Другие планы на будущее тоже можно попытаться перестроить, даже можно перестать уповать на дождь, и вместо этого просто помыться в реке. Хотя, после встречи с рыбой в той пещере, мне чёт ссыкотно в реки лезть. И всё же, глядя на Арию, стиль волос которой начинает медленно переходить в афро, и на Гильома, который явно не привык быть таким нечистоплотным, у меня появляется желание пойти против своих страхов и избавить нас от бремени нечистоплотного бытия.

Чего только не сделаешь, чтобы погладить приятные на ощупь волосы, и чтобы не смотреть на грустное ебало священника.

— А смысл тогда такую обиженку строить из себя? Наконец произнёс Кирилл то, что сейчас гложило его душу.

— Смысла не было, просто я наебал тебя чтобы посмотреть насколько ты смешно оправдываешься.

— И все эти разговоры о высоком, всё это тоже ложь? Произнёс Кирилл голосом полным неверия.

— Про это? Неа, я действительно собираюсь переходить на другой жаргон, но это как-нибудь потом.

Потом, потом. Зачем я пёрся в этот треклятый лес? Тут настолько скучно, что мне даже приходится говорить с доспехом. Кстати странные ощущения от этого диалога, чисто из-за того, что его говорящий котелок в это время находится на мне. Он же издаёт звуки ветром, и весь этот сквозняк проходит сквозь меня.

Могу поспорить что пока он говорит, мои отросшие патлы красиво развеваются, как если бы они были на ветру.

— Слушай, Кирилл, а как именно ты говоришь? Ты типа, магию для этого используешь, да? Спросил я в порыве любопытства, прекратив размышления о своей красоте.

— Именно так, мой лживый друг.

— И откуда ты берёшь эту ману? Или, она генерируется вне зависимости от того, мешок ли ты с костями или нет?

— Я не генерирую ману, а храню я её в самом себе, раскидав по всему доспеху.

— Ничего себе, так ты человек-батарейка! Прошу прощения, доспех-батарейка.

— Зови как хочешь, но делай это уважительно.

— Ты ещё не заслужил уважения. Хохнул я, и дал леща по нагруднику. — А вот откуда ты тогда берёшь ману, если сам не генерируешь?

— Как откуда, из тебя высасываю.

Вот тут я прекратил толкать телегу и начал снимать халявщика, который платит оскорблениями за жизнеобеспечение.

— Серёг, остановись Серёг! Я мало потребляю, совсем крошечное количество и лишь ту ману, что ты выделяешь, внутреннюю я не могу затронуть, не проникнув в чужое тело! Начал оправдываться вор бесстыдник.

— Ты паразит ёбанный, какая к чёрту выделяемая мана?

— Каждое существо выделяет ману, вне зависимости от того, владеет ли оно магией или нет. Именно из-за этого покрытия, ты и не можешь создать огонь внутри другого живого существа, или тупо заморозить его кровь.

— Гм, вот оно как. Сказал я, поуспокоившись чутка. — Тогда получается, что из-за тебя на меня могут так воздействовать?

— Нет, я компенсирую утраты своей магической наполняющей. Но если ты меня снимешь, то проблем тоже не будет ведь всё сразу восстановится. Эта мана берётся не из тебя, а из окружения, и её невозможно исчерпать.

— Справедливо, а что ты там говорил про внутреннюю ману? Спросил я, вернувшись к толканию телеги.

Всё это время остальные просто наблюдали за диалогом, видать, это действительно ценная информация. Даже Священник, доселе просящий у дворфа совета по переносу поездок на телеге, повернулся к нам.

— Внутренняя это та, которую ты можешь сохранить и генерировать в себе.

— Спасибо кэп. И как же ты её высасываешь из существ?

— А вот воткни меня в кого-то, и ты об этом узнаешь. Заговорщическим тоном проговорила железяка.

— Потом как-нибудь… Хм, а возможно ли вливание чистой маны в кого-либо?

— Можно, но тебе нужно будет пройти через внешний слой, тобиш, проткнуть цель рукой или получить одобрение от неё.

— Одобрение тоже работает?

— Конечно, но одобрение тебе никто в здравом уме не даст.

— А что произойдёт, если я таки волью в кого-то маны?

— Если у него не будет места для её хранения, то произойдёт бум.

— Интересно. Сказал я, и прекратил диалог который длился столь долго, что меня уже начал подзаёбывать этот сквозняк.

Окружающий нас лес был довольно тихим, единственные кого мы встречали на своём пути были либо птицами, либо молчаливыми деревьями.

Часы шли, а мы так и толкали телегу. Однако вокруг нас повисло какое-то напряжение, словно что-то за нами наблюдало. Не нравится мне всё это.

Тем временем, подбитый и излеченный Шизар вновь бродил по улицам города, отпугивая встречных людей своей хмуростью. На этот раз его путь лежал в бар и шёл он туда с целью напиться чтобы забыть цену, которую ему пришлось заплатить церкви за лечение.

Но на дороге города появилось препятствие, что заставило обнищалого авантюриста остановиться и поднять голову.

Продрав глаза что долгое время не видали сны, Шизар разглядел груду метала, стоящую посреди дороги.

— Ха ха ха… А куда мне идти? Задавалась вопросом закованное в сталь существо, сотрясающее улицу своим грубым голосом.

Лучник посмотрел на преграду, и начал её обходить, как вдруг железная рука схватила его плечо и повернула к себе.

— Возрадуйся, тебе выпал шанс помочь мне в моём великом квесте. Проорало оно на всю улицу, вглядевшись темнотой забрала доспеха в лицо Шизара.

Лучник промолчал, по правде говоря, ему вообще не хотелось сейчас говорить. Однако рыцаря это не смутило, и он посчитал молчание за эдакий кивок разрешающий ему продолжить.

— Где я могу найти Василия? Славится оный жестокостью своею да магией огневитой, коль встретишь не забудешь. Отчеканил рыцарь свои явно заученные слова.

Шизар немножко затупил, и не сразу понял кого ищет стоящий перед ним человек. Но когда он сопоставил монстра из пещеры с описанным "Василием", в глазах лучника появилось понимание и былой блеск. И наконец, страдалец заговорил.

— Я не знаю. Промолвил он, после чего рыцарь его покинул.

Простояв в молчании ещё с пол секунды, он оклемался и крикнул рыцарю вдогонку.

— Однакож, позволь мне не знать это вместе с тобой!

Искра промелькнула между дуэтом, и рыцарь, что уже повернулся к лучнику спиной, медленно начал задавать вопросы, не поворачивая голову при этом.

— Готов ли ты к трудностям, что встретятся у нас на пути?

— Да! В этот ответ, Шизар влил весь свой гнев, что испытывал по отношению к безумному магу.

— Готов ли ты к тому, что можешь умереть?

— Да! Сказал Шизар, голосом полным несгибаемой решимости.

— Знаешь ли ты, в какой стороне находится север?

— Эмм, да. Растерянно ответил лучник на странный вопрос.

— Умеешь ли ты готовить и стирать?

— Да…

— Будешь ли ты помогать мне в чистке доспеха?

— …

— Тогда, именем своим нарекаю тебя рыцарем, рыцарем великого дела! Следуй за мной, и пусть наше задание закончится вместе с жизнью Василия. Пафостно сказал рыцарь, после чего развернулся и вытащил меч, разрезав при этом надвое шапку проходящего мимо купца и начав молниеносными движениями крестить Шизара в рыцари.

— Как мне тебя звать, о отважный герой? Праведным голосом обратился воин к слегка испуганному лучнику.

— Шизар Рекрат. Промямлил он, не отрывая взгляда от возвращающегося в ножны меча.

— Сэр Рэкрат, имя мне Тристан Дэримо, и да будут наши имена на устах самих богов!

— Но, Рэкрат это моё фамильное имя. Тихо проговорил лучник, следуя за славным Тристаном.

— Неважно, пошли сэр Рэкрат, время никого не ждёт! Проорал рыцарь, после чего закинул несчастного компаньона на плечо и побежал в другой город.

Доблестный рыцарь всегда верил, что если ты нашёл что-то стоящее в каком-либо месте во время своих поисков, то ты на правильном пути и тебе не стоит больше задерживаться.

Почему же рыцаря считал бедного лучника за ценного кадра? Так ведь он же знал где находится север, и даже умел готовить! Немыслимо. Да и в принципе, мало кто переживал крещение Тристана, а тех кто его пережил по праву можно было считать благословлёнными самой удачей.