В тот раз он куда-то спешил, и содержательного разговора у нас не получилось. Да я и не обиделась. Всё равно даже пару слов в одно предложение не смогла нормально связать. Какой уж там содержательный разговор? Только долго смотрела в след скрывшейся за углом дома машине и радовалась непонятно чему.

Дурында.

Радость быстро сменилась недоумением, когда на протяжении нескольких недель Влад, при встрече, если такая случалась, удостаивал меня лишь коротким «привет», а то и вообще — кивком головы.

Что сказать? Умею я отпугивать мужчин. Видать обиделся, когда после провожания не пригласила к себе на чашечку чая. Ага. Ещё чего! Если я перед каждым буду стелиться за доброе дело, то о-го-го куда скачусь. Ведь поблагодарила же, чего ещё надо? Морозиться? Ну и ладно. У меня есть на кого распылять свое внимание, взять того же Димку. Каждый день норовит прикоснуться, доверчиво улыбается, снова подкатывает. Надеется на продолжение прошлого раза. Вот только для себя я уже решила: если оно и будет, то нормальное, как положено, а не на кушетке где-нибудь впопыхах. Он ведь не догадывается о моем статусе девственницы, а я хочу, чтобы всё прошло красиво и запомнилось на всю жизнь.

…Орхидея пахла божественно.

Закончив любоваться её лепестками, я направилась в ванную, а из неё на кухню. Каждодневный маршрут, не меняющийся с годами.

Вместо ароматного кофе — не менее ароматный зеленый чай собственного приготовления. Чего в нем только нет: и чабрец, и ромашка, и мята. Успокаивает, дарит бодрость, наполняет жизненной энергией. Он согревает изнутри, наполняет комнату ароматом лета и диких трав. Прекрасное утро. Если и солнце не спрячется за серыми тучами — вообще закачаешься — заряд позитива на целый день.

Такой положительный настрой прервала промчавшаяся мимо сестра с зажатым ладонью ртом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Эй, Нин, ты в порядке? — пришлось остановиться перед захлопнувшей перед самым носом дверью.

— Отвянь!..

Пришлось подождать, пока сестра не соизволила показаться из ванной с бледным лицом.

— Это всё твой вчерашний суп, — заявила она, пройдя на кухню. — По ходу был не свеж.

— Зачем же ты тогда его ела? — нет, ну вы только посмотрите на неё? Суп ей испорченным показался. А сама хоть раз что-то приготовила? Открыла холодильник, достала несправедливо наговоренный суп и попробовала чистой ложкой. Да нормуль всё. Странно. Заметив, что сестра направилась обратно в комнату, увязалась следом. — Ты думаешь собираться в универ или сегодня нет первой пары?

— Я никуда не пойду. Мне плохо.

Я всё-таки успела прошмыгнуть в её комнату и стала перед ней, скрестив на груди руки:

— Только месяц прошел, а ты уже начинаешь прогуливать! Заруби себе на носу — у мамы нет денег на твои хвосты.

— Что ты понимаешь в сложностях обучения в вузе? Закончила свое дранное училище и стоишь тут, корчишь из себя правильную. — Нина обошла мою воинственно настроенную тушку и рухнула на кровать, накрыв голову подушкой. — Нечего считать деньги, которые мама тратит на меня. Лучше вспомни, сколько ушло на тебя.

Вот откуда у неё эта желчь? Разве я хотела, чтобы всё так сложилось? Ведь меня никто не спрашивал ещё там, в утробе матери, хочу ли я такой жизни…

Может, я мечтала заниматься танцами, выучиться на врача, прыгнуть с парашютом. А вместо этого жила в мире ограничений, как моральных, так и физических. Не могла лишний раз дать волю эмоциям. Из-за болезни училась там, где менее затратно, а не легче. И довольна. Всем. Даже если бы представился шанс изменить свою жизнь — не изменила бы. Снова прошла тот самый путь, родившись дважды. Что тогда, что сейчас — ценю то, что имею и ни капельки не жалуюсь. Единственно, что не дает покоя — нехватка денег. Всеми силами стараюсь работать на полной отдаче, берусь за подмены, ночные дежурства, чтобы хоть как-то поправить финансовое положение; чтобы не слышать в свою сторону таких упреков.

Говорят, беды сплачивают родных людей. Ничего подобного. Только не в нашей семье.

Вернувшись на кухню, достала из холодильника суп и, выбрав гущу, вылила в унитаз. Допила на половину остывший чай, пытаясь вернуть прежнее настроение, и приготовила кое-кому овощной омлет. Всё-таки она моя сестра и этого не изменить.

На работе день прошел аналогично.

Хмурин постоянно хмурился, бросая в сторону Димки косые взгляды, а тот, при каждом удобном случае, норовил ущипнуть меня за зад или дернуть за волосы. Ну, прям детский сад штаны на лямках.

Оля только посмеивалась над таким проявлением внимания и шептала на ушко, что не за горами тот момент, когда мне предложат встречаться.

— Даже не знаю, что-то мне не очень хочется, — призналась я ей на обеденном перерыве. — Вот нет в нем такой, знаешь ли, искры, которая бы зажгла меня. Какой-то он чрезмерно спокойный.

— А тебе подавай брутала? — я поперхнулась, а Оля, заметив это, добавила: — Да ладно, не парься, сама такая. Мечтаю о байкере. Вот только где его взять? Хоть бы разочек заглянули сюда. Права была Маринка, в травматологии веселее.

Мы ещё немного поперемывали косточки всему мужскому составу нашей больницы и с головой ушли в работу. Оля вернулась в процедурный, а я — в перевязочный кабинет. В скором времени должны были подойти пациенты Константина Юрьевича.

Поначалу, когда ему нужно было оценить состояние ран в динамике, то Хмурин сам осуществлял смену повязки, а я только ассистировала ему. В остальных случаях справлялась сама.

Потом был мужчина, которому нужно было снять швы после удаления грыжи в области паха, за ним — женщина после флебэктомии (удаления варикозных вен). Закрутилась, завертелась. А ведь ещё нужно под конец каждого рабочего дня провести дезинфекцию помещения, подготовить использованные инструменты к стерилизации. Организовать необходимый материал на завтра.

К вечеру реально устала. Зато как было приятно, когда на своем столе заметила оставленную кем-то из пациентов в знак благодарности огромную шоколадку. Заграничная. Первым порывом было развернуть красивую обертку и полакомиться вкусняшкой, но потом, занесенная рука замерла на полпути. Лучше продегустирую вместе с Ниной, она любит сладкое. Тем более, если действительно приболела, то шоколад подымет настроение. Судила по себе.

Уже при самом выходе из отделения столкнулась нос к носу с Коноваловым.

— А я к тебе, — прозвучало немного нерешительно.

— Дим, я домой. Говори по быстрому, что хотел. — опаздывать на автобус не хотелось тем более раздражал тот факт, что виделись минут двадцать назад. Почему тогда молчал, как партизан, а сейчас, видите ли, дело у него появилось.

Коновалов перекрыл рукой путь к выходу, отчего я оказалась в ловушке и соблазнительно улыбнулся:

— Давай сегодня сходим на свидание? Стой! Только не спеши говорить «нет». Всё пройдет, как положено. Кино там, кафе, мороженное. Никаких попыток развести на секс, — я попыталась оттолкнуть его, но он застыл как каменное изваяние. — Ну, Евстратьева, харе играть в неприступность. Я ведь тоже не железный. Устал от твоего равнодушия. Соглашайся.

Я подняла усталый взгляд. Димка с надеждой ждал моего ответа. Если всё пройдет так, как он озвучил, то не вижу причин для отказа. Почему бы и нет. Ведь сама хотела стандартно-ванильных отношений. Хотела, потому что у меня, их не было. Когда среднестатистический подросток проходил этот этап ещё в тринадцать лет, я и мечтать о подобном не могла. Поэтому сейчас так важно пройти через все круги, нет, не ада, а зарождения нормальных отношений.

Димка взлохматил непослушные светло-русые волосы, слегка сощурил карие глаза и наклонился вплотную:

— Обещаю, приставать не буду. Ты и так в прошлый раз столь явно дала понять — животной страсти я в тебе не вызываю, — констатировал слегка обижено.

— Хорошо! Сходим. Только мне нужно домой.

Димка воспрянул духом.

— Не вопрос. Я тоже сгоняю домой, переоденусь и всё такое. Тебя в восемь устроит?