Тревога за Кристину и желание немедленно действовать охладила его ярость. Он нажал на акселератор, но карбюратор, забитый пылью и песком, не справлялся с нагрузкой. У него мелькнула мысль, что лучшей благодарностью Джою было бы настроить и отрегулировать его джип.

Было бы... Дэвид вскинул голову, стараясь отрешиться от мрачных мыслей, и посмотрел на часы, которые дал ему Джой. Они показывали десятый час. На небе слабая пелена начала проявлять первые признаки сдачи своей позиции осеннему солнцу. Он глубоко вздохнул, расслабился и вновь включил двигатель. Подъезжая к дороге у океана, он уже вполне освоился с автомобильным реликтом. Его мысли опять вернулись к Кристине. Вероятно, ему следовало бы обратиться в полицию. Если от нее будет мало толку, то ее могут продержать в участке до тех пор, пока не появится он. Но к кому обращаться... к полиции штата? Рассердится ли она, когда узнает, что он решил опередить события? Дэвид принялся обдумывать это предложение со всех сторон и решил позвонить из первой телефонной будки, которая попадется ему на пути, как вдруг заметил проблесковые огни и барьеры на дороге.

Побитый темно-бордовый пикап перед ним пытался развернуться на узком клочке земли, и его небритый водитель отчаянно матерился. Дэвид высунулся из джипа и окликнул его.

– Эй, что там стряслось?

– А? – мужчина остановил машину поперек дороги, так и не развернувшись.

– Там, впереди, что случилось? – спросил снова Дэвид, почти крича.

– Авария. Здорово побились, черт возьми! – по тону старика можно было понять, что он близко к сердцу принял происшедшее событие. – Две машины свалились вниз. Одну только что вытащили. Вторую поднимают с самого побережья. Говорят, что провозятся еще минут пятнадцать-двадцать, а то и час, смотря, как Мэк Перкинс управится со своим тягачом-развалюхой.

Охваченный беспокойством, Дэвид вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит за пикапом. – А вы видели эти машины? – тихо спросил он.

– А?

Дэвид простонал, потом заорал: – Машины... Вы видели их? О, неважно. Дайте мне проехать.

– Пожалуйста, только вы все равно никуда не попадете. К тому же необязательно орать на меня. – Постепенно до него дошел смысл вопроса. – Машины, говорите? Видел ли я машины? – Выведенный из себя Дэвид только кивнул. – Только голубую малолитражку, – ответил старый человек. – Разбита вдребезги... так-то.

Руки Дэвида сжали руль. Ужас услышанного медленно проникал в сознание, опустошал душу. Он закрыл глаза и не заметил, как старик, наконец, развернулся и поехал в объезд. Перед глазами Дэвида возникла другая авария. Дождь. Огни. Лица Бекки и Джинни. Даже их крики. Он хотел открыть глаза, чтобы прекратить этот ужас, но знал, что, если сделает это, то увидит новый кошмар. Несомненно, эта голубая машина, которую видел старик, принадлежала Кристине.

– Мистер, дорога закрыта. Боюсь, вам придется ехать в объезд.

Дэвид обернулся и увидел полицейского высокого и худого, с лицом недавнего выпускника полицейской академии, которому представительная синяя униформа придавала довольно смешной вид. Прежде чем Дэвид смог ему ответить, его глаза устремились в ту сторону, где сгрудились пикап, патрульные машины, тягачи и кареты скорой помощи. В самом центре на спущенных шинах стоял искореженный до неузнаваемости "мустанг" Кристины.

– Мистер?.. – озабоченно спросил молодой парень из дорожной службы безопасности.

Лицо Дэвида покрылось смертельной бледностью.

– Я... я знаю женщину, которая вела эту машину, – глухо произнес он. – Она была моим... другом.

– Мистер, что с вами? – Когда Дэвид не ответил, он крикнул женщине, стоявшей неподалеку. – Гас, пришли сюда кого-нибудь из врачей. По-моему, этот парень в обмороке... – Он открыл дверь джипа, но в ту же секунду Дэвид оттолкнул его и, хромая, побежал к заветной машине, позабыв о боли в ноге. Когда до машины оставалось два шага, он споткнулся и упал на нее. Раскинув руки на крыше и задыхаясь от быстрого бега, он заглянул внутрь – никого. Ветровое стекло было целиком выбито, а двигатель вдавлен в переднее сиденье. На мягкой обивке голубого сиденья расплывалось безобразное бурое пятно крови.

– Проклятье! – прошептал он. – Проклятье... Проклятье... – Все громче и громче, пока его слова не перешли в истошный крик.

Несколько человек бросилось к нему, а молодой полицейский схватил за руку.

– Мистер, пожалуйста, успокойтесь, – как бы оправдываясь, сказал он, отводя Дэвида к обочине и помогая ему прислониться к увядающей березе.

Через минуту, придя в себя, Дэвид пробормотал:

– Э... где ее тело?

– Что?

– Ее тело, черт возьми, – закричал он. – Куда вы его дели?

Молодой полицейский облегченно вздохнул.

– Мистер, никакого тела нет. То есть мертвого. Во всяком случае, в этой машине.

Дэвид опустился на колено и недоуменно посмотрел на него.

– Прохожий обнаружил леди, когда она брела вдоль дороги, – объяснил полицейский. – Ей здорово досталось. Два больших пореза и, вероятно, сломана рука. Однако никаких мертвых тел. А теперь не могли бы вы успокоиться и сказать мне, кто вы такой?

До Кенсингтонской больницы, до которой, по словам полицейского, было двадцать минут езды, Дэвид на своем джипе добрался за тридцать пять минут. Дэвид пробыл на месте катастрофы недолго, быстро узнав, что требовалось. Кристина выжила чудом. На нее, перепачканную в крови и несвязно бормочущую и бредущую вдоль дороги, наткнулись проезжавшие мимо муж с женой. Позднее спасательная команда обнаружила ее перевернутый "мустанг" у дерева, на каменистом склоне, в пятидесяти ярдах от обрыва и в полумиле от того места, где ее подобрали.

Дэвид задержался, с отрешенным видом следя за тем, как из машины вынимают обезображенное тело Леонарда Винсента и переносят в машину скорой помощи. Он уехал с места преступления, когда поднялся шум вокруг обнаруженных в исковерканной машине револьвера с глушителем и набора ножей. На пути к больнице он чувствовал, как в нем зреет чувство ненависти... ненависти, направленной больше не на Леонарда Винсента, а на тех, кто нанял его.

Больница оказалась относительно новой и очень небольшой, коек на пятьдесят, не больше, прикинул Дэвид. Он замер, войдя в вестибюль и пытаясь ощутить, что же представляет из себя это заведение. В фойе за столом сидела непременная женщина-волонтер в оранжево-розовой форме и перебирала содержимое своей сумочки. Справа от нее лежала впечатляющая медная табличка с фамилиями приблизительно двадцати врачей, числящихся в штате. Против каждой фамилии располагалась миниатюрная желтая лампочка, которую врач включал, когда он находился "на месте". На панели горела только одна лампочка. Никто не может обвинить Кенсингтонскую больницу в переукомплектованности, сардонически подумал Дэвид.

Отделение неотложной помощи было обозначено черными буквами, наклеенными над рядом автоматических дверей. Когда они закрылись за ним, дежурная спросила: – Чем я могу вам помочь, сэр? – Он, не оборачиваясь, только покачал головой.

Дежурный врач, индианка с темными усталыми глазами, встретила его в коридоре. Поверх светло-оранжевого сари на ней был белый халат с биркой персонала Белого мемориала, где стояло – Доктор Т. Ранганатан.

– Извините меня, – волнуясь, проговорил он, – я Дэвид Шелтон, хирург из Бостонской больницы. Совсем недавно, по-моему, к вам была доставлена моя знакомая, Кристина Билл?

– А, да... автомобильная авария, – сказала она на бесцветном английском. – Я осматривала ее, пока не пришел доктор Сен-Онже и занялся ею. У нее трещина в запястье и, возможно, сломаны ребра на левом боку. Кроме того, имеются две рваные раны на голове. Насколько я могу судить, непосредственная опасность ей не угрожает. Вы найдете ее вон там. – Она указала рукой на одну из палат.

Помимо доктора Сен-Онже, в палате Кристины присутствовали еще трое – санитар, лаборант и вторая сестра. Не замечая их, Дэвид направился к столу для обследования больного.