас же национальный танец исполняют и мужчины, коим являлся мой учитель. Считается, что такие танцы укрепляют тело и дух. Они полны артистизма, ведь даже самая маленькая мимика лица говорит что-то.

Я не скажу, что мне было легко. Что-то получалось, с чем-то было сложнее, тем более это были только основы. Но я старалась, так как по жизни была бойцом. Мне хотелось избавиться от всего, что мешает. Хотелось освободиться от гнета проблем, которые так усердно давили на психику и не давали спокойно вздохнуть.

И я, наконец, начала осознавать, что это испытание мне было дано для чего-то. Например, чтобы научиться любить себя такой, какая я есть. Или научиться выгрызать все, что я могла из этой жизни получить.

— А может, для того, чтобы познакомиться со своим Ваней? — уточнила Амрита. Выговариваться ей было легко. Тем более, ей было интересно то, что со мной происходило. Она искала во мне только лучшее и пыталась вытащить это наружу.

— Великая Шива! — рассмеялась я. — Я тебе рассказывала не для того, чтобы ты потом это использовала против меня.

— А почему ты до сих пор не сказала родным, где находишься?

— Боюсь. Не хочу, чтобы они ринулись всей толпой меня вытаскивать отсюда. Мне нужно ещё время.

— Это не правильно. Мне кажется, они за тебя волнуются. Лучше будет если они тебя увидят.

— Как? Ты меня выселяешь?

— Нет! Всего лишь напоминаю о такой современной штуке, как соцсети.

— Я перестала вести страницы, как только перестала танцевать.

— Но ведь сейчас ты танцуешь, — пожала плечами моя знакомая.

Почти час вертела в руках телефон, пытаясь собраться с духом. Что я могу показать миру? Поломанную себя? Но ведь не все так плохо… Загружаю приложение, придумываю логин и пароль, загружаю фото из галереи, помечаю место. Пусть будет! Снова на дисплее вылезает клавиатура. О чем писать? О том, что сейчас в голове.

«С чего начать? Ну, наверное с того, что я жива и я продолжаю танцевать. Если я все же решусь выложить этот пост, то значит, не все так со мной безнадежно. Почему я это говорю? Потому что я сломала себя, словно детскую игрушку. А сейчас я заново собираю и склеиваю все части. Знаю, что не получится уже той красоты, что была изначально. Но если игрушка была любимая, то она таковой и останется, даже если ее четырежды перемолоть в миксере. Первые детальки я склеила. Если найду следующую, то обязательно об этом сообщу».