— Если ты сможешь пройти мимо их пехотинцев, —  продолжает Эдгар, —  ты получишь доступ к астропалате, где ты должна выполнить четырнадцать заданий, чтобы ты могла противостоять Цорг.

— Кто такой Цорг? —  спрашиваю я.

Он фыркает.

—  Один из самых больших, самых злых гибридов роботов гибридов андроидов в галактике Афелион!

Осторожно я хватаю джостик и нажимаю на кнопку. —  Нет! —  кричит он. —  Сначала нам нужно создать твой аватар!

После пары кликов я становлюсь Авророй Аксис, геофизиком из Вашингтона. Я следую за аватаром Эдгара по уровням игры, но вскоре меня уничтожают довольно быстролетящим астероидом.

— Дерьмо! —  говорю я, злая на саму себя. —  Я должна была его увидеть.

Эдгар ухмыляется.

Сорок пять минут мы сражаемся с арсеналом оружия против инопланетян. Меня убивают так часто, что теряю счет.

Наконец, когда я уже практически не верю в то, что мы выберемся, Элгар и я берем в клещи амазонку из звездного света, из пальцев которых вылетают электромагнитные лучи. Нам удается утопить ее в микро— озере метеоритов, и тогда мы получаем доступ к астропалате.

— Да! —  орем мы одновременно, когда открывается дверь комнаты.

— Эдгар! —  кричит Жасмин. —  Ты знаешь, где...

О! —  она смотрит на меня, затем Эдгар, затем снова на меня. — Так ты здесь.

Эдгар кружится в своем кресле. —  Она хотела научиться играть.

Я ухмыляюсь. —  Как выясняется, я являюсь от природы талантливым нейтронным стрелком.

Жасмин выглядит удивленной, от моего замечания и от того факта, что ее сын получил подругу. —  Хорошо, —  говорит она. —  Вам нужно еще что-нибудь? Кексы? Молоко?

— Спокойствие? —  предлагает Эдгар.

Жасмин отстраняется, и Эдгар снова хватает джостик. —  Неловко, —  говорит он. —  Ну, где мы остановились...

— Мы практически наступали Цоргу на пятки, —  отвечаю я.

Эдгар показывает на экран, но он лишь мерцает неонно-зеленым. —  Дерьмо, —  бормочет он. —  Не снова.

— Что случилось?

— Тупой старый ящик. Постоянно зависает. Остается надеяться, что наша игра сохранилась... —  он начинает нажимать на кнопки и перезапускает систему.

— Моя мама не хочет, чтобы я устанавливал игры на ее новый компьютер, она говорит, им требуется слишком много памяти, поэтому я должен довольствоваться этим динозавром.

— Мне кажется, он не такой уж старый...

— Потому что это была новейшая модель, когда моя мама еще писала книги.

Но поверь, мне пришлось снабдить его более мощной видеокартой и динамиками, чтобы Zorn 2000 пошел на нем.

Замолкнув, я сажусь. —  Раньше это был компьютер твоей мамы?

— Да, а что?

— Ты случайно не знаешь, старые файлы еще на нем?

— Да, —  говорит Эдгар. —  Она не разрешает, чтобы я удалил их, —  он закатывает глаза. —  Каждый раз, когда я устанавливаю игру, выскакивает эта тупая сказка

"Мое сердце между строк".

Я наклоняюсь вперед. Ты не любишь эту историю?

— Я ненавижу ее, —  говорит Эдгар. —  Как бы ты себя чувствовала, если бы весь мир знал, что твоя мама считает тебя полным лузером?

— Я уверена, она не думает...

— Она придумала этого идиотского принца, так как хотела, чтобы я был таким как он. Но я не собираюсь ловить дракона и уговаривать его позволить мне осмотреть его зубы. Я просто не сказочный тип.

— Я здесь, потому что твоя мама написала эту книгу, —  рассказываю я Эдгару. Затем я набираю воздух в легкие и выпаливаю:

— Можно кое-что спросить, что тебе покажется странным?

— Конечно.

— Когда ты играешь в Battle Zorg 2000, у тебя не бывает чувство, что ты часть ее?

Эдгар кивает. —  Да, конечно. Иначе я не смог бы получить очки.

— Нет... я имею в виду, хотел бы ты хоть раз оказаться внутри игры?

Я сомневаюсь смотреть ему в глаза, но все, же делаю это, Эдгар смотрит на меня очень уверено. — Иногда, —  тихо соглашается он, —  это, как будто я мог бы слышать, как командир разговаривает со мной и говорит мне, что делать дальше.

Я кладу ладонь на его руку. —  Эдгар, —  можно я тебе кое-что покажу?

Я бегу в соседнюю комнату и забираюсь на кровать для гостей. Книга все еще раскрыта на сорок третьей странице, и Оливер лежит на спине, похрапывая. —  Оливер, —  говорю я шепотом, нагнувшись очень близко к книге. А затем кричу: —  Просыпайся!

Он вскакивает и ударяется головой о низкую ветку, которая возвышается над скалой. Когда он потирает больное место, он вздрагивает, затем смотрит высоко на меня.

— Только для ясности, если ты говоришь, что ты сейчас вернешься, это значит в следующем тысячелетии?

— Я задержалась. Однако послушай, Оливер, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился, —  я хватаю книгу и несу ее в комнате Эдгара.

— Что? ты действительно думаешь, что это хорошая идея?

Меня никто не слышит, и ты выглядишь немного сумасшедшей.

— Спасибо, —  говорю я с сарказмом. Я заворачиваю за угол и снова вхожу в комнату Эдгара. —  Мое внутреннее чувство подсказывает мне.

— Что именно? —  спрашивает Эдгар.

Я кладу книгу на стол. —  Я разговаривала не с тобой, —  объясняю я.—  А с ним, —  и указываю при этом на Оливера, который улыбается.

Эдгар смотрит на книгу, а затем на меня.

— Серьезно? Ты имеешь в виду, сказка моей мамы разговаривает с тобой?

— Подожди— ка секундочку, —  прошу я его.

— Никто не слышит как он говорит кроме меня, и наверное, так как никто не прислушивался. Но после того, что ты рассказал мне про компьютерную игру, я думаю, ты другой. Пожалуйста, попробуй.

— Он не особенно красивый, —  говорит раздосадовано Оливер.

— Оливер, вы одинаковы как два яйца, —  шепчу я.

Эдгар складывает руки.

—  Послушай-ка ты, красавчик, моя мать нарисовала тебя по моему образу.

Я налетаю на него. — Ты слышал его? Ты слышал речь Оливера?

Глаза Эдгара становятся огромными, и он отступает назад, как будто не хотел приближаться к книге. Она ударяет раскрытой ладонью по голове, как делают, когда вода попадает в ухо, и хотят ее вытрясти.

— Нет, нет, нет, нет, —  бормочет он беззвучно. —  Этого не происходило сейчас.

— Происходило! —  говорю я и беру его за руку. —  Я знаю, это кажется безумным и невозможным, но ты должен мне поверить, это реально. Он реальный. И я пообещала ему вытащить его из книги.

Непостижимо. Если я не единственная, кто может слышать Оливера, тогда у меня есть человек, который мог бы мне помочь спасти его. И все же внутри я чувствую небольшую рану от мысли, что я не единственная, кто его слышит.

Из-за этого связь между нами становится менее неповторимой.

— Что такое там? —  глаза Оливера блестят. Я следую за его взглядом от края страницы к монитору, на котором огромная армия инопланетян атакует землю.

— Battle Zorg 2000 —  компьютерная игра, —  отвечаю я.

— Как все эти маленькие люди поместились в этом ящике?

Я не хочу сейчас читать доклад об электронике. —  Объясню похоже. Тебе нужно знать, что этот ящик —  машина, которую использовала Жасмин Якобс, когда писала "Мое сердце между строк".

— И? —  Эдгар, и Оливер проговорили в унисон и переглянулись после этого.

— Оливер, ты не можешь изменить конец книги. И Жасмин Якобс, пожалуй, не собирается изменять конец книги, —  я жду, пока он смотрит в мои глаза. —  Но я попытаюсь сделать это.

В тюрьме в подземелье башни, где под ногами бегали крысы и летучие мыши летали перед лицом, Оливер подумал, что это довольно странный способ уйти из жизни.

Это значит, после разрушенной попытки спасти принцессу, которая стала бы, возможно, его невестой. Серафима жалела его, но он сам жалел себя еще больше.

Он никогда не смог бы мчаться на отчаянной скорости на Скосе через луг.