Психушка в полном объеме. Тело пораженного слизня впитывалось в камень пола, исчезало в нем, но я чувствовал, что он жив и пытается скрыться таким образом, чтобы прийти в себя и восстановиться. Пытаться добить? Нет уж, спасибо, но неразумно тратить время на то, что сделать сложно и наверняка опасно. Не стоит добивать того, кого не знаешь, как именно убить.

Влетаю внутрь и захлопываю за собой дверь. О, какая прелесть, там еще и засов есть. Воспользуемся сим подарком фортуны незамедлительно! Еще и арбалет перезарядить надо. Рычаг на себя, и хитрый механизм натягивает тетиву. Вот только чем стрелять? В руках возникает одновременное ощущение холода и жара, а через пару секунд в ложе лежит новый болт. Голова слегка туманится… Пока отбросим это в сторону силой воли и сосредоточимся на первоочередной задаче. Ну и куда меня занесло?

Хм, что-то вроде тамбура или комнаты для дежурной смены стражи. Хорошо еще, что никого тут не видно. Видимо, каменный страж да слизень и были той самой сменой. Тогда дверь в противоположном конце тамбура должна быть выходом. Несколько осторожных шагов – и я возле нее. Сдвигаю засов, приоткрываю. Точно! Дверь выходит на улицу странного вида, не такую уж и безлюдную. Слово «люди» не совсем уместно, ну да не главное. Главное, что это уже не коридоры местной не то тюрьмы, не то лаборатории. Мне надо туда, значит, вперед.

Стоп! А ежели пошарить по местным закромам? Мало ли что полезное можно обнаружить. Хотя пойди разберись, что тут для чего годно. Разве что безразмерную серую хламиду прихвачу да сумку, куда вполне можно поместить небольшой арбалет.

Все. Завернувшись в серую ткань и скрыв лицо капюшоном, я толкнул дверь и вышел на улицу, в неведомый город таинственного мира.

Город был большим, густонаселенным и тоже практически бесцветным. И, конечно, чужим – таких я точно никогда и нигде не видел. Другими были здания. Их запредельная архитектура одновременно притягивала и отталкивала. Хотя больше все же притягивала. Деревья походили на устремленные в небо корни, которые жадно извивались, пытаясь поймать нечто неощутимое, но оттого ничуть не менее важное для них.

И люди, проходящие мимо, делятся на две неравные категории. Большая часть тускло-бесцветна, они не стоят внимания. Это скорее манекены, чем разумные существа со своей волей. Почему я так решил? Цвет их так же сер, как стены и камень под ногами, как их одежды. Однако есть тут и другие, что на фоне блеклости и пустоты выделяются если и не яркими пятнами, то все же хоть какими-то оттенками. Их мало, но они есть. Я вижу это, вижу цвета, причем у каждого преобладает один конкретный. Яркость? Не слишком, но кто знает, что все это означает?

Над моей головой почти бесцветное солнце зависло в выцветшем небе, ну а само небо… На него не хочется смотреть, оно не придаст сил, только вытянет их из тебя. Зато где-то в небесной выси плывет слабо искрящаяся сеть, напоминающая мне о том, настоящем небе. Небе то голубом, то черном, то озаренном радугой.

Чужое место. Понимаю, что я не могу выглядеть так же, как остальные, показывая свою инородность, поэтому спешу скрыться в лабиринте переулков, что уводят в глубь серой сети блеклого старого города. Да, именно старого, ведь пыль веков и тысячелетий не спутать ни с чем на свете.

Кто я, где я? Простые вопросы, на которые пока так и не получить ответов. Второй более легок, для этого нужно лишь побеседовать с кем-либо из местных обитателей. С кем? Вот вам и дополнительный вопрос, от ответа на который так же многое зависит. Сомневаюсь, что местные воспылают желанием рассказать все о своем мире подозрительному чужаку. Велика вероятность, что последствия окажутся для меня не слишком благоприятными. Нужно искать тех немногих, кто способен понять ту выгоду, что можно получить от общения со мной – чужим, но в то же время могущим оказаться полезным.

Шаги за спиной. Неспешные, уверенные. Так ходят те, кто чувствует себя хозяином положения. Что ж, посмотрим, кого принесло.

Двое. Невысокие, худощавые. Мужчины или женщины? Право слово, даже не смогу так сразу ответить. Фигуры какие-то… промежуточные, но чувствуется сила и готовность в любой момент взорваться резкими движениями. А пока они просто приближаются. Обманчивая простота, и верить ей не следует. Один из них одет в тускло-желтую рясу, глаза поблескивают тем же цветом. Вертикальные зрачки, как у ночного хищника, немигающе смотрят на меня, оценивая и прикидывая. В руках не видно оружия, но кто же знает, что тут может им оказаться? Да и время от времени падающие вниз сверкающие песчинки наводят на определенные размышления. Падают и вновь взлетают, скрываясь в широких рукавах рясы, прилипая к коже изящных, тонких кистей.

Второй… Нет, скорее все же вторая – напротив, более грубовата. Это заметно и в фигуре, и в движениях. Красный комбинезон, ну а в руке змеится хлыстом гибкий и покрытый шипами корень. Мдя, таким хлестнуть – добавки не понадобится. И кажется, оба субъекта настроены по отношению ко мне не слишком дружелюбно.

Достать клинок из ножен при должной практике – дело быстрое и несложное. Равно как и извлечь арбалет из сумки. Ситуация, однако! Не испытываю ни малейшего желания биться, тем более с неведомым противником, чей стиль боя есть одна сплошная загадка. Была бы еще цела моя память, но от нее остались лишь фрагменты. Просыпающиеся инстинкты и вовсе вещь не слишком надежная. То ли они сработают в нужный момент, то ли нет. Придется довериться подсознанию, которое нельзя заблокировать, особенно когда наступает критический момент. Но риск, риск…

– Разбежимся? – предлагаю парочке, не слишком надеясь на согласие. – Делить нам нечего, схватка легкой ни для кого не окажется. Не вижу смысла.

– Варвар, – шипит «желтый».

– Чужак, ничего не знает, – вторит «красная». – А цвета много.

– Разный цвет. Алый, зеленый… И черный!

– Да. Черного много. Запрет, а много. И на пару Шагов хватит. С лихвой. Выжмем.

– Досуха, – подтверждает собеседница. – И оружие смешное…

– Тогда идите сюда, веселить буду, – усмехаюсь я.

Холодная злоба постепенно окутывает разум, превращая в машину для схватки, переплетая в единое целое меня и оружие. Оружие и меня… Тонкий, волнистый клинок вспыхивает серебряным блеском, наконечник арбалетного болта наливается угольной чернотой. Эх, знать бы еще, что значат эти цвета! Ведь первый выпущенный болт сверкнул зеленой искрой в момент полета, а тут еще до выстрела проявился черный цвет.

– Не контейнер с цветом, – несколько разочаровался «желтый».

– Но беглец во Фрахталь, – произнесла непонятное слово «красная». – Приказ – уничтожать, награда велика…

– Звать помощь?

– И делить цвет? Глупо, расточительно. И потом, он всего лишь беглец ВО Фрахталь, а не ВНУТРЬ. Чужой, слабый.

Разговорились, голубчики. Это они зря, никогда не стоит особо долго разговаривать, когда вот-вот может начаться схватка с неизвестным противником. И очень опрометчиво считать соперника априори слабее себя.

Ты ведь не знаешь о нем ничего, а уже настроился на легкую победу, расслабился. Даже в обычных уличных мордобоях более сильный может проиграть, недооценив хрупкого и безобидного с виду паренька. Как же, он накачан, рельеф изо всех мест выпирает, самомнение хлещет через край. Лепота. А сопернику, с виду безобидному, не нужны внешние атрибуты. Ему достаточно того, что он владеет ножом, причем способен бритвенным лезвием оставить роспись на шее движущегося соперника, при этом не убивая, а лишь надрезая кожу. И кто после этого дурак?

Откуда эта мысль, с чего вдруг прорезалось воспоминание о коротком ноже-когте, распарывающем кожу, но ограничивающемся лишь этим? Мрак, туман. Зато чувствую, как слегка немеет тело, а в оружие вливается новая порция силы. Еще сила, еще! Клинок и болт вспыхивают ярче. Теперь понимаю, что цвет и сила связаны теснейшим образом, они буквально неразрывны.

«Красная» чуть дергает рукой, в которой зажат извивающийся корень, и тот быстро чертит в воздухе какую-то фигуру. Щелчок тетивы – и стремительный полет болта. Корень внезапно расщепляется на множество отростков, что пытаются перехватить черную угрозу прямо в воздухе.