Но это должно оставаться моей жизнью.

Чувствуя вину, я немного отхожу.

— Я знаю, что это всё моя вина. Но как только мне стало ясно, что для нас не предназначена совместная жизнь, я не мог вынести этой мысли...

— Подожди— ка!, —  говорит Делайла. — Откуда ты знаешь, что для нас не предназначена совместная жизнь?

Я краснею. — Когда я был у Орвилля, я видел своё будущее, —  шепчу я. — Ты там не появилась.—  я колеблюсь — В том моменте будущего, который он мне предоставил, я увидел другую девушку.

— Ты..что?— , возмущается Делайла. — Тогда кого?

Серафиму?

— Оо, пожалуйста. Не перегибай!

— Тогда кого?

— Не знаю. Я с ней не знаком.

Делайла задумывается. — Будущее развивается всегда по-разному,—  констатирует она — Например, ещё неделю назад ты совсем не мог представить меня в этой книге. После всего, что мы знаем, твоё будущее могло стать совершенно другим, если Орвиллу удастся отправить меня домой с помощью заклинания.—  Она берётся за мою руку и притягивает меня к себе. — Есть только одна возможность это узнать.

Если бы я не знал его лучше, то сказал бы, что Орвилл флиртует.

Я ещё никогда не видел этого чудака таким проворным на ногах. С тех пор, как я представил ему Делайлу, он всё время краснеет как школьница. Он уже впечатлил её всеми возможными волшебными штучками: Он заставил изчезнуть саламандру, заколдовал парящую в воздухе скрипку, которая играла сама по себе, и похвастался новым трюком —  уткой, которая бегло говорила на венгерском.

В ответ, Делайла рассказывает ему то, что она учила на уроке химии. — Смешивают цинк с раствором едкого натра и нагревают всё это до точки кипения. Если добавить медную монету, то она превратится в серебряную. А если вслед за этим нагреть серебряную монету над огнём, то она станет золотой.

— Алхимия!—  Орвилл ловит ртом воздух.

— Нет, вообще-то нет. Цинк и медь соединяются в жёлтую мель. Но это всё равно выглядит как золото,—  объясняет она.

Нахмурившись, я складываю руки. —  Если вы, наконец, обменялись опытом, я бы еще раз взглянул на свое будущее...

— О да, конечно, —  говорит Орвилль. Он подводит Делайлу к черному постаменту и приносит разные стеклянные бутылочки. Затем добавляет ингредиенты в миске и начинает ритмично мешать.

Делайла и я разработали что-то вроде плана.

Благодаря моему эксперименту с Пиро, мы знаем, что маленькая книга, которую я ношу с собой, оригинальная копия сказки, в которой я живу, и которая способна вызвать изменения в мире Делайлы.

Наконец, мы позаботились о том, чтобы книга, в которой мы находимся начала гореть. Если мы сможем каким-то образом взорвать копию "Мое сердце между строк", тогда экземпляр, в котором мы находимся, вероятно, упал бы с полки Делайлы и осталась бы лежать открытым на полу.

В этот момент, вероятно, все персонажи снова займут свои позиции. Если книга заметит, что Делайла не принадлежит ей, ее отправят домой.

По крайней мере, я надеюсь на это.

Орвилль защищает свои напитки и ингредиенты колдовством, если не работает с ними. То есть мы не можем просто так ворваться в его хижину и самостоятельно найти какую-нибудь бурду, которая вызывает взрыв.

Вместо этого нам нужно отвлечь его, когда он собственноручно снимет колдовские чары. Это была идея Делайлы, еще раз попросить его, чтобы я еще раз взглянул на свое будущее.

Таким образом, вы убивает двух зайцев одним выстрелом.

Жидкость в миске булькает и практически в мгновение испаряется, образуя туман лавандового цвета. —  Протестируем, —  говорит Орвилль и оглядывается в поисках чего-нибудь, что можно бросить в дым. Делайла поднимает брови и формирует губами одно лишь слово: "Сейчас?"

Я качаю головой. —  Еще нет, —  шепчу я.

Взгляд Орвилля путешествует по бутылочкам и пузырькам

на полке позади него. Затем его лицо озаряется. Он засовывает руку в карман и вытаскивает маленькую полотняную сумку. —  Чтобы утолить голод после обеда, —  объясняет он, вытаскивает семечко и бросает в туман.

Темно-фиолетовый туман преобразовывается в высокий подсолнух.

— Сейчас, —  говорю я Делайле. Она отступает назад, как будто для того, чтобы предоставить мне лучший обзор моего будущего, но на самом деле она хватает несколько бутылочек с полки позади Орвилля, до которых может дотянуться. Некоторые убирает в сумку, другие запихивает в рукава платья.

— Ну, теперь твоя очередь, —  говорит волшебник. Он вырывает у меня волос и бросает в туман. Так же, как и в прошлый раз, туман образует высокую колонну образующую экран, на котором представляется мое будущее. Я вижу себя на диване в маленькой комнате с книжными полками.

Делайла останавливается, кулаки еще полны бутылочек и трав. Она тоже не может отвести взгляд от картины. —  Что не так с твоим будущим? —  спрашивает она.

— Секунду, —  говорю я.

И в самом деле, входит девушка и обнимает меня. Я чувствую, как Делайла рядом со мной застывает.

— Будет еще хуже, —  предупреждаю я ее.

Девушка поворачивается, и мы можем рассмотреть ее лицо. Сейчас, присмотревшись повнимательней, я замечаю, что это скорее женщина, чем девушка. Женщина, которую я никогда раньше не видел.

Делайла хватает воздух. —  Я знаю ее!

— Правда?!

— Да! Это...

Но прежде чем она смогла закончить предложение, открывается дверь в хижину Орвилля и с треском ударяется о стену. Вбегает Фрамп и подскакивает ко мне оскалив зубы. Я парализован от страха. —  Фрамп! —  кричу я.

— Какого черта...

Он перебивает меня и прыгает на меня, целясь в горло. Мы падаем, превращаясь в клубок из шкуры и конечностей. Я еще не заметил, что и Серафима стоит в дверях, ее лицо заплакано.

— Ты проклятый лгун, —  рычит Фрамп. —  Ты разбил ей сердце.

— У тебя нет никакой кузины, —  горюет Серафима.

— У тебя даже нет тети или дяди.

Прежде чем успеваю начать оправдываться, чувствую, как меня кто-то освобождает от веса неистовой собаки. Я смотрю вверх и вижу, что Делайла держит Фрампа за ошейник изо всех сил, чтобы он отпустил воротник моего камзола. Наконец, материал рвется, Делайла и Фрамп падает навзничь

на полки Орвилле, так что на него обрушивается град бутылок.

— Делайла, —  кричу я и ползу к ней. — Все в порядке?

— Со мной все хорошо, —  бормочет она и встает на ноги. На ее одежде мокрые пятна. —  Но я воняю как немытые ноги.

Орвилль рассматривает хаос. —  Выглядит как сопли тролля. Отвратительная вещь.

— Святые небеса, Фрамп, тебя, наверное, охватило бешенство? Что на тебя нашло? —  кричу я на него.

Прежде чем он успевает ответить, взгляд Орвилля стреляет наверх. —  Прочь оттуда! —  шумит он. —  Все в укрытие!

Он прячется под верстаком, а я защищаю Делайлу своим телом, когда сундук на верхней полке начинает угрожающе покачиваться. Он сделан из массивного железа и обмотан различными цепями и висячими замками.

— Не дайте ему...

Маленький сундук кувыркается вниз и летит на пол, где приземляется непосредственно между Делайлой и Фрампом, а затем подпрыгивает.

— ...упасть... —  заканчивает практически беззвучно предложение Орвилль.

Лучи света проникают между трещинами в железном ящике и формируются в трудно— определимый парящий шар. Затем он медленно начинает дрожать, потом вибрировать, пока не стреляет как фейерверк в сторону потолка.

Штукатурка сыпется на наши головы, но светлый шар продолжает неистовствовать, снова и снова ударяется о стены и землю. И при этом он, кажется, все больше и больше накапливает энергию.

— Что это за вещь? —  визжит Делайла.

— Преисподняя, —  говорит Орвилль. —  Вы должны остановить это, прежде чем он уничтожит все.

Свет шипит всего в сантиметре от щеки Серафимы, она кричит и пытается отбросить его. Но она промахивается, и ее рука попадает в лицо Орвилля.

Он падает назад и тянет меня за собой на пол, пока свет стремительно скачет по полкам, все остальные бутылки разбиваются, и повешенные травы на поперечных балках падают.