— Я отвезу тебя домой, — шепчет Марк ближе к утру. Я лишь согласно киваю и иду попрощаться с друзьями. Этим вечером они меня потеряли, все время я провела только с Марком.

Вера с парнями уже уехала, Наташа пропала куда-то, так что я чмокаю на прощание Андрея и устало бреду вслед за Марком. Не только устало, но ещё и изрядно захмелев, все же не стоило пить столько коктейлей.

В такси я засыпаю на груди Марка и открываю глаза только когда ощущаю под собой мягкость простыней.

Я осматриваюсь и понимаю что в незнакомом месте. Марк снимает с моих ног босоножки.

— Я сниму, думаю, в обуви тебе будет неудобно спать, — посмеивается он.

— Где я? — я сонно обвожу большую комнату, погруженную в полумрак, взглядом и останавливаюсь на Марке сидящем рядом со мной.

— У меня дома, ты уснула, и я завёз тебя к себе, — он закусывает губу.

— Ты воспользовался ситуацией и тем, что я пьяна, привез меня к себе? И что же ты собираешься со мной делать? — тихо спрашиваю я.

Марк сглатывает:

— Поскольку ты пьяна, я, как честный мужчина, не могу этим воспользоваться, так что просто посплю в гостиной, — сдержанно отвечает он.

— Но мне же положен поцелуй на ночь? — невинно спрашиваю я, — я без него не усну.

________

МЕССАЛИНА — Валерия, жена римск. императора Клавдия; известна своим развратом. Женщина крайней безнравственности, в 48 нашей эры открыто праздновала свою свадьбу с любовником. В простонародье — распутница, блудница.

Марк сидит совсем рядом со мной, мы в комнате одни и света тут очень мало. Это делает меня намного смелее. Хотя давайте я буду еще честнее и скажу, что не последнюю роль тут играют две «маргариты» и три «секса на пляже» что я выпила за этот вечер.

Я двигаюсь ближе к нему и призывно закусываю губу.

— Марк, ты так вкусно пахнешь, — я втягиваю в себя его запах и протяжно выдыхаю, мои губы в миллиметре от его и я опаляю его своим горячим дыханием, — думаю, честный мужчина может позволить себе невинный поцелуй, — не отрываю взгляда от его губ и очень хочу, чтобы он сам сделал первый шаг.

Думаю вам сразу понятно, что на поцелуе я останавливаться не собираюсь. В моих мыслях секс!

Марк ведется на мою провокацию и нежно целует. Я чувствую, как он напряжен всем телом, как удерживается, чтобы не позволить себе большего. То, что только что произошло даже не поцелуй, Марк лишь на секунду коснулся меня губами, но меня это вообще не устраивает. Мне мало, этой ночью мне нужно все. Но Марк, похоже, хорош в самоконтроле, да и выпил он намного меньше меня.

— Марк, — захожу я с другого конца, — я немного пьяна и руки меня совсем не слушаются, я такая неловкая, — невинно смотрю ему в глаза, — ты должен помочь мне снять платье, иначе, я буду спать в нем. А это очень-очень плохо, оно такое тесное и неудобное.

Он втягивает в себя воздух, и я вижу внутреннюю борьбу в его глазах. Чтобы помочь принять правильное решение, я разворачиваюсь к нему спиной и убираю волосы вбок. Через мгновение чувствую его горячие пальцы, которые прикасаются к гладкой ткани и тянут за собачку вниз. Молния расходится, и я ловко сбрасываю платье с себя, оставаясь в одном белье. Поворачиваюсь к нему лицом и томно выдыхаю:

— Спасибо, так лучше.

— Пожалуйста, — Марк не отрывает глаз от моего кружевного черного лифчика. Под ним четко видно насколько я возбуждена. Его руки с силой сжимают покрывало, грудь вздымается, а во взгляде плещется возбуждение.

Я забираюсь к нему на колени и плотно прижимаюсь к нему своей грудью.

— У меня так сердце стучит, послушай, — я беру его ладонь и кладу себе на грудь, — как думаешь в чем дело? — а глаза такие невинные и большие.

— Настя, сердце немного не здесь, — сипло говорит Марк, сжимая в ладони мою грудь.

— Ты прав, — насмешливо отвечаю я и завожу руку за спину, щелкаю застежкой лифчика, — думаю, ткань тебе мешает, — я стягиваю с себя лифчик и моя грудь покачивается перед глазами Марка.

— Настя, — скрипит зубами Марк, — просто ляг и поспи. Ты не понимаешь, что сейчас делаешь.

— Я просто хочу тебе показать то, что ты хотел, помнишь? Ты же сам сказал, что не видел меня еще голенькой, вот я и решила исправить ситуацию, — шепчу я ему на ухо, а сама схожу с ума, чувствуя под собой его возбуждение, — правда, трусики мешают, но мы же можем и это поправить?

Я беру его ладони и кладу на свои бедра, чувствую, как инстинктивно он сжимает мою попу и вжимает в себя.

— Настя, ты хоть представляешь, что творишь со мной? Я же трахну тебя сейчас, — он наклоняется и берет в рот мой сосок.

Кайф! Вот это да, от его ласки меня прошивает удовольствием насквозь, я прямо чувствую, как оно спустилось вниз и скрутило все в узел. Я задыхаюсь и лишь сильнее прижимаюсь к нему.

— Марк, пожалуйста, не останавливайся только, — расстегиваю его рубашку и прикасаюсь к горячей коже. Он бросает меня на кровать и придавливает собой, а я лишь беспомощно смотрю на него снизу вверх.

Неужели сейчас все будет? Я чувствую, что готова, уже давно готова ко всему.

Марк зарывается в мою шею и с жадностью целует ее, ладонями ласкает грудь и прижимает меня к своему паху. Он распаляется все сильнее, руки путешествуют по моему телу, а мой мозг уже отключился.

— Настя, я так хочу тебя, но мне нужно твое твердое трезвое да, я не буду пользоваться долбаной ситуацией. Хочу, чтобы хоть раз в моей жизни, все было правильно, — хрипит Марк и отстраняется, кутая мое тело в одеяло.

Что? Я не согласна!

Марк встает и направляется к двери, а я лишь возмущенно смотрю ему вслед не в силах что-либо сказать.

Это что за облом вселенского масштаба? На мне точно какое-то проклятье девственницы! Я же уже разделать и согласилась на все! Разочарованно бухаюсь в кровать и накрываюсь одеялом с головой. Протрезвею утром, и тогда уже Марк от меня никуда не денется, главное — проспаться. Грустно кладу голову на подушку и закрываю глаза.

Я так устала за вечер, что засыпаю мгновенно.

А утро начинается не сладко, с головной боли и дикой жажды. С трудом открываю глаза, в которые как все равно песка насыпали. Хорошо, что в комнате полумрак, а то смотреть было бы больно.

С трудом сажусь на кровати и оглядываюсь в поиске спасения. Облегченно выдыхаю, потому что вижу на тумбочке стакан с водой и таблетку.

Какой Марк заботливый и понимающий, вот бы вчера ночью еще таким был. Но не сбылось, я пролетела как фанера над Парижем… с грохотом и впустую.

Залпом выпиваю воду и глотаю таблетку, надо продержаться минут двадцать, пока она подействует. Медленно, не делая резких движений и не опуская голову вниз, я выбираюсь из кровати и плетусь в ванную комнату. Тут слишком светло и я жмурюсь, делаю пару вдохов-выдохов и включаю прохладную воду в душе. Становлюсь под струи воды и, чувствую, как мне постепенно легчает, чувство тошноты уходит, головная боль немного отпускает. Сил стоять нет, я плюхаюсь на пол голой задницей, плечом прислоняюсь к кафельной плитке. Надо посидеть так минут десять, а лучше часик. Посидеть и потупить. В моменты похмелья мой мозг представляет собой кашу, мысли не связываются и не думаются. Я просто отупело сижу и пялюсь в противоположную стену.

На пару минут я закрыла глаза и выпала из реальности, но потом пришла в себя и медленно выбралась из душевой. Спать там не очень хорошая идея.

После душа мне стало полегче, я одела халат, висящий здесь же на вешалке, волосы промокнула полотенцем и оставила высыхать. На неуверенных ногах отправилась обратно в спальню, где на кровати уже сидел Марк.

В отличие от меня он был бодр и свеж, его веселая улыбка вызывала отвращение и желание дать в морду. Он расслабленно опирался на кровать, одетый в домашние брюки и белую футболку. Непозволительно, невозможно красив для моего хмурого утра.

— Я боялся, ты утонула, тебя час не было.

Ясно. Я пожала плечами: