Второе письмо было от управляющего заводами. Он сообщал о том, что спрос на все препараты хороший, общая прибыль от заводов превысила за полгода полтора миллиона рублей, просто ажиотажный спрос на противотуберкулезные препараты, их сразу разбирают и записываются в очередь, было несколько крупных заказов из Франции и Британии. ТНТ тоже хорошо продается, на него пришел первый заказ из Военного Министерства, французы тоже купили десяток пудов. Пока мощности справляются, но при таком спросе надо будет строить еще один цех. СЦ вышел на плато по спросу, препарат Диарум прошел испытания в ВМА, но врачи про него мало знают и пока заказы только из Петербурга. В аптеках есть наша ацетилсалициловая кислота АСЦК (немецкий «Байер» так еще ничего подобного на рынок пока не вывел), но покупатели ее берут вяло.
Написал ответ с рекомендацией строить дополнительные цеха для производства противотуберкулезных препаратов, особенно обратить внимание на Тубецид, так как спрос на него будет в 3–4 раза выше, чем на Фтивастоп (бывший ПАСК, а на Диарум дать рекламу в медицинских журналах. Продумать рекламу на АСЦК и провести конкурс на название, но пока рекламную кампанию не начинать, я буду в Петербурге через полтора месяца, а потом приеду в Москву, там и решим — как раз угадаем под сезон простудных заболеваний, когда понадобятся жаропонижающие. А вот для Диарума сейчас — самый сезон, поэтому попрошу провести рекламную кампанию незамедлительно.
Было еще письмо от доктора Синицына, лечащего врача Хакима, где он писал, что справа лицо Хакиму уже сделали и он очень доволен, смотрит на себя в зеркальце и передает мне привет и благодарность. Теперь будут делать левую половину, там будет полегче — меньше площадь дефекта. Справа держится небольшой отек, но это потом пройдет. В письме была небольшая фотографическая карточка — конечно, на месте левой щеки еще была дыра и были видны зубы, но справа — щека была одутловатая, но, в целом, лицо отставного ассасина напоминало армянское — нос сливой и пухлые щеки. Если бы еще борода росла, вообще было бы незаметно, а так придется накладную растительность носить…
В ответном письме поблагодарил доктора и сообщил, как и всем до этого, что писать мне можно на адрес броненосца «Чесма», посыльные корабли доставляют такие письма. Передал привет Хакиму и поздравил его с новым лицом.
Вчера была очередная встреча с Захароффым. Мсье Базиль принес подписанную им бумагу — согласие владельца контрольного пакета акций компании на передачу мне 40 % пая акционерного общества. Сказал, что и получил от Торстеном Норденфельтом него согласие на продажу условленного пакета за озвученную ранее сумму. Порядок оплаты его устраивает и он хотел бы получить слитки чистого золота в количестве 59 кг.
Меня вполне устраивала такая ситуация, пусть мне пришлось бы доплатить за очистку металла, но вывезти его из России невозможно, а на ввоз в европейских странах тоже могут быть ограничения, так что воспользуемся переводом — это еще два процента минус, но безопаснее. Дело в том, что Александр III, планируя переход на золотой стандарт, начиная с этого года, принял достаточно беспрецедентные меры для накопления золота и введения в широкий оборот золотой монеты, что позволит провести безлимитный обмен ассигнаций на золотые монеты. Пользуясь своим послезнанием, я помнил, что после введения золотого стандарта цена курса ассигнаций по отношению к золоту упадет — то есть за рубль золотом давали два рубля ассигнациями, потом курс стабилизировался на отметке 66,3 копейки золотом за рубль ассигнациями и удерживался на этом уровне вплоть до прекращения размена ассигнаций на золото с началом Первой мировой войны.
Для меня было важным то, что сейчас полностью запрещен вывоз золота как рассыпного, так и в виде слитков и монет за пределы Российской империи. Кроме того на ввоз тоже существовала небольшая пошлина, которую отменят в 1903 г. (здесь это может случиться и раньше, так как такая пошлина не стимулирует приток золота от таких лиц, как я, ввозящих в страну старательское золото). Кстати, из золота, приносимого «вольными сдатчиками» на монетный двор после аффинажа и доведения до необходимой пробы, в это время позволялось чеканить монету, то есть сдатчикам просто выдавали золотые империалы вместо принесенного металла эквивалентно содержанию в нем золота, практически не взимая денег за услуги Монетного Двора.
Вроде парадокс, но на самом деле, так удалось существенно насытить рынок золотой монетной регалией[4]. Все это создало предпосылки для внедрения в оборот золотой монеты, которую раньше обыватели, да и купцы видели редко, а уж крестьяне и подавно держали в руках только медные деньги и мелкое разменное серебро. Конечно и добыча золота в Империи в конце XIX века была на уровне 50–60 тонн в год (а это тогда было очень много, Россия была на 3–4 месте в мире, уступая Австралии, САСШ и Африке, иногда обходя последнюю (статистика почему то считала именно весь африканский континент).
Чеканка монеты из золота вкладчика в России меня бы вполне устроила, если бы не запрет на импорт золота из страны, я же планирую международные операции с золотом, прежде всего в нейтральных странах, которые не должна затронуть мировая бойня. Именно с этой точки зрения меня и привлекали шведские заводы Норденфельта, за которые я хотел заплатить частью эфиопского золота. В перспективе я планировал купить долю в крупной фармацевтической фирме. Почему не всю фирму и почему не строить завод с нуля? Да потому что имеющаяся марка — бренд уже узнаваема и не вызовет отторжения у покупателей, что было бы, назови я фирму в Швейцарии «Степанофф» или что-то в этом роде. В своем мире я некоторое время после демобилизации работал в крупной компании «Сандоз», которая потом, слившись с другой швейцарской компанией «Сиба-Гейги», превратилась в «Новартис»[5], удерживающий 2–3 позиции на мировом рынке после компаний «Джонсон и Джонсон» и «Авентис».
Поскольку я работал в «Сандозе», то я хорошо знал историю компании, с этого начинался первый тренинг, который я проходил в Австрии в 1995 г. Так вот, эту компанию в 1886 г. основали два человека — объехавший полсвета авантюрист и негоциант Эдуард Сандо[6] (именно так, с ударением на последнем слоге, произносилась его фамилия, а не как говорят в России и Африке — с ударением на первом и акцентируя звонкое «з») и химик Альфред Керн. Керн был талантливым химиком-органиком, специализировавшимся, в том числе, и на анилиновых соединениях, но в моем мире он умрет от сердечного приступа в 1893 г. и Сандо выкупит его пай — общая стоимость фирмы составляла 300 тысяч франков, причем Керн внес треть от этой суммы. Вот для того, чтобы выкупить пай Керна, мне нужен Агеев и деньги в Швейцарии — я хочу выкупить треть будущего фармгиганта, перенести туда производство препаратов по своим патентам и, возможно, начать в недалеком будущем выпуск антибиотиков. Почему я не хочу делать это в России? Очень просто: во-первых, уровень технологии и квалификация рабочих в Европе на порядок выше, чем в России; во-вторых, у меня нет никакой уверенности, что при самодержавном правителе Российская империя не вляпается в мировую войну и революцию. По крайней мере, сейчас я не вижу никаких предпосылок к кардинальному изменению хода истории. Да хоть сотня попаданцев сюда прилетит — их просто «схарчит» царская камарилья и не подавится, слишком уж прогнило все, народ темен и дик и все, несомненно, закончится русским бунтом, бессмысленным и беспощадным. И потом, хорошо, представим на минуту, что я каким-то чудом сохраню Романовых на троне, а оно нужно? Представить что «обновленная» царская Россия выдержит удар нацистов, получит ядерное оружие и запустит человека в космос — это бред из нездоровых для психики романов в области альтернативной истории. Все произойдет так, как и должно произойти, сколько бы «бабочек Бредбери» не раздавила ржавая колесница Истории, разве что колея ее будет отклоняться в ту или иную сторону. Может быть, мне удастся продлить жизнь доктору Чехову и Антон Павлович напишет еще несколько гениальных пьес, став самым выдающимся российским писателем, но ведь от этого не заплачет горючими слезами Володя Ульянов и не уйдет в земские учителя. Да если и уйдет, найдется другой, кто влезет на броневик с «апрельскими тезисами».
