Трудно поверить, но всего два года назад Чарити была счастливой девушкой, окруженной заботой и любовью родителей. После самоубийства отца, не выдержавшего банкротства, ее жизнь совершенно переменилась. Матери пришлось продать все, включая дом и обстановку, и перебраться из фешенебельного квартала в скромную квартирку на окраине.

Миссис Уилкс тяжело переживала не только смерть мужа, более двадцати лет ограждавшего ее от всех житейских забот, но и внезапное одиночество, в котором оказалась, когда почти все друзья вдруг одновременно забыли о ее существовании. Легкомысленная и беспечная, она никак не могла смириться с тем, что жизнь несправедливо обошлась с ней, и порой по-детски жаловалась дочери, как жестоко обошелся с ней покойный супруг, наложив на себя руки. Чарити намного легче перенесла утрату привычного круга общения, хотя ей и пришлось оставить престижную частную школу и закончить образование в государственном заведении.

Как ни странно, тетя Бренда тогда пришла им на помощь. Когда Амейлия Уилкс совсем отчаялась найти хоть какую-то работу, сестра подыскала ей место продавца-консультанта в бутике модной одежды. Надо сказать, хозяевам магазина очень повезло с новой продавщицей. Безупречный вкус и прекрасные манеры миссис Амейлии Уилкс были сразу же отмечены покупателями, очень скоро у нее появились постоянные клиенты. Поэтому неудивительно, что когда хозяйка бутика приболела и не смогла вылететь на запланированную встречу с поставщиками в Рим, она не колеблясь послала вместо себя новую продавщицу.

По возвращении матери из поездки Чарити сразу же бросилась в глаза произошедшая в ней перемена. Амейлия словно помолодела лет на десять, расцвела, похорошела и впервые за минувшие со смерти мужа два года выглядела до неприличия счастливой. Чарити терялась в догадках, но вскоре все прояснилось: мать сообщила, что беременна. Ровно через восемь месяцев после этого родилась Полин.

Амейлия и Чарити не могли налюбоваться на крепкую смуглую девочку с черными блестящими глазками и потешными смоляными кудряшками, так непохожими на светлые локоны Уилксов. Казалось, рождение Полин ознаменовано конец страшного этапа в их жизни, впереди забрезжила надежда на счастливые перемены. Амейлия подолгу обсуждала со старшей дочерью, как они переедут из крошечной квартирки в приличный дом, наймут няню для малышки и счастливо заживут втроем. К сожалению, этим планам не суждено было сбыться: Амейлия скоропостижно скончалась, оставив Чарити без гроша за душой и с грудным ребенком на руках.

Громкий сигнал автомобиля за окном прервал грустные мысли девушки. Она вздрогнула и посмотрела на тетку. Бренда поднялась со стула.

– Я должна идти. Чарити, ради Бога, оставь ребенка хотя бы на секунду и выслушай меня! – раздраженно воскликнула она, заметив, что племянница снова склонилась над кроваткой.

Чарити не удержалась и дотронулась пальцем до мягкой щечки спящей девочки. Нежность и печаль переполнили ее сердце. Почему мир устроен так несправедливо? Сначала у нее отняли всех, кого она любила, а теперь, кажется, хотят отобрать и сестру… Я никому тебя не отдам, кроха, мысленно пообещала Чарити и устало обернулась к тетке.

– Я слушаю, тетя Бренда.

– Чарити, я уже говорила, что, отдав Полин на удочерение, ты можешь рассчитывать на солидное вознаграждение со стороны ее приемных родителей. Тем более…

– Я не собираюсь торговать Полин! – ужаснулась Чарити.

– Ты меня неправильно поняла, дорогая, тут же поправилась тетка, мысленно выругав себя за допущенную оплошность. – Конечно же у меня и в мыслях этого не было! Я только хотела сказать, что в новой семье малышка будет счастлива и обеспечена. Любящие приемные родители, богатый дом, лучшие няни и воспитатели… Разве ты не желаешь счастья своей сестре?

Но в ее жизни не будет места для меня, скорбно подумала Чарити, не сводя глаз с безмятежно посапывающей сестренки. Чужие люди будут ласкать ее, петь песенки, рассказывать сказки. Я никогда не увижу ее первых шагов, не услышу смешного лепета. Сердце девушки разрывалось от боли, по бледным щекам заструились слезы.

– Ты должна сделать это ради Полин, если действительно ее любишь, – безжалостно продолжала Бренда. Она наконец поняла, какими аргументами воздействовать на строптивую племянницу. – А сама вернешься в университет. Можешь не сомневаться, в этом я тебе помогу, чего бы мне ни стоило! Разве не я помогла твоей матери найти работу? Никто еще не называл меня бездушной! Я рада прийти на помощь людям, если вижу, что они на правильном пути! Но не жди, что я буду финансировать твои бредовые проекты самостоятельного воспитания сестры! Полин заслуживает лучшей доли… Да и ты, кстати, тоже.

– Я… я подумаю, – прошептала Чарити, глотая слезы.

– Вот и прекрасно, – одобрила тетя Бренда. – А я пока начну обзванивать агентства, в которые обращаются люди, желающие усыновить или удочерить ребенка. Нельзя терять время попусту!

За окнами снова нетерпеливо взвыл клаксон автомобиля, и Бренда торопливо устремилась к двери. У порога она обернулась, на секунду задержала взгляд на несчастной фигурке племянницы, сгорбившейся возле детской кроватки, и, чуть помедлив, нерешительно раскрыла сумочку.

– Чарити, детка… вот тебе немножко на первое время, – пробормотала Бренда, кладя сложенные купюры на столик возле двери. – Я заеду через пару дней. Надеюсь, к этому времени ты определишься.

– Спасибо, тетя, – отрешенно пробормотала Чарити, едва взглянув на деньги.

В комнатушке повисла напряженная тишина. Обе женщины слишком хорошо понимали, что благодарить особенно не за что.

– Не надо патетики, Чарити, – проворковала Бренда, открывая дверь. – Учись думать головой, а не сердцем. Высокие чувства хороши лишь на сцене.

Дверь за гостьей захлопнулась. Чарити тяжело добрела до столика и уставилась на оставленные теткой купюры. Тридцать сребреников – пронеслось у нее в голове. Плата за предательство… плата за Полин… Боже, что же мне делать?!

Она машинально сгребла бумажки, и вдруг из пачки выскользнула глянцевая карточка. Тетин пропуск в банк! Чарити испуганно ойкнула и ринулась за дверь. Хорошо, что ее квартирка находится на первом этаже! С трудом распахнув тяжелую дверь подъезда, Чарити замерла, съёжившись от порыва ледяного ветра, но уже в следующую секунду решительно бросилась на улицу.

– Тетя Бренда! – громко крикнула она, лихорадочно шаря глазами по узкой улочке.

Черт побери, куда же она запропастилась?! По обеим сторонам улицы стояли припаркованные автомобили ее жителей. Среди этих дешевых старых машин подобно роскошной розе меж сорняков сиял серебряными боками огромный лимузин.

– Тетя Бренда! – радостно завопила Чарити, заметив наконец тетку у задней дверцы машины.

К сожалению, ветер отнес ее слова и ничего не подозревающая Бренда захлопнула за собой сверкающую дверцу. Лимузин мягко тронулся с места.

Не раздумывая ни секунды, Чарити кинулась наперерез. Домашние тапочки без задников норовили соскользнуть с ног, промерзшая мостовая обжигала холодом, но надо было бежать, иначе лимузин навсегда скроется из виду.

Дальше все произошло как в кино. Чарити услышала дикий визг тормозов, душераздирающий рев автомобильного клаксона и испуганные крики людей. В следующее мгновение прямо перед ней вырос огромный капот фургона. Прежде, чем девушка успела осознать, что столкновения не избежать, она почувствовала вонь паленой резины и сильный удар в бок. Боли не было, только почему-то улица опрокинулась вверх тормашками и все исчезло…

Первое, что Чарити увидела, открыв глаза, – склонившееся над ней встревоженное лицо смуглого незнакомца. В ушах девушки гудело, мир плавно покачивался перед глазами…

– Но я же не мог ничего сделать! Не мог я ничего! – громко повторял чей-то растерянный голос, явно принадлежащий настоящему кокни, выходцу из Ист-Энда. – Вы же видели, она сама бросилась, мне под колеса! Сумасшедшая! Бежала прямо под машину!