Шина потрясла головой, стараясь привести свои мысли в порядок. О чем она вообще думает? У нее нет никаких прав на Челлона, да они ей и не нужны. Хотя нет, тут она кривит душой даже с самой собой. Она чувствовала такую дикую, животную ярость при мысли о Рэнде в постели с этой красивой шлюхой, как будто они были женаты по меньшей мере десяток лет. Откуда эти эмоции, если он ей безразличен?

Шина рассеянно провела рукой по своим черным локонам.

— Да, наверное, вы правы, — произнесла она упавшим голосом, подходя к Лоре. — Я действительно сейчас плохо соображаю.

Лора улыбнулась ей необыкновенно теплой улыбкой.

— Это совершенно неудивительно, — мягко сказала она, проходя с Шиной в кухню, — после того, как Рэнд обошелся с тобой сегодня утром.

Лора вынула две чашки с блюдцами из шкафа и поставила на стол кофейник.

— Иди-ка сядь к огню, — распорядилась она, отрицательно покачав головой на робкое предложение Шины взять у нее чашки. — Да я тебе и пушинку сейчас не доверю, в таком-то состоянии!

Шина послушно села за кленовый стол у камина. Лора села напротив и молча налила кофе, а затем внимательно посмотрела в лицо девушки.

— У тебя такие же круглые глаза, и ты такая же нервная, как новорожденный жеребенок, — мрачно заключила она. — Я не думаю, что Рэнд представлял, какое впечатление произведет на тебя его притворство за завтраком. — Ее глаза задумчиво сузились. — Впрочем, может, и представлял. Возможно, он думал, что небольшое потрясение ускорит дело.

— Притворство? — с горечью воскликнула Шина. — Думаю, вы ошибаетесь, Лора. У Рэнда не было причин не быть со мной откровенным. Он мне ничего не должен — кроме, разве что, моей свободы. — Она опустила глаза. — Он просто понял, что совершил ошибку в том, что касается меня. Мисс Скотт явно удалось пробудить в нем угасшие было чувства, и притом очень быстро.

Лора презрительно фыркнула.

— Не будь дурочкой. Рэнду абсолютно наплевать на Донну Скотт. Просто она была доступной, а ведь он мужчина. Он очень сексуален, что поделаешь! За все эти годы в его постели перебывало много женщин, и Донна Скотт значит для него не больше, чем любая из них. Проходит месяц, и он с трудом может вспомнить их имена.

— Значит, их тела он находит более запоминающимися, — едко сказала Шина, которую вывело из себя упоминание об этих многочисленных женщинах.

— Возможно, — с усмешкой согласилась Лора. — Но, насколько я знаю, он ни разу не сохранил ни одной фотографии этих красоток.

— Некоторые собирают марки. А Рэнд собирает фото ирландских певиц. — В глазах Шины опять отразилась ярость. — С моей стороны было глупо поверить, что я для него что-то значу. Возможно, через год он набьет целую комнату фотографиями этой секс-бомбы.

— Ты ошибаешься, — терпеливо сказала пожилая женщина. — Но я вижу, Рэнд так тебя уязвил, что ты просто не можешь мыслить логически. — Она отпила кофе и откинулась на спинку с безмятежным выражением лица. — Ну что ж, будет лучше, если ты действительно выяснишь все с ним. По крайней мере, это то, чего он и сам хочет, и это поможет разрядить обстановку.

— Почему я должна давать ему что-то, что он хочет? Я и так считаю, что Рэнд Челлон слишком много делал по-своему в наших отношениях. Похоже, пришло время и мне принять серьезное решение. — Она решительно отодвинула чашку.

— Например? — поинтересовалась Лора, настороженно глядя на свирепо сжатые губы Шины.

— Мне кажется, что его убежище становится слишком перенаселенным, — язвительно ответила Шина. — Наверное, мне пора идти своим путем и освободить место для Донны Скотт. Пусть она получит свою долю внимания от вашего неотразимого воспитанника. Я уверена, что она будет только счастлива устроить мой отъезд.

— Шина, не делай этого! Рэнд очень редко выходит из себя, но, когда это случится, ты пожалеешь, что оказалась рядом.

Шина пристально посмотрела на нее, и в темных глазах смешались решимость и боль.

— А с чего бы ему сердиться? Он наверняка будет еще и благодарен, что я уберусь с его пути. Я слышала, что ничто не бывает таким холодным, как пепел остывшей любви. — Ее губы сжались. — А в нашем случае и вообще не о чем жалеть. Да, я непременно должна поговорить с мисс Скотт попозже вечером. — Резко отодвинув стул, она поднялась.

— Ты, конечно, не согласишься, если я скажу, что ты делаешь серьезную ошибку? — спросила Лора. Шина упрямо покачала головой, и она обреченно вздохнула. — Я так и думала. Нечего было и пытаться. — Она с сожалением смотрела, как Шина воинственно идет к двери. — И куда ты сейчас?

— Я устрою себе долгую прогулку, — ответила через плечо Шина, сверкнув глазами на бледном лице. — И не готовьте на меня ужин, Лора. — На ее губах заиграла горькая улыбка. — Вам вряд ли придется объяснять мое отсутствие Рэнду. Его подруга уверила меня, что они сегодня будут слишком заняты, чтобы ужинать.

Было уже почти темно, когда Шина неохотно повернула назад к дому. Она откладывала свое возвращение как только могла, но, когда сосновый лес погрузился в сумерки, поняла, что глупо было бы тянуть дольше. Она запросто могла заблудиться, не видя тех ориентиров, которые хорошо запомнила за время их совместных прогулок с Челлоном. Еще не хватало, чтобы Рэнду пришлось созывать поисковую партию и разыскивать ее. Вряд ли ему захочется прерывать свое свидание с роскошной амазонкой, мрачно думала Шина.

Она поспешно отбросила эту мысль, как делала во время всей своей одинокой прогулки с другими подобными. Ей казалось, что она ходит уже бесконечно долго, причем она взяла довольно быстрый темп, надеясь, что активное движение поможет ей не думать. Она сознательно избегала подходить к поваленной сосне у конца озера, потому что знала, как много воспоминаний всколыхнет это место. После их первой прогулки у них вошло в привычку отдыхать там. Рэнд всегда сажал ее на колени, и они неспешно разговаривали, пока Шина не отдохнет достаточно, чтобы продолжить прогулку. Теперь все эти бесценные моменты, хранящиеся в памяти, только бередили поселившуюся в сердце боль. И как можно за столь короткий срок накопить так много воспоминаний, думала несчастная Шина.

— Так ты наконец соблаговолила прийти! — прогремел впереди голос Рэнда, резкий, как удар хлыста.

Шина замерла на тропе, от неожиданности ее глаза округлились. Она почти уже дошла до опушки леса, а Челлон стоял перед ней на тропе и казался угрожающе большим в надвигающихся сумерках. Во всем его облике было столько внутреннего напряжения, что она невольно поежилась.

— Тебе не надо было приходить за мной, — с вызовом заявила Шина, оправившись от неожиданности. — Я теперь достаточно хорошо знаю эти леса, и со мной ничего не может случиться. Не было причины оставлять мисс Скотт.

Челлон вполголоса выругался.

— Шина, если ты скажешь еще хоть слово, я проучу тебя, даже не дожидаясь, пока мы вернемся в дом. — Он приблизился к ней и взял ее за запястье стальной хваткой. — Не думаю, что спать на сосновых иголках в такой мороз покажется тебе мало-мальски привлекательным. — Он быстро тащил ее за собой, и ей приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отстать от него. — А вот я, кажется, вряд ли почувствовал бы разницу. Ты меня так распалила и умственно, и физически, что я могу сжечь весь этот лес!

— Это не имеет смысла! — возразила она, едва переводя дыхание, потому что он все еще тащил ее вверх по холму. — И мне не нравится, когда ты ведешь себя, как какой-то пещерный человек, только потому, что я прервала ваш тет-а-тет с мисс Скотт. — Она тщетно боролась, чтобы вырвать руку из стальных тисков. — Я не просила тебя идти меня искать. Я сказала Лоре, что не буду ужинать.

— Тем лучше, — сурово проговорил он. — Потому что вряд ли кто-то из нас сможет сегодня вечером поесть. Я собираюсь не дать тебе ни одной свободной минуты.

Они уже дошли до веранды, и Шина удивленно отметила, что домик не освещен и кажется необычайно заброшенным. Было уже совсем темно, когда Челлон открыл дверь и включил свет, после чего впихнул Шину внутрь.