Сментил присел на корточки и двинулся в туннель, Элера толкала детей впереди себя, а сама шла следом. Соллис кивнул Хела-хаку, который бросил короткий взгляд в темный коридор, прежде чем сплюнуть и покачать головой.

- Ты хочешь лишить меня шанса на хорошую смерть, синий плащ?- он сказал. Подняв свою боевую дубину, он повернулся ко двору, затем остановился и вытащил из-за пояса старое боевое знамя. - Вот, - сказал он, бросая его Соллису. “Если знамя никогда не упадет, то и Каменные Мельницы тоже.”

Мелькание множества когтей вернуло его взгляд во двор, и он нетерпеливо махнул рукой Соллису. - Иди!”

Соллису пришлось держать Веркелу на руках, пока он брел по коридору, часто и болезненно касаясь головой грубо обтесанной крыши. Он не сводил глаз с частично затемненного Факела Сментила, не обращая внимания на тихие, но настойчивые протесты женщины, которую нес.

- Нет, - простонала она. “Это не ее видение.…”

Позади них по туннелю разнеслось Эхо финальной битвы старика. Суматоха продолжалась гораздо дольше, чем ожидал Соллис, и это заставило его задуматься, не было ли хвастовство Разрушителя черепов преувеличено. К тому времени, когда звуки боя резко оборвались, Соллис увидел впереди проблеск утреннего света.

Туннель выходил на узкий выступ шириной не более двух ярдов. Он змеился по гранитному утесу, возвышавшемуся по меньшей мере на сотню футов. Бросив короткий взгляд через край утеса, он увидел отвесную скалу, уходящую в туманные глубины каньона далеко внизу. Он не видел никакой надежды подняться или спуститься, не оставляя им другого выбора, кроме как идти вдоль уступа. Сментил шел впереди, Элера-следом, мальчик и девочка крепко прижимались к ней. Соллис был благодарен хотя бы за то, что наконец-то рассвело, заливая скалу солнечным светом, который на этот раз не был затянут облаками. Идти по этому маршруту в темноте было бы невозможно.

Пройдя шагов сто, уступ резко обрывался и упирался в огромный изогнутый выступ скалы. Там, где выступ соединялся с выступом, лежал одинокий, закованный в сталь труп. На нем были ржавые доспехи Ренфаэлинского рыцаря, плоть давно выцвела из костей, оставив удивительно чистый череп. Он уставился на Соллиса, когда тот остановился, его оскаленные зубы выражали явное чувство насмешки.

“Кажется, по крайней мере один из людей Морвиля выбрался оттуда, - заметила Элера.

“Он был ранен, - сказал Соллис, заметив засохшие остатки стрелы, лежащие рядом с горжетом павшего рыцаря. Он опустил Веркелу на землю, шаманка застонала и прислонил ее к скале.

“Должно быть, были и другие, - продолжала Элера, оглядывая гранитные стены. - Возможно, они выбрались наружу.”

Или устали голодать и прыгнули, - подитожил Сентиль. Он окинул скалу опытным взглядом, прежде чем повернуться к Соллису и мрачно покачать головой. Никаких поручней.

Странный стонущий звук привлек внимание Соллиса к дальнему концу уступа и маленькому темному отверстию туннеля. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что это дыхание множества животных в замкнутом пространстве.

“Должен же быть какой-то выход, - настаивала Элера, опускаясь на колени и выглядывая из-за края уступа. “Если они не смогли взобраться наверх, то, возможно, они... - Она замолчала, а мгновение спустя тихо и удивленно произнесла “ - О!”

“В чем дело?- Спросил Соллис, присаживаясь рядом с ней на корточки в надежде, что она, возможно, нашла какой-нибудь способ ориентироваться на утесе. Вместо этого он увидел, что она смотрит на группу маленьких растений, растущих на покрытой мхом скале в нескольких футах внизу. Растения с узкими стеблями, из которых прорастали четыре бледно-белых цветка.

- Травка Джейдена” - сказала Элера одновременно грустным и радостным голосом. Она протянула руку и еще ниже опустилась над краем.

“Я думаю, у нас есть более насущные проблемы, сестра, - сказал Соллис, протягивая руку, чтобы помочь ей расслабиться.

Почувствовав настойчивое похлопывание по плечу, он обернулся и увидел, что Сментил присел на корточки, нацелив лук на выходящих из туннеля зверей. Обезьяны появились первыми, вырываясь из норы плотной массой не менее тридцати человек, растекаясь по скалам сверху и снизу. Они казались невосприимчивыми к падению, их когти легко скользили по камню. Следом шли кошки, их было гораздо меньше, но они проявляли такую же ловкость. Рысь и снежные кинжалы, казалось, скакали по камню. От волков Соллис не видел и следа, что заставило его задуматься, не погибли ли они все от рук изгнанных клинков.

Лук Сментила зазвенел, и Соллис увидел, как большой самец обезьяны безжизненно соскользнул с утеса, сбросив двух своих товарищей падая в глубину. Следующая стрела Сментила снесла снежного кинжала, третья-еще одну обезьяну, после чего тетива затихла. Он беспомощно пожал плечами, указывая на пустой колчан, потом отложил лук и вытащил меч. Соллис последовал его примеру, подойдя к брату и остановившись, чтобы бросить на Элеру настойчивый взгляд.

- У тебя остался Черный Глаз?- спросил он.

“Немного. Но какая от этого польза..? Она замолчала, когда он перевел взгляд на детей. Они сидели, прижавшись друг к другу, на краю уступа, бледные, хотя и без слез. Соллису пришло в голову, что за все это время он ни разу не видел, чтобы они плакали.

“Я не знаю, зачем они ей нужны, - сказал он. “Но я знаю, что это будет более добрый конец.”

Лицо Элеры, казалось, лишилось цвета и выражения, когда она снова посмотрела на него. В гневе или мрачной решимости он не мог сказать. “Очень хорошо, - сказала она хриплым шепотом, потянувшись за своим рюкзаком.

Соллис повернулся к приближающимся животным и увидел ближайшую обезьяну не более чем в десяти ярдах от себя. Он уже потянулся за метательным ножом,когда зверь внезапно замер. Тишина быстро распространилась на остальную часть Орды. Все обезьяны и кошки останавливались, чтобы повиснуть на камне, дыша затуманенным воздухом, когда они смотрели на свою добычу, в глазах не было ни голода, ни ярости.

“Из них получаются отличные солдаты, - произнес голос, эхом отразившийся от входа в туннель. Женщина вышла на свет, пригнувшись, выпрямилась и двинулась по карнизу несколько нетвердой походкой, напоминая Соллису пьяного пьяницу, пытающегося убедить других в своей трезвости. Теперь ее черты были еще более изможденными, испещренными пятнами крови, что превращало их в нечто из ночного кошмара.

Она истекает кровью, как Веркела, понял Соллис. Эти дары, похоже, стоят дорого.

“Никакого ворчания, никакой жажды добычи или грабежа, - продолжала женщина, подходя ближе. - Никаких своенравных мыслей или снов о прошлых жизнях, которые могли бы помешать мне удержать их.- Она остановилась в двадцати ярдах от меня. Слишком далеко для точного броска ножа. - Если бы это всегда было так просто.”

Она наклонила голову, чтобы рассмотреть их, обнажая покрасневшие зубы в ужасной улыбке, когда ее взгляд остановился на детях. Соллис заметил, как ее губы дрогнули в предвкушении, когда она перевела взгляд на Веркелу.

“Еще не умерла, - сказала она с тоскливым вздохом. “Мне показалось, что я чувствую, как искра все еще трепещет вдали.”

К удивлению Соллиса, Веркела издала резкий, полузадушенный смешок. “Какая дура, - сказала она, качая головой и поднимаясь на ноги. Она прислонилась к камню, и Сментил протянул руку, чтобы помочь ей подняться, вызвав слабую улыбку благодарности. Она тяжело прислонилась к скале и подошла к Соллису, понизив голос до шепота. “Баронесса Янна Форвил, - сказала она. “Ты найдешь ее на крепостной стене у северного Ренфаэлинского побережья. Если она еще жива, я хотел бы, чтобы она знала, что я никогда не винила ее, никогда не ненавидела за то, что она сделала.”

Соллис протянул руку, чтобы поддержать ее, когда она покачнулась, но она покачала головой, лицо ее исказилось от боли, когда она пробиралась по карнизу, чтобы встретиться лицом к лицу с женщиной. - Волк уже забрал то, за чем ты пришла, - сказала она ей. Соллис заметил, как она прислонилась к скале, упершись обеими руками в камень. - Ребенок теперь вне твоей досягаемости.”