Исходя из своих ощущений, я и написала такое сообщение: «Я, конечно, не против, но не пойму — тебе что, скучно со своими друзьями?»

Жаль, что я уже сдала бинокль, а то посмотрела бы на лицо Марата.

И вот что он мне ответил: «При чем тут друзья? И вообще, они мне не друзья, а просто приятели. Лучшего друга у меня пока что нет. Я мечтаю, чтобы лучшим другом стала моя девушка».

Я сразу и не нашлась, что ответить. Фраза о девушке — это что? — мысли вслух или намек?

«Неплохое желание». — Я ответила так, потому что не придумала ничего поумнее.

«Так что? Мы сегодня погуляем? Вдвоем, без моих приятелей».

А на это что ответить? «Конечно! Я только об этом и мечтала весь день?» или что-то менее откровенное? Я выбрала второй вариант.

«Раз ты нуждаешься в помощи, я согласна».

«Еще как нуждаюсь! Тогда давай встретимся в 21:30 у высокой пальмы возле того места, где я покупал коктейль».

«Хорошо. Я буду».

Коктейль… Я вспомнила о коктейле, и мне стало не по себе. Как же я вчера могла прилюдно ляпнуть про синие плавки?

Впрочем, чувство неловкости как-то быстро ушло. Сегодня я уже не была так зла на себя. Наоборот — если бы я вчера не разоткровенничалась, не было бы того, что есть сейчас. Поэтому — все к лучшему.

Сказала про плавки? Ну и что! Он, скорее всего, видел, что мы его фотографируем? Ну и прекрасно! Пусть знает! Тем более, он не случайно принял такую выгодную позу. Знал же, что я буду на него смотреть. Кажется, это называется флирт. Значит, мы с Маратом флиртуем. И потом, когда эти «игры» приведут к чему-то большему, над высказыванием про плавки и над «фотосессией» с вышки мы с ним только посмеемся.

Как хорош он был на фоне зеленого моря и хмурого неба… Как хорош!

По пути с работы я заскочила к Фулате, чтобы ввести ее в курс происходящего. У подруги как раз не было клиентов, и она усадила меня на стул, чтобы сделать корректировку косичек.

— Как удачно все складывается, — говорила Фулата, возясь с моими волосами. — Я считаю, что этого парня тебе высшие послали силы. Он нравится тебе внешне, внутренне — еще что надо? К тому же, и ты нравишься ему. По-моему, о другом и мечтать трудно.

— А вдруг у нас ничего не сложится?

— Это почему еще?

— Что, если у него есть девушка?

Руки Фулаты вдруг замерли над моей головой точно так же, как в прошлом году, когда ей внезапно вздумалось стать моей подругой.

— Ты не спросила у него об этом? — удивилась она.

— Нет. А что, надо?

— Ну… наверное…

— Не знаю. Я считаю, о девушке спрашивать еще рано. Это слишком… эээ… наталкивающий вопрос. Если спрошу, он подумает, что мне надо больше, чем ему.

— Полина! — воскликнула подруга. — Так нельзя! Любовь — это не рынок! Здесь нельзя торговаться — кто больше любит, а кто меньше. Если любовь есть — она есть, и неважно, кто больше проявляет интереса — ты или он. Все должно быть в меру. Если он вообще ничего у тебя не спрашивает и слова из него вытягивать приходится — это, конечно, повод задуматься. Но ты говоришь, что вы весь день переписывались.

— Да, но личного мы ничего друг у друга не спрашивали.

— А тебе интересно?

— Что?

— О личном его спросить.

— Ну… да.

— Так спроси.

— А почему не он?

— А почему он первый должен? И вообще, может, он стесняется.

— Стеснительным его не назовешь. Он же такой…

— И что? Даже «такие» бывают стеснительными. Между прочим, — перешла на деловой тон Фулата, — ты вчера говорила, что после твоих слов про плавки он стал отводить взгляд, рассматривать коктейли. А это говорит о смущении.

— Даже и не знаю… О девушке спрошу, когда почувствую, что время придет. А сейчас еще не время.

— Как знаешь, тебе виднее. Торопиться никуда не надо, но и притормаживать отношения — тоже.

— У нас все идет своим чередом. Даже слишком. Вчера еще и не знали друг друга, а сегодня он уже просит, чтобы я его «спасла», и из-за переписки батарейка на моем телефоне разрядилась, хотя утром была полная. Так что, мне кажется, все у нас нормально. Разговор о девушках и парнях зайдет позже. И вообще, о какой любви идет речь? Не наталкивай меня на любовь. Мы просто дружим с ним. Не хочу я никакой любви. Это так как-то… примитивно. Почему, если девушка общается с парнем, — сразу должна любовь возникать? Это неправильно.

— Как тебе будет угодно.

— У тебя-то как дела с Ваней? — Я перевела разговор на другую тему.

— Мы же собирались вечером на экскурсию «33 водопада», но у меня работы было много. Люди некоторые не купались из-за погоды плохой, по набережной гуляли, в общем, клиентов было много. А когда распогодилось — было уже поздно для экскурсий. Да и Ваня загружен — сегодня прямо все липнут к нему, фотографироваться хотят.

— И неудивительно, — пожала я плечами.

— Это почему?

— Потому что он сегодня весь светится радостью и счастьем. Люди это чувствуют, вот и тянутся к нему.

— А что, ведь правда… — задумчиво потупившись, согласилась Фулата.

Когда подруга закончила корректировать мои косички, я отправилась домой, чтобы приготовиться к первому свиданию.

Или не свиданию, а встрече. Не знаю, как правильнее назвать… Пока что я не хочу называть свои чувства к Марату любовью, а наши встречи — свиданиями. Мне кажется, еще рано делать выводы. Любовь… это когда уже все! А встречи… это когда может быть всякое. Именно так я и думаю. И Фулата вчера говорила что-то подобное. А в таких делах она более опытная.

Мне хочется, чтобы мы с Маратом были близкими людьми, меня тянет к нему, как железо к магниту, но в то же время как-то страшно. Вдруг я что-то не то скажу, сделаю? Я же совершенно не знаю, как вести себя с тем, кто собирается стать моим молодым человеком. Или не собирается? Молодым человеком или просто знакомым?

Ладно, как любит говорить мама, — время покажет.

И, надо сказать, показало. Только совсем не то, что мы с Фулатой предполагали. Но не буду забегать вперед. Все по порядку.

Мы встретились, когда уже почти стемнело. На улице было много людей — веселых, загорелых, но уже не в купальниках и плавках, а одетых по-вечернему. А сам вечер выдался превосходным — небо было звездное, воздух — теплый, на деревьях трещали цикады, тротуары были заставлены столиками открытых кафе.

Я стояла возле условленной пальмы. Она как раз располагалась напротив палатки Фулаты. Но Фулата уже закончила работу, и палатка была закрыта. Я не могла поверить, что вчера в это же самое время сидела на лавочке около центра игровых автоматов «Фортуна» и кляла себя на чем свет стоит, а уже сегодня Марат, из-за которого я себя и кляла, попросил меня спасти его от скуки. Вот жизнь какая непредсказуемая.

— Привет, — услышала я голос Марата, который вывел меня из задумчивости.

— Привет, — улыбнулась я и только сейчас поняла — сегодня мы с Маратом общались целый день, а лично сказали «привет» друг другу первый раз. Но в то же время так много друг о друге узнали. Теперь я смотрела на него иначе. Уже кое-какое представление о нем имела, и он перестал быть для меня совсем-совсем чужим.

Мы медленно шли по улице и молчали. Марат чему-то улыбался и довольно часто вроде невзначай касался своей рукой моей руки. Во всяком случае, хотелось бы верить, что это не случайно…

Ни он, ни я не знали, с чего начать разговор. Вот тебе и преимущества общения через переписку! Сейчас — молчим, а сообщения друг другу без остановки посылали.

Наверное, я не была бы в своем репертуаре, если бы мой язык вдруг сам не сболтнул:

— Ты потрясно смотрелся на фоне неба.

«Дурочка», — тут же отреагировал мой мозг.

— А я знаю, — ничуть не удивившись, произнес Марат. — Я специально так сел, чтобы ты залюбовалась мною.

Я рассмеялась. Следом рассмеялся Марат. Все напряжение мгновенно куда-то делось.