Кошка затерялась в ветвях. Он обрезал шнур как можно ближе к ней и оставил на дереве. Знал, что до сетчатого забора и разреза, который сделал сорока часами раньше, сотня ярдов. Собаки находились в миле от него и на другой стороне речки. Пока они даже не нашли его одежду.

Двумя ночами раньше, лежа в темноте у сетчатого забора, он сделал вертикальный и горизонтальный разрезы, «нарисовав» два катета прямоугольного треугольника, оставив в вершине крошечную перемычку, чтобы отрезанный кусок сетки не отогнулся. Ножницы подсунул под забор в густую траву, там их и нашел. Два разреза он прикрыл зеленой изоляционной лентой. Снял ее за несколько секунд, перерезал перемычку, прополз в образовавшуюся дыру, разогнул кусок сетки, вновь залепил разрезы изолентой. В густой траве они становились невидимыми с десяти ярдов.

Со стороны фермы пеоны скашивали траву на сено, тогда как по обе стороны взлетно-посадочной полосы она поднималась на фут-полтора. Декстер нашел велосипед и другие украденные ранее вещи, оделся, чтобы не обгореть на солнце, и затаился в траве. У слышал, как в миле от него, по другую сторону сетчатого забора, собаки нашли окровавленную одежду.

К тому времени, как майор ван Ренсберг, сидевший за рулем «Лендровера», подъехал к воротам в стене, отделяющей особняк от фермы, новый отряд охранников, собранный по его приказу, уже прибыл. Грузовик остановился у ворот, охранники один за другим спрыгнули на землю, сжимая в руках винтовки «М-16». Молодой офицер построил их в колонну, когда дубовые ворота распахнулись. Охранники быстро пробежали ворота и рассредоточились по парку.

Лестница к террасе с бассейном находилась перед воротами, но южноафриканец свернул направо, огибая террасу. Макбрайд увидел съезд к воротам трех подземных гаражей. Одни ворота открылись по команде с пульта дистанционного управления, на котором ван Ренсберг нажал несколько кнопок.

В гараже их уже ждал дворецкий. Следом за ним они поднялись по лестнице в жилую зону особняка.

Серб был в библиотеке. Жара спадала, но он предпочел остаться в доме, а не плавать в бассейне. Сидел во главе длинного стола для совещаний, с чашечкой черного кофе. Жестом предложил обоим мужчинам присесть.

Его телохранитель, Кулач, держался чуть сзади, привалившись к стеллажу с книгами, которых здесь никто не читал. Его глаза метались от окон к двери.

Чувствовалось, что он настороже и готов к любым неожиданностям.

— Докладывай, — без прелюдии приказал Зилич. И ван Ренсбергу пришлось признаться в том, что неизвестный проник на территорию фермы, переодевшись пеоном, нейтрализовал собак, не позволив им разорвать его на куски, убил охранника, надел его форму, а тело бросил в реку, чтобы потоком воды его смыло в море.

— И где он теперь?

— Между стеной, огораживающей особняк, и сетчатым забором, за которым поселок заключенных и взлетно-посадочная полоса, сэр.

— Что собираешься делать?

— Все охранники, каждый, кто носит эту форму, будут вызваны по радио и проверены на предмет установления личности.

— Quis custodiet ipsos custodies? — вопросил Макбрайд. Серб и южноафриканец в недоумении уставились на него. — Извините. Кто охраняет охранников? Другими словами, кто проверяет проверяющих? Как вы узнаете, что голос по радио не лжет?

Последовала долгая пауза.

— Ясно, — кивнул ван Ренсберг. — Их вызовут в казармы, где личность каждого установит командир взвода. Могу я пойти в радиорубку и отдать приказ?

Зилич кивнул.

На проверку ушел час. За окнами солнце садилось за горный хребет. Сумерки быстро переходили в тропическую ночь. Ван Ренсберг вернулся.

— Все возвратились в казармы. Все восемьдесят опознаны их сержантами. А он по-прежнему где-то на ферме.

— Или в пределах резиденции, — предположил Макбрайд. — В вашем пятом взводе, который патрулирует особняк.

Зилич повернулся к шефу службы безопасности.

— Ты приказал впустить их сюда, не установив личность каждого?

— Конечно, сэр. Это же элитный взвод. Им командует Жанни Дюплесси. Он бы сразу заметил незнакомое лицо.

— Вызови его сюда, — распорядился серб. Молодой южноафриканец вошел в библиотеку несколько минут спустя, вытянулся по стойке «смирно».

— Лейтенант Дюплесси, выполняя мой приказ, вы собрали двадцать человек, считая себя, и приехали сюда на грузовике?

— Да, сэр.

— Простите меня, но, когда вы вбегали в ворота, как вы построили своих людей? — спросил Макбрайд.

— Я — впереди. Сержант Грей — за мной. Остальные колонной по трое, шесть рядов. Восемнадцать человек.

— Девятнадцать, — уточнил Макбрайд. — Вы забыли того, кто бежал сзади один.

В наступившей тишине особенно отчетливо слышалось тиканье часов.

— Кто бежал один? — переспросил ван Ренсберг.

— Послушайте, поймите меня правильно. Я мог и ошибиться. Мне показалось, что из-за грузовика выбежали девятнадцать человек и проследовали в ворота. Все в одинаковой форме. Я ничего такого не подумал.

В этот момент часы пробили шесть и взорвалась первая бомба.

Размером с мяч для гольфа и совершенно безвредные, они могли разве что распугать птиц, но никак не тянули на средство для ведения боевых действий. Мститель перебросил их через стену в десять утра и установил на таймере восьмичасовую задержку. Он точно знал, где находятся самые густые кусты, а в юности считался неплохим питчером[60]. По звуку взрывы эти очень напоминали выстрелы из винтовки большого калибра.

В библиотеке кто-то крикнул: «Ложись!» — и все пятеро повалились на пол. Кулач подкатился к своему хозяину, встал над ним с пистолетом в руке. И тут же кто-то из охранников, решив, что заметил стрелка, выстрелил в ответ.

Взорвались еще две бомбочки, ружейный огонь усилился. Зазвенело разбитое пулей стекло. Кулач выстрелил в темноту.

Сербу этого хватило с лихвой. Согнувшись в три погибели, он добрался до двери в задней стене библиотеки, выскочил в коридор, скатился по ступенькам в подвал. Макбрайд последовал за ним. Замыкал колонну Кулач, пятясь лицом к библиотеке.

Радиорубка находилась в дальнем конце коридора, радист, когда работодатель влетел в дверь, пытался разобраться в криках охранников, доносящихся на волне их раций.

— Назовите себя. Где вы? Что происходит? — кричал он. Но ему никто не отвечал. Стрельба все усиливалась. Зилич шагнул к пульту управления и повернул рубильник. В радиорубке разом воцарилась тишина.

— Вызови аэродром. Всех пилотов, всех механиков. Мне нужен вертолет, немедленно.

— Он неисправен, сэр. Его починят только завтра. Ремонт ведется уже два дня.

— Тогда «Хокер». Я хочу улететь отсюда.

— Сейчас, сэр?

— Сейчас. Не завтра, не через час. Немедленно.

Далекие выстрелы заставили мужчину, прятавшегося в высокой траве, подняться. В этот час глубокие сумерки как раз переходили в ночь, так что глаза зачастую подводили и тени пугали. Он поставил велосипед на колеса, ящик с инструментами положил в проволочную корзину, закрепленную на руле, и погнал к ангару, от которого его отделяли полторы мили. Одет он был в комбинезон механика с логотипом компании «Зета корпорейшн» на спине. В поднявшейся вскорости суете никто не обратил на него ни малейшего внимания.

Серб повернулся к Макбрайду.

— На этом мы расстаемся, мистер Макбрайд. Боюсь, вам придется добираться до Вашингтона самостоятельно. Возникшая проблема, конечно, будет решена, а я найму нового начальника службы безопасности. Вы можете сказать мистеру Деверо, что я не выхожу из сделки, но собираюсь на оставшиеся дни воспользоваться гостеприимством моих друзей в Эмиратах.

В подземном гараже на другом конце коридора стоял бронированный «Мерседес». Кулач сел за руль, Зилич — на заднее сиденье. Макбрайд стоял и смотрел, как поднимаются ворота гаража, лимузин выезжает из них и катится к уже открывающимся дубовым воротам в высокой стене.