— Хорошо. Я хочу знать, что тут происходит. — Джек раздвинул плечом ссорившихся. — Ну?

Беспалый выпятил свой небритый подбородок:

— Этот безмозглый сукин сын болтает, что скоро земля разверзнется и нас засосет внутрь.

— Что? — Джек даже ушам своим не поверил. Последнее время его люди увлекаются какими-то странными идеями. Но это переходит все границы.

— Шрам, ты что, белены объелся?

— Да не я это придумал. Госпожа Миранда нам все объяснила.

Это сообщение вызвало бурю протеста, кажется целиком обращенную на голову Шрама. Все это рассмешило бы Джека в другой раз, но сейчас он только стоял и в недоумении смотрел на них. Затем, глубоко вздохнув, он призвал их к тишине:

— Кровь Христова! Помолчите! Все!

Рты позакрывались, и пираты, все разом, обернулись к Джеку. Он посмотрел им в глаза, затем тихо, но внушительно, когда установилась тишина, произнес:

— Теперь Фин, расскажи мне, в чем дело, — Джек решил, что только его рулевой способен ему что-нибудь объяснить.

— Да я и сам толком не знаю, капитан. Шрам вот говорит, что ее милость Миранда говорит, что нас в землю засосет…

— Я это уже слышал. Когда же, интересно, она об этом вещала?

Кулаки Джека сжались сами собой. Дьявол ее побери, если она у него за спиной не продолжала плести эту чушь команде. Он ей покажет! Боже, на самом деле он и не представлял, что можно с ней сделать.

— В том-то и дело, капитан. Ее милость вообще об этом не говорила. Она нам рассказывала о притяжении, — Фин помолчал, чтобы все заметили, какое он мудреное слово употребил. — Но дело было, когда она поднялась… ну вы знаете куда.

Да, Джек знал. Те минуты навечно врезались в его память. Когда он поднял голову и увидел, как она кувыркается на высоте тридцати футов, сердце его замерло, и эта картина и сейчас стоит у него перед глазами.

— Она больше не разглагольствовала на эту тему? С тех пор?

— Да нет же, капитан. Никто из нас не разговаривал с ней, только видели издалека. Я думаю, что здесь-то и зарыта собака.

Джек вынужден был опять засомневаться в том, что слышит.

— Что? Что ты болтаешь?

Именно то, что все они слушали эту чушь, и привело к этим печальным последствиям.

— Если бы она сама нам все объяснила, то и у Шрама бы все в башке не смешалось.

— Ничего я не перепутал, она сама…

— Спокойно! — Уперев руки в бока, Джек сказал: — Давайте все выясним. Значит, вы все хотите слушать, что она… эта девица может сказать, даже если она болтает о личинках и о том, что вы скоро провалитесь под землю?

— Она ничего подобного не говорила. И мы хотим ее слушать, что бы она ни говорила.

Послышался одобрительный гул голосов, к которому присоединился даже Шрам. Джеку только оставалось поражаться тому, что произошло с его командой. Кровь Христова! Они же пираты! Не какие-нибудь зеленые школяры. Но если они хотят слушать, то с этим ничего не поделаешь. Он был уверен только в одном. Не стоило ждать, чтобы на его «Морском ястребе» вспыхнул бунт из-за того, что Миранда Чадвик молчит.

— Хорошо. Я позволю ей снова выходить на палубу и говорить с вами. Но не забывайте, что ничто не освобождает вас от работы и выполнения моих требований.

Боже милосердный, они были до смешного рады, услышав его решение.

— Я поговорю с ней, уверен, она согласится.

— А где ее милость, капитан?

— Она вон там… — Джек поперхнулся, не успев показать Фину место. На песке лежало одеяло, валялась соломенная шляпка и… ничего больше.

— Боже всемогущий! — Джек перепрыгнул через поручни и нырнул в воду.

Там была тропинка.

Как только Миранда преодолела первые заросли, она сразу ее обнаружила: тропинка вела прямо в глубину леса. Миранда, конечно же, потеряла ящерицу, но в чаще было так интересно!

Свежий ветер с океана не мог преодолеть барьер тропического леса, и воздух в глубине был тяжелым и густым. Вокруг было множество насекомых. Казалось, что мох, свисающий с деревьев, был ими полон.

Миранда стояла посреди тропинки и рассматривала все вокруг. Солнце пробивалось через листву, все кругом так было не похоже на английские леса. Все: растения, насекомые, птицы, прыгавшие на ветках, разительно отличалось и было еще никем не изучено.

Покусывая ноготь большого пальца, Миранда оглянулась на то место, где она прошла через кусты, и затем осмотрела тропинку. Она не была столь невежественна, чтобы позволить себе заблудиться, потеряться, поэтому еще на опушке стала обламывать по пути ветки, чтобы иметь возможность быстро найти обратную дорогу к пляжу. Но теперь, когда она вышла на торную тропу, это было необязательно, просто надо было держаться неподалеку.

Миранда вспомнила о капитане Блэкстоуне, и ее охватила нерешительность. Что, если он заметит ее отсутствие? Скорее всего он знает о тропе и поймет, что она пошла прогуляться. Она же ненадолго. Вряд ли у нее будет в ближайшем будущем такая возможность. Дедушка позволял ей многое ради исследований, а отец все время оберегает ее, не дает свободы действий.

Миранда пошла по песчаной тропе, решив про себя, что она ничего не должна капитану пиратов. Ведь он похитил ее. Боже всемогущий! И, кроме того, это не побег. Она вернется обязательно. А пока она может собрать великолепные образцы. Она уже взяла несколько листьев плюща, обвивавших огромный ствол дуба. Правда, у нее не было с собой сумки для сбора образцов, но она подобрала немного спереди юбку и сделала как бы карман для образцов. Жаль только, что она не захватила бумагу, чтобы описать свои находки. Вместо этого Миранда все время разговаривала сама с собой, описывая все, что видела вокруг: и стволы деревьев, и то, как корни выглядывают из почвы, — она хотела запомнить все как можно лучше.

Миранда держалась тропинки, раздумывая, как далеко она отошла от пляжа. Ей было неловко, что она отсутствует столько времени. Пират капитан Блэкстоун или нет, ей не хотелось, чтобы он напрасно беспокоился. Миранда считала, что ей не на что особенно пожаловаться, она не могла, положа руку на сердце, сказать, что он плохо к ней относится, напротив, последнее время он вел себя безупречно, но девушка подозревала, что ей не следует рассчитывать на то, что он будет всегда только целовать ее, когда будет разгневан. Со вздохом она наклонилась, чтобы собрать последний экземпляр какого-то яркого дикого цветка, и вдруг осознала, что прямо перед собой она видит чьи-то босые ноги. Они были большие, коричневые и жутко грязные. Она подняла глаза, и у нее дух захватило, Миранда чуть не упала и не выронила свои образцы. Перед ней стоял человек, почти такой же высокий, как капитан. На нем не было одежды, разве что грудь и лицо были раскрашены. Он сказал ей что-то на каком-то гортанном языке, Миранда не поняла что, затем скрестил руки на груди, как будто ждал ответа.

— Я не понимаю, — сказала она по-английски, затем по-французски и по-испански.

Темные брови аборигена явно поднялись вверх, когда она говорила по-испански, но он не сделал никакого знака, что понимает ее. Человек продолжал смотреть ей прямо в лицо своими темными глазами, цвета пасмурного неба. Он просто смотрел на нее, и Миранда пожалела, что не находится сейчас на борту «Морского ястреба».

— Кто вы такой? — наконец спросила Миранда.

Его ответ мог быть именем, а мог быть чем угодно. Девушка никогда не сталкивалась с таким языком.

Мужчина, конечно, был индейцем, она была уверена, ибо читала отчеты путешественников и видела рисунки. Если бы только она могла поговорить с ним, быть может, они смогли бы как-то…

Индеец схватил ее так быстро, что у Миранды не было времени даже позвать на помощь. Ее образцы полетели на землю. Она попыталась показать ему, что никуда без них не уйдет, но он зажал ей рукой рот и потащил в кусты.

Неожиданно потеря коллекции перестала ее волновать. Он же сейчас убьет ее. Она попыталась бороться, но он только сильнее зажимал ей рот. Миранде пришлось покориться, а индеец, казалось, хотел ей что-то сказать, кивая в сторону тропы. Но что?