- Но что же мне делать? Что? – мучил меня вопрос, но ответ никак не приходил ко мне. Так продолжилось, как я уже говорила целый месяц. А потом, однажды вечером, когда я сидела на подоконнике в гостиной, осторожно помахивая хвостом, стараясь не сбить маленькие, колючие кактусики, в изобилии стоявшие вокруг (цветы, естественно по инициативе Лиды, расползлись по всем подоконникам, полочкам и шкафам в доме) решение пришло само собой. Смотря, как мелкий, скучный дождик шелестит в желто-бурой облетающей листве и оставляет мокрые дорожки на стеклах, мне пришло в голову:

- Для начала нужно отсюда уйти. Конечно, здесь неплохо, даже можно сказать хорошо, но, не двигаясь с места, никуда не придешь, ничего не добьешься. Когда убегу, нужно будет попробовать найти ту старушку. Скорее всего, только она может мне помочь.

Итак, план созрел. Мне было грустно расставаться с людьми, которые меня искренне любили. Но они любили кошку, домашнее животное, а я была человеком, хоть и в шкуре животного. Я должна была вернуть свой облик и возможно, повоевать за свое счастье. Теперь-то я знала, что свободна, что могу потребовать развод, а потом…Не буду пока думать о будущем, пусть оно мерцает огнями счастья из-за тумана неопределенности. Главное сейчас, стать самой собой.

Нужно было найти подходящее время для побега. В настоящее время

Я почти не оставалась одна. У Жени начались осенние каникулы, и он все время был со мной. На третий день после появления плана мне повезло. Было воскресенье и по окончании завтрака все семейство решило отправиться в кинотеатр. Женя хотел, было взять меня с собой, но папа резонно заметил, что в кино с кошками и собаками, да и вообще с любыми домашними животными не пускают. Женя грустно вздохнул и сказал:

- Но Дымка у нас такая умная, может, с ней пустят?

- Вряд ли, Женя. Ты так переживаешь, будто мы уезжаем на год в Африку, а не идем часа на три в кино. Давай быстро собирайся, а то опоздаем. Терпеть не могу смотреть фильмы не сначала.

- Хорошо пап. – Наконец, согласился мальчик и побежал в свою комнату одеваться.

Через десять минут все семейство стояло в прихожей. Я вышла их проводить, ведь сегодня я видела их в последний раз. Мне хотелось попрощаться с ними.

- Ну, Дымка, не скучай! – сказал глава семейства.

- До свиданья, Дымка! – прошептал Женя, на мгновение, прижав меня к груди. Неужели детское сердце почувствовало, что это наши последние секунды вместе?

- Женя! Идем! – позвала мама. И вот – дверь закрылась. Закрылась за людьми, которые стали дороги мне… Не знаю, плачут ли кошки, но у меня перед глазами все помутнело, расплылось и предметы стали подозрительно двоиться…

- Хватит! – приказала я себе, чувствуя, что могу разреветься не на шутку. – Пора действовать!

Выйти естественным образом, через входную дверь я не могла – замки были слишком высоко, да и не для кошачьих лапок. Оставалось искать другой выход. К счастью, мне разрешали ходить по всем комнатам. Я начала обход. Отлично! На кухне настежь открыта форточка – оттуда можно спрыгнуть на подоконник, а потом на узкий карниз, идущий вокруг дома, с которого уже можно было вылезти на балкончик в подъезде. Несомненно, это слишком рискованно, легко свалиться вниз, но другого выхода нет, надо рисковать. Ждать другого подходящего случая не хотелось. Почему-то казалось, что если я убегу именно сегодня, то у меня все получится – я стану вновь человеком.

Сидя на подоконнике, я уже приготовилась к прыжку на форточку, как услышала скрежет ключа в замке.

- Что это? Неужели они вернулись? Наверное, Женя что-нибудь забыл. – Подумала я. – Что ж придется побег чуть-чуть отложить.

Я спрыгнула с подоконника и побежала в прихожую. Сев у двери я стала ждать. Дверь еще не открылась, кто-то осторожно ковырял в замке.

- Что они там возятся? Замок заело что ли? – с раздражением подумала я и тут услышала тихий шепот за дверью:

- Они все только что уехали, сам видел. Слышал, что собираются в кинотеатр, значит, их не будет часа два-три. Успеем!

- Собака есть?

- Нет, давай не ковыряйся так долго. Соседка-старуха дома. Она хоть и глухая, но вдруг приспичит выйти.

- Легко сказать: не ковыряйся! Не фиговый тут замок стоит. С подобным я еще не сталкивался.

- Воры! – испуганно подумала я и почувствовала, как сердце начинает учащенно биться. – Надо что-то делать! Нельзя допустить, чтобы Фиркиных ограбили! Нужно что-то предпринять! Позвоню, пожалуй, я кому-нибудь из них! Телефоны были в трех комнатах. Я приподняла телефонные трубки так, чтобы на другом конце было слышно, что происходит в квартире, но в то же время было не сильно заметно, что они сняты. Было трудно, но я с этим справилась. Я наизусть помнила только Женин сотовый. И на одном из телефонов набрала его номер. Как только в трубке раздались длинные гудки, я услышала, что с дверью, вернее с замком было покончено. В прихожей раздались осторожные шаги.

Эх, приходилось надеяться, что если Фиркины заподозрят что-то неладное, то немедленно вызовут милицию, а не поедут домой сами. Ведь, во-первых, они могли не успеть, а во-вторых, если успеют, то это могло быть еще хуже: мало ли чем эти воры вооружены. Что-то нужно было незамедлительно предпринимать. Я бесшумно вскочила на шкаф в кабинете и притаилась за большим глиняным горшком с чем-то вроде фикуса. Я плохо разбираюсь в цветах, и дома они у меня долго не живут, так как я постоянно забываю их вовремя полить. В кабинет они заглянут наверняка – в одном из ящиков шкафа, на котором сидела я, была весьма крупная сумма денег. Воры, конечно, об этом, скорее всего не знали, но обшаривать шкаф, без сомнения, будут. Отлично, у меня есть несколько минут подумать, что предпринимать дальше. Вступать в открытый бой явно не стоило. Двое взрослых мужчин в любом случае справятся с кошкой. Конечно, если я их сильно поцарапаю, то их, может быть будет проще опознать, но они же тогда наверное заявят, что их лица попортила какая-нибудь другая полосатая тварь. Желательно, чтобы их застигли на месте преступления. В голову абсолютно ничего не шло. Через минуту в комнату прокрался один из воров – довольно толстый мужик лет сорока с лысиной, обрамленной рыжими завитушками.

- Ничего себе! – присвистнул он, обводя маленькими, заплывшими глазками кабинет. – Посмотрим, посмотрим. Он подошел к столу, порылся в нем, а потом направился к шкафу. Открыв нижний ящик, он поднял большой серебряный портсигар и увидел деньги.

- Чудеснень-… начал он, но не закончил, потому что глиняный горшок с фикусом приземлился ему прямо посреди лысины. Естественно, это произошло с моей помощью. Раздался звонкий стук, потом нечто напоминающее хрюканье и, наконец, глухой шлеп, словно на пол бросили мешок с мукой.

Я посмотрела вниз. Около шкафа с зажатыми купюрами в кулаке, как фонарный столб после столкновения с танком, лежал вор.

- Надеюсь, я его не убила, - с беспокойством подумала я, спрыгивая со шкафа вниз. Остановившись около распростертого тела, и услышала ровное, свистящее дыхание:

- Жив! – с облегчением подумала я. – Отлично! Один на некоторое время нейтрализован. Остался еще один враг.

Я осторожненько вышла из кабинета и прислушалась: шорох доносился из спальни. Заглянув туда, я увидела, что второй вор – довольно-таки щуплый субъект роется в ящике комода, где Лида хранила украшения. Побросав все в сумку, он быстро просмотрел оставшиеся ящики и вышел в коридор – я спряталась среди пальто на вешалке.

- Куда же он пойдет теперь? Только бы не в кабинет! – с отчаянием подумала я. – Потрясающе! В туалет! Неужели забравшись в чужую квартиру, он еще и отлить решил? Или думает, что хозяева прячут в сливном бачке слитки золота? Впрочем, неважно! Это мой шанс!

Я пулей вылетела из-за пальто, пролетела по коридору, на всем скаку толкнула дверь, а потом, изловчившись, повернула ручку. Хотя это и странно, но туалет и ванная у Фиркиных, закрывались на ключ снаружи.

- Эй, Борька! Что за шутки! Открывай! – пропищал из-за двери Щуплый.