— Сколько еще, кроме меня, знают?… — перебила я его почти шепотом… «Таррон знал итог Совета. По крайней мере, все, что я наблюдал, говорило об этом и более ни о чем. Этот союз не принесет нам ничего, кроме вражды и склок. Ни мой, ни его клан не хотел этого и упирался, как мог. Но оборотни — это Стая, они пойдут за Вожаком в огонь и в воду, либо не выберут его. А мое положение в клане непрочно как никогда, более того, я поставил себя слабейшим, пойдя на контакт первым. Что я могу сделать, если по законам Стаи это расценивается как просьба защиты? Сам бы я никогда не пошел на союз, слишком большой риск…». Комок в горле не рассасывался, становясь только суше, царапая горло, заставляя хрипеть. Ветер, уже ледяной, уже почти заставляющий прятать глаза, терпкий восточный ветер уже не мог сдвинуть с места плотный багрово-черный покров небес. Где-то рядом зарождался ураган, но над моей головой висела плотная тишина. Даже удушающая.

— Никто. Среди них я полагаюсь только на твое чувство долга и благоразумие. Ты прекрасно знаешь, что это за стадо, —… «Зачем он мучает меня?…» Я медленно кивнула. Но потом не выдержала.

— Неужели мы живы только вашими молитвами? Да, мы ненормальные, не такие, какими бы нас хотели видеть. Так зачем вы делаете все это? У Лоя скоро уже крыша поедет, на что вы надеетесь, сводя его с ума?

— Все, что не убивает нас, делает сильнее. Каждый удар — толчок к развитию. Ему развиваться — десятки лет, на это времени нет. И с ума он не сойдет, не волнуйся. Я тщательно отмеряю силу удара. Маги в этой войне — основная ударная сила, он должен быть к этому готов, — он говорил ровно и уверенно, очевидно, на самом деле так и считая. Боги, Боги, за что же вы нас так ненавидите, что калечите наши жизни, в угоду цели, о которой мы не знаем и не узнаем никогда? И это — правда? Неужели, когда еще недавнего мальчишку отдают под нож, это — правда? Неужели… Вдруг вспомнился еще один мальчишка. Я остолбенела, наконец поняв, что происходило все это время на моих глазах. Всего лишь развитие. Боги…

— Мальчик… — прохрипела я и не узнала своего голоса. С каждой секундой приходило все более глубокое понимание, как я ошибалась, шаг за шагом, ложь за ложью. Я вспоминала, сопоставляла и понимала — да, так и есть. Ничего не было случайностью. Ничего. Мы могли бы видеть, но не слепыми, смертными, глазами. Они прозревают слишком поздно. Слишком…

— Да. В этом я виноват перед тобой, не спорю. Но это необходимо . Ты не должна была знать, иначе бы не допустила. Все-таки ты — Сумерки, путь даже более разумные, чем большинство.

— Он ведь аватар ваш и протекторат в одном лице. И даже имя… — я все еще качала головой, не до конца осознав…

— Сумеркам нужен был предводитель. Настолько сильный, чтобы собрать это анархичное общество в один кулак. Настолько талантливый, чтобы суметь их там удержать и направить в русло, нужное ЕМУ, а не любому из ваших удельных князьков. Такой, который выиграет для вас эту войну. То, что я помог выбрать одного такого на биллионы всех прочих…

— И имя, и главная его ценность — управление временем, и то, что вы так пытаетесь развить искусственно у других — невероятная адаптивность и скорость обучения, и невозможный физический, психический, ментальный потенциал для Хранителя, и даже чем-то характер — это все от вас. Это вообще человек или твоя кукла? Матрица с записанными свойствами?… — я не говорила, я шептала, глядя неверящими глазами давно уже не на скалы, а на него, все понимая, но до конца с этим пониманием борясь… «Он не имеет силы творить. И потому вытягивает из меня силу для своих кукол, чтобы они походили на людей, а главное — имели силу магов. Сила эта есть лишь у нас, смертных. Высшим она почему-то не дается…»

— Нет. Сама-то ты веришь в то, что сказала? — я покачала головой. — Прекрати думать не головой, а сердцем. Иначе тебе придется допустить, что Рур точно такой же, как и я. А ведь этого ты допускать не хочешь, не так ли? Так, так… — он вздохнул, сунул руки в карманы и отвернулся. Потом ровно заговорил, глядя в пропасть: — Мальчишка как мальчишка. Человек, рожденный и выкормленный матерью. И я к его появлению на свет, как ты могла подумать, не имею ни малейшего отношения. Но все те качества, которые ты с таким пылом перечислила, я видел, как свет маяка, хотя бы потому, что они действительно мои. И подвернулся он как нельзя более кстати. Так что… — он пожал плечами и замолчал. Я сцепила пальцы в замок и закусила губу. Нет, я все же хочу знать. Не догадываться, а знать. Я хочу подтверждения. Подтверждения, высказанного в глаза, черт подери! И тогда посмотрим, кто проснется на этот раз…

— Хорошо, я буду делать, как скажете. Но с одним условием: я хочу знать, что происходило. Шаг за шагом. С тех пор, как я нашла Хранителя. Говорите, мой лорд, я слушаю. Внимательно. Очень.

— Долгая же у тебя память… Неужели это еще имеет какое-нибудь значение? — он бросил на меня насмешливый взгляд.

— Вы не представляете, какое, — медленно проговорила я, отрешенно глядя вдаль.

— Ну как хочешь… Повинюсь, раз уж для тебя это так важно. Да, это я подкинул темным весьма интересующие их сведения. И я подбросил вам небольшое испытание в виде трех своих магов. И, чего уж греха таить, они действительно были моими куклами и благополучно распались, выполнив свою функцию. Но вспомни — мой расчет удался на двести процентов. Что, по твоему, как не этот экстрим заставил способности Хранителя выбраться из спячки? Какие там еще за мной грешки? — его тон был наигранно беспечен. А значит — в шкафу много скелетов. Очень много. — Ну, поводил я вас с Рейном за нос. Чтобы отвлечь его, нужны были лишь пара подозрительный происшествий на корабле, якобы для него опасных. Опасных, ну конечно… Хотя он, могу поспорить, недоумевал, что же это за покушения странные такие — то ли слишком неуклюжие, то ли его запугивают… А вот тебя, дорогая, и запутывать особо не пришлось — хватило и тех магов с темными. Остальное ты додумала сама. Знаешь, наблюдать ход твоего расследования было невероятно познавательно. Полагаю, то, что кланник магов к темным не имеет ни малейшего отношения, ты уже поняла?

— Ты кое в чем дал-таки маху. Не учел нашей патологической ненависти к темным. Я видела это несоответствие, но все никак не могла понять, что это как раз и указывает на существо, бесконечно от нас далекое. Не из Сумерек.

— Да, и лучшие из нас ошибаются. Когда я заметил этот ляп, было уже поздно. Машинка завертелась, и местами даже слишком быстро. И это привело к некоторым…нежелательным последствиям. До Стеффа ты добраться не должна была, пришлось…

— …уронить мне камень на голову. Как, однако же, интересно получается, — ногти впились в ладонь. — Тот самый ставленник, которого вы навязали Лою, был куклой, не так ли? Куклой, которая будет следить за воспитанником, с тщательно выверенной вами силой сыпать на него удары судьбы, и которую не только очень легко распознать и допросить понимающему человеку, но и так же легко можно заставить распасться? Практически без следов, без тела, с явной отдушкой магического убийства — чем не идеальное устранение? Браво! — процедила я сквозь зубы. Как не старалась я загнать эмоции под замок, они все настойчивее рвались на свободу. Рвались вместе с ветром, который завывал уже у самого уха. Влажный воздух можно было резать ножом. Докатилась буря…

— Ну вот, ты же умная девочка, сама догадалась. Зачем же спрашивать?

— Нет, вы все же говорите. Хочу слышать из первых уст.

— Что там рассказывать… Я лишь подождал, пока вы решитесь вывести своего воспитанника в свет и показал темным пальцем. Все остальное сделали без меня. Ну, разве что, я позволил себе удалить тебя с места действия на станции. Безобидная ложная неполадка в системе. И все.

— Его едва не убили! — крикнула я, наконец, в первый раз в жизни устав от лжи, устав от притворок. — И не смейте говорить, что все-таки не убили! В гробу я видела всю эту вашу философию!

— Смотри на нее как хочешь, — холодно перебил он, — но она сделала свое дело. Это был завершающий этап, проверка на зрелость. И он ее прошел. Точнее, продолжает проходить, — он посмотрел на замок.