Одно можно сказать наверняка: даже (и особенно!) если мы хорошо выполняем свою родительскую функцию, в конечном счете ребенок оставит нас, чтобы жить собственной жизнью. Этот шаг не обязательно должен стать болезненным разрывом, потому что в идеале глубокая связь между родителями и детьми сохраняется на всю жизнь. Скорее мирный «вылет» ребенка из родительского гнезда – доказательство того, что нам удалось дать возможность маленькому человеку, который был доверен нам много лет назад, вести самостоятельную и счастливую жизнь. Поэтому для родителей будут важны и чрезвычайно полезны основные результаты исследования привязанности, о которых пойдет речь ниже.

Время чтения: 3 минуты

Эпиграфом к этой главе стала цитата Джона Боулби, основателя теории привязанности, с которым вы уже познакомились. Чтобы особая эмоциональная связь развилась, нужны бесчисленные взаимодействия в повседневной жизни – и уже с первого дня. Чуткая, оперативная и адекватная реакция родителей на сигналы, которые подает их ребенок, – основа для установления надежной привязанности, так младенец узнает, что может получить поддержку именно у взрослых.

Особенно важно реагировать, когда младенец, а затем и малыш плачет и нуждается в утешении. Так дети эмоционально подпитываются от своих родителей, а затем могут с любопытством вернуться к изучению окружающего мира. Вот почему эти ситуации имеют такое большое значение в первые годы жизни ребенка.

Весьма типичная ситуация, с которой сталкиваются родители в первые дни жизни с младенцем, заключается в следующем: младенец плачет. Родители в растерянности. Ребенка кормят, его пеленают, носят, с ним играют, поют ему песенки. Тем не менее он принимается плакать при каждой попытке его уложить. Это поведение привязанности в его самой первоначальной форме. Маленький человечек хочет быть очень близко к своим родителям и протестует против любой формы разлуки. Именно в тот момент, когда взрослые, следуя потребностям ребенка, продолжают держать его на руках и внутренне соглашаются: «Ты прав, мы просто и дальше будем вместе», возникает привязанность.

Подвижный ребенок, демонстрирующий свое поведение привязанности, моментами может быть довольно требовательным к родителям. Это нормально и уместно на раннем этапе жизни. Дети часто нуждаются в своих родителях, поэтому у мамы и папы есть бесчисленное множество возможностей укрепить эмоциональную связь.

Мысль эта может помочь заботиться о ребенке уставшим родителям, которых часто будят по ночам. Ведь привязанность возникает именно в таких ситуациях! Затем, когда ребенок получает важный опыт утешения и поддержки, узы привязанности становятся более прочными и стабильными. Маленький ребенок чувствует: «Мои родители доступны и принимают меня с моими потребностями. От этого мне не нужно отказываться».

Однако если младенца (и позднее малыша) не замечают или сознательно игнорируют, даже если он использует свой самый действенный инструмент – крик, – либо из страха слишком избаловать его, либо для того, чтобы научить его определенному поведению: например, спокойно и «послушно» спать одному по ночам, – с ребенком что-то происходит. В какой-то момент он отказывается от стремления к привязанности. Он больше не кричит. Он «послушный». Однако это все не потому, что желание привязанности исчезло, а просто чтобы защитить себя от новых печальных отказов после усвоенного неутешительного урока: «Меня не слышат». Или, что еще хуже: «У меня неприятности – если я веду себя громко, родители злятся и ругают меня».

С другой стороны, если ребенок растет с достаточной степенью уверенности в привязанности, это проявится в его поведении. Малыш словно протягивает ручки и говорит: «Возьми меня, мне нужна твоя близость». Он ползет за любимыми людьми, к которым чувствует привязанность.

Попытка закрыться от малыша может вызвать бурный протест против расставания. Тогда ребенок прибегает к однозначным средствам общения: цепляется и кричит. Младенец еще не понимает, что существуют интимные моменты, которые родители, возможно, предпочли бы провести в одиночестве. Вот почему было бы хорошо, если бы, например, пользование туалетом поначалу определялось политикой открытых дверей. В этом можно найти даже больше преимуществ. Так, ребенок в подгузнике наблюдает, как выделения попадают не только в подгузник, но и в унитаз – совершенно естественный процесс, которому он когда-нибудь захочет подражать. Здесь у нас снова «пример и любовь» по Фрёбелю: обучение на примере просто благодаря тому, что желание ребенка не прерывать связь удовлетворяется с любовью.

Поведение привязанности продолжает меняться на протяжении всего детства. Подросший ребенок больше не ползает за нами и не цепляется за нашу ногу. Он может бегать и говорить. Он может отойти от родителей и вернуться к ним снова. Тем не менее потребность в привязанности все еще существует и часто выражается словесно. Теперь популярный способ демонстрации поведения привязанности – это крик: «Ма-а-ама! Па-а-апа!» Ребенок играет в другой комнате и зовет близких. Так он проверяет их местонахождение, потому что ему важно знать, где же безопасность и, следовательно, путь эвакуации: «Я здесь, а где ты?»

Многое из того, что делают дети, имеет большой смысл с эволюционной точки зрения: постоянное пребывание в контакте с матерью-защитницей было экзистенциально важным для ребенка каменного века. У него не было безопасной комнаты для игр, где с ним практически ничего не могло случиться. Если он терял из виду людей, к которым был привязан, даже на короткое время, это быстро становилось опасным для жизни. Вероятно, когда дети дают волю чувствам и зовут нас по сто раз в день – это как раз пережиток того времени[15].

Время чтения: 5 минут

В первые месяцы жизни «окно привязанности» у ребенка широко открыто. Люди, которые чутко заботятся о нем на этом деликатном этапе, становятся основными фигурами привязанности – то есть личными фаворитами малыша. Чаще всего это мать и отец[16].

Чем определеннее становится эта связь, тем яснее ребенок понимает, что при возникновении проблем он хочет, чтобы его утешали только эти люди, и начинает вести себя отстраненно перед остальными. Обычно это происходит примерно на восьмом месяце жизни – вот почему иногда такое поведение называют «тревогой восьмимесячных». Стеснение перед другими людьми дает понять, что импринтинг[17] состоялся. Особая и неповторимая манера матери разговаривать с ребенком, утешать и любить его, запах родителей, их голоса, лица хорошо знакомых людей… также это называют перцептивным сужением, то есть сужением восприятия.

Это имеет большой смысл, потому что во втором полугодии жизни дети становятся все более мобильными. Они начинают ползать или передвигаться на четвереньках, и тут важно знать, «чьих ты будешь». Отчуждение детей – это защитный механизм, потому что чужеродное может быть и опасным. Благодаря нему ребенок не становится слишком опрометчивым, несмотря на новые умения и природное любопытство. Малыши тоже «дичатся» и отступают, когда встречают нечто новое и неизвестное. Это происходит, например, если во внешности человека присутствуют черты, которых ребенок не видел у членов семьи, такие как низкий голос, борода или большие очки.