— Понятно, — кивнув, сказал Корда. — Значит, мираж и объясняет, почему карты Аравии указывают, будто дворец Двистора находится на окраине Дворцовых Ворот, а мои сенсоры там ничего не обнаружили. Он прячется где-то в другом месте вашей вселенной?

Мириам грациозно пожала плечами:

— Я не знаю, где на самом деле расположен дворец. Насколько мне известно, обычным способом добраться до него нельзя. Только доверенные советники Двистора умеют управляться с миражем.

— А Тико был одним из таких советников? Он рассказал тебе секрет дворца?

— Да, был и да, рассказал, — загадочная улыбка Мириам напомнила Корде ее отца. — Однако не обязательно нам это знание понадобится. У Тико есть дом в Дворцовых Воротах — вдруг он ждет меня там или оставил записку.

— А он не мог отправить тебе послание в дом твоего отца? — спросил Корда.

— У отца нет постоянного адреса, — ответила Мириам. — Он купец и много путешествует. И считает, что лучше всего новости узнавать на базаре.

Корда выпрямился.

— Ну, не можем же мы перебудить всех та базаре, чтобы выяснить, написал ли Тико тебе письмо. Начнем с его дома, а если ничего там не обнаружим, ты нам расскажешь, как добраться до дворца Двистора.

Корда спрятал «Коломбину» в песках неподалеку от Дворцовых Ворот, а потом с Мириам в качестве проводницы и ПЦП, повисшей у его плеча, вошел в город. По дороге он вытащил определитель направления.

— Что это такое? — спросила Мириам.

— Прибор, настроенный на показания, которые я снял на магнитном севере, когда мы покинули бутылку, — объяснил Рене. — Я решил, что, раз уж мы сюда попали, стоит проверить — вдруг он покажет мне, где нужно искать ключ от Аравии.

Корда посмотрел в ту сторону, куда показывали мерцающие стрелки, и нахмурился.

— В чем дело? — спросила Мириам. Корда тщательно спрятал прибор за пояс и только потом ответил:

— Складывается впечатление, что он указывает на дворец, но это маловероятно, поскольку ты утверждаешь, что дворца здесь нет.

Мириам легко коснулась его руки.

— На самом деле, я ведь сказала только, что дворец прячется за миражем. По правде говоря, я не знаю точно, где он находится.

— Все равно как муха и слон, — заметил Корда.

Мириам с отвращением наморщила свой хорошенький носик.

— Ужасное сравнение, Рене, но я понимаю, что ты имел в виду. Я прошу тебя помнить, что на Аравии волшебство так же реально, как песок и солнце.

— Зато не так вездесуще, — проворчал Корда. — У меня уже полные ботинки песка.

— Вытряхнешь песок, когда доберемся до дома Тико, — ответила Мириам, — или, может быть, по дороге купишь себе пару сандалий. Самый короткий путь к дому Тико — через базар.

— Все купцы находятся в состоянии стасиса, — напомнил ей Корда.

— Да, я знаю, — ответила Мириам. — Как я могу об этом забыть, когда город вдруг стал таким безмолвным и неподвижным? У меня уши болят от попыток услышать крики уличных торговцев, вопли верблюдов и протяжные молитвы, похожие на песни.

— Да, босс, — вмешалась Коломбина. — Как она может об этом забыть?

— Прошу меня простить, — извинился Корда. — Если на базаре действительно столько народа, сколько видно на моем экране, наше продвижение вперед будет напоминать рябь, пробежавшую по полноводной реке стасиса.

Мириам передернуло.

— Мы, словно призраки, пройдем мимо этих людей.

— Может быть, — согласился Корда, — но скорее всего они тут же забудут, что видели нас здесь. Помнишь, как сказал Арабу: стасис — это сон без сновидений.

Несмотря на напоминание, они чувствовали себя немного жутковато, оказавшись на базаре. Корда приказал Мириам и ПЦП держаться поближе к нему, чтобы уменьшить радиус действия консервированного времени. И все равно, по мере их продвижения вперед, купцы, встречавшиеся им по пути, на несколько мгновений оживали и тут же принимались отчаянно вопить:

— Чиню горшки! Чиню горшки! Глиняные, стеклянные и оловянные!

— Сладкие, медовые финики! Чистое наслаждение! Спелые дыни, каждая — бесценный бриллиант!

— Холодная вода! Охлажденное вино! Шербет!

— Господин, купите браслет для прекрасной девушки!

— Предсказываю судьбу! Гадаю! Зачем рисковать, когда можно узнать все заранее?

Кое-кто из купцов — те, что дольше остальных находились под воздействием консервированного времени или отличались наблюдательностью — обращали внимание на необычную тишину, окутавшую весь базар, кроме небольшого пятачка, на котором они оказались. Иные, догадавшись по одежде, что Корда чужестранец, что-то кричали ему вслед. Кто-то узнал Мириам и тоже попытался ей что-то сказать.

Корда ничего не отвечал и ни разу не позволил Мириам остановиться, чтобы перекинуться парой слов с тем или иным купцом. Даже несколько человек, попавшие в радиус действия его темпорального поля, могли их задержать, а ему не хотелось быть причиной уличных волнений.

Они поспешно проходили мимо будочек, где продавались вазы и тарелки из отполированной бронзы и меди, мимо стоящих в тени палаток, на прилавках которых сверкали украшения из драгоценных камней, а тяжелый аромат благовоний так и манил задержаться хотя бы на одно короткое мгновение.

У лотка какого-то купца в самом конце базара Мириам наклонилась и взяла пару черных сандалий с широкими ремнями, а вместо них бросила монетку с выгравированным на ней лицом мужчины.

— Али хороший мастер, — объяснила девушка, — похоже, они твоего размера. В ботинках ты быстро сотрешь ноги.

— Надену, когда доберемся до Тико, — улыбкой поблагодарив Мириам, ответил Корда.

— А мы уже почти пришли, — сообщила Мириам и показала на массивный большой дом.

Несколько внешних окон представляли собой маленькие арки с резными деревянными ставнями, украшенными странными животными и еще более диковинными людьми. Вдоль дорожки, ведущей к двери и огибающей стены дома, росли яркие кусты, усыпанные цветами.

Мириам бросилась вперед, схватила дверной молоток, выкованный в форме дракона, и принялась стучать. Никто не появился на ее призыв.

— Почему не выходят слуги? — забеспокоилась она и снова взялась за молоток.

В тот момент когда девушка собиралась постучать еще раз, возле ее руки появилась улыбающаяся рожица ПЦП.

— Не паникуй, Мириам, — принялась утешать ее Коломбина. — Слуги находятся в состоянии стасиса, как и все прочие аравийцы. Даже если Тико вернулся, у него не хватало бы на них консервированного времени. Мы погрузили на «Вихрь» ровно столько, сколько ему было необходимо, чтобы покинуть Урб. Вряд ли осталось много.

Рука Мириам выпустила хвост дракона. Потом девушка покраснела; надо заметить, что розовый цвет творил чудеса с ее щеками.

— Я вела себя как ребенок, — печально проговорила она. — Я была уверена, что Тико дома… и перестала думать.

ПЦП тихонько погладила ее по щеке.

— Не огорчайся, люди не могут всегда думать. Если хочешь, я расскажу тебе несколько очень занятных историй про босса…

Корда решил, что пришла пора вмешаться.

— Мириам, ты не знаешь, может быть, Тико прячет ключ в каком-нибудь потайном месте или имеется особое слово, открывающее дверь? Тогда мы вошли бы внутрь и посмотрели, не оставил ли он нам каких-нибудь сообщений.

Мириам кивнула:

— Да, обычно он прятал ключ. — Вдруг девушка снова неожиданно покраснела. — Он сказал мне где, на случай… я имела в виду…

— Чтобы ты могла попасть в дом, если возникнет какая-нибудь необходимость, — договорил за нее Корда, изо всех сил стараясь сделать непроницаемое лицо. В отличие от большинства девушек, с которыми ему довелось встречаться на Земле, Мириам была и в самом деле такой юной и невинной, какой казалась.

— Совершенно верно, — с облегчением проговорила она. — Ключ под одной из плиток у края дорожки.

Мириам опустилась на колени и просунула руку в благоухающие кусты.

— Он должен быть вот…

Вдруг она пронзительно закричала, Корда заметил, как нечто лохматое и золотистое выскочило из кустов и бросилось к Мириам. Тут уж Корда сумел рассмотреть многофасетчатые глаза, восемь сильных суставчатых лап и широкое, плоское тело тарантула размером с большую собаку.