Рыжеволосая девушка едва не подпрыгнула и не захлопала в ладоши от осознании того, что я ее узнал – казалось, она сейчас представляет собой сгусток чистой и живой энергии.

Сняв очки, я внимательно – поочередно, оглядел присутствующих. Одиннадцать человек. Видимо все знали о том, что вместо одного глаза у меня искусственный – больше всех эмоций, на удивление, выказала Софья – она слишком привыкла видеть меня без этого изъяна. Кроме нее, остальные десять присутствующих были аркадианцами. Треть от тех, кого в Новых Мирах уже смог вытащить из рабства освобожденный мной из-под действия артефактной компрессии тролль Дима.

Это были десять человек, которые – как и я, чужими усилиями умерли для всех в реальности, а в Новых мирах проявили недюжинные способности. Для них Ребекка планировала отдельный факультет в обновляемой цитадели Эмеральд – и оставалась только одна формальность.

Де Вард, которому было поручено вытащить из Новых миров Софью и вчерашних аркадианцев, не мудрствуя лукаво собрал их всех здесь – в Сибири, чтобы не распыляться. Это были первые десять человек, которых Ребекка рекомендовала как кандидатов в клан Воронцовых. Одиннадцатая – Софья, была моим выбором. Сегодня – сейчас, мне предстояла беседа со всеми, по итогам которой буду принимать окончательное решение.

Мне были переданы одиннадцать досье – с распечатками информации о каждом кандидате, что показалась важной специалистам Де Варда. Беседы с бывшими аркадианцами затянулись почти до вечера. Мы с Ребеккой, которая молчаливо присутствовала, не комментируя и не вмешиваясь в беседу – лишь наедине высказывая свои комментарии по каждому, не прерывались даже на обед.

Пока беседовал со всеми, понемногу привыкая к будущей роли главы клана, плечи давило появившееся утром предчувствие чего-то тяжелого. Не совсем понимая, в чем дело, я просто абстрагировался от этого, хотя в какой-то момент даже отвлекся – настолько далекая опасность показалась тяжелой, злой и давящей. Заметив, как я побелел, Ребекка разволновалась, но я успокоил ее жестом. Ощущаемая опасность не была направлена на нас – хотя осознание ее присутствия лишало душевного равновесия.

Последней была Софья – с ней, впрочем, мы относительно недавно и так обсудили все, что могло бы показаться важным. Софья была единственным человеком, которому я готов был сегодня дать положительный ответ – всем остальным я обозначил, что мне необходимо время для принятия решения.

После дежурных приветствий со стороны Софья я намеревался было спросить, не изменила ли девушка своего решение предложить мне свою службу как главе клана Воронцовых.

Но мой готовый сорваться вопрос прервал телефон Ребекки. Графиня, увидев номер, подняла трубку – и я едва услышал спокойный и удивительно ровный голос ее собеседника. Говорил он по-французски – уверенно, без спешки – но в то же время сжато, коротко и достаточно быстро.

– Кто начал? – только и задала вопрос Ребекка. Ответа собеседник не знал, но – даже не нужно было для этого понимать французский, – он обещал предпринять все возможные усилия для того, чтобы узнать его в максимально короткий срок.

Когда Ребекка положила трубку, Софья – на краткий миг, вглядевшись в лицо графини, начала подниматься.

– Мне выйти? – негромко поинтересовалась она, но Ребекка отрицательно покачала головой.

– Чуть меньше получаса назад Индия и Пакистан обменялись массированными ядерными ударами, использовав весь наличный арсенал ядерного оружия. Сейчас по всей границе начались активные боевые действия, направленные на полное уничтожение противника.

Теперь я понял, что за тянущее ощущение преследовало меня – такой всплеск негативной энергии я просто не мог не почувствовать со своими открывшимися возможностями.

– Ты спросила «Кто начал?». Это так важно сейчас? – посмотрел я на Ребекку.

Графиня отвечать не стала и выразительно посмотрела на Софью. Девушка моментально все поняла, поднялась и направилась к выходу.

– Софья, – окликнул я ее. И произнес, когда она обернулась: – С тобой мы уже давно все обсудили, и если ты не поменяла решение, то я только рад приветствовать твое желание вступить под мою руку.

Софья вместо ответа продемонстрировала сдержанный полупоклон и вышла из кабинета. Я же посмотрел на Ребекку, ожидая продолжения.

– Это очень важно сейчас, – кивнула графиня, и пояснила: – Вопрос заключатся в том, кто из игроков – британцы или американцы, решил перевести игру в следующий раунд.

Порывисто поднявшись, Ребекка достала из ящика стола свой военный лэптоп – размером с чемодан. Запорхали над клавиатурой тонкие пальцы – графиня вступила в активную переписку, одновременно настраивая окна конференцсвязи со своими доверенными людьми по всему миру.

Я, удаляясь от обсуждения планетарных проблем, отошел в уголок – несмотря на серьезность момента, решив залипнуть в смартфоне. Но не удалось – открыв браузер, увидел оповещение о входящем письме.

Почтовый ящик, на который пришло сообщение, был создан мною уже после того, как я выбрался из Новых миров – о его существовании знали лишь считанные люди. Вполне вероятно, что письмо было обычным случайным спамом – думал я, открывая почту.

Спамом письмо не было.

«Евгений, приветствую. Позвони, как будет возможность, есть важная информация по твоему делу – это касается Екатерины. Артемьев»

Константин Артемьев – действительный полковник юстиции, и бывший сослуживец Сергея Ивановича, который встретил меня на кладбище и сообщил о возбужденных на меня уголовных делах. И который – что немаловажно, вывел меня на Саяна.

Здоровая паранойя еще никогда не вредила, поэтому звонок и встречу надо организовывать вместе с Де Вардом – надеюсь, до гонок от полиции как в прошлый раз не дойдет.

Вопрос – встречаться или нет с Артемьевым, я себе даже не задавал – сразу зная ответ.

Позвонил Артемьеву на следующий день — прибыв в Красноярск вместе с группой из двенадцати человек. Восемь из них были русскими – элитные наемники одной широко известной в узких кругах российской частной военной компании, с которой заключил контракт де Вард. Сам бельгиец с нами не отправился — улетел вместе с Ребеккой в Лилль.

Руководитель группы, молчаливый татарин с тонким двойным шрамом – уродовавшим нос и левую щеку, коротко отрапортовал мне, что все чисто — объект прибыл на встречу один. Кивнув, я смотрел в окно, как знакомый серебристый Лэнд Крузер, рыкнув двигателем, форсирует лежалый сугроб. Чуть погодя Константин – придерживая полы пальто и сжимая подмышкой чемодан, торопливо преодолел тротуар, укрываясь от стылого ветра.

Зайдя в придорожное кафе на окраине города, он подслеповато – после яркого дневного света, осмотрелся и, увидев меня, направился к столу. Мы поздоровались за руку – обойдясь без слов, и Константин — бросив внимательный взгляд на мою одежду, положил портфель на стол.

Достав несколько бумаг, полковник положил их на стол. Это была выписка из истории болезни Катерины Шавченковой, которая находилась сейчас — судя по датам, в психиатрической лечебнице. Ознакомившись с текстом – продравшись сквозь мешанину медицинских терминов, я взглянул на собеседника. А тот достал свой айфон, и передал мне наушник — включая воспроизведение записи диктофона.

-- Участковый опрашивал, – пояснил Константин, прежде чем я начал слушать.

– …да, и знаете, ее не было три с половиной месяца, – возбужденно говорил тонкий девичий голосок. Это была одна из подруг Кати – имени я ее не помнил. Девушка между тем продолжала возбужденно рассказывать:

– Потом она вдруг появилась, но где пропадала, так и не рассказала. Сначала дома сидела. Не выходила никуда, вообще мало с кем общалась.

– С тобой? – поинтересовался мужской голос.

– Да, но не так, как раньше. Она стала нелюдимой какой-то, вообще не тусовалась, не гуляла, в соцсетях очень редко в онлайне была, ни на одну вписку…