— И четыре цилиндра, — докончил фразу Номер Один. — Да кто купит автомобиль с четырехцилиндровым двигателем?

— Люди, которые покупают «фольксвагены», «хонды», «тойоты»...

— Да уж, — рассмеялся Лорен Третий. — Шумные пыхтелки. Мощности никакой. Скорость и ту набрать не могут.

Анджело пожал плечами.

— У «MG» четырехцилиндровый двигатель. Как и у «Порше-911». Это тоже пыхтелка, Лорен?

Бетси указала пальцем на отца и рассмеялась.

— Туше!

Лорен Третий сердито глянул на дочь.

Номер Один сунул руку во внутренний карман пиджака и достал вырезку. Ответ Анджело на запрос нью-йоркских страховщиков о текущем положении «Вифлеем моторс».

— "Вифлеем моторс" не имеет мощностей для производства четырехцилиндровых двигателей с приводом на передние колеса. Компания не может в разумные сроки переоснастить производство и начать изготовление этих двигателей". Нам, значит, это не под силу, молодой человек? И что ты предлагаешь? Ты пишешь: «Несколько японских фирм располагают резервными производственными мощностями, а также немалым опытом в разработке и изготовлении двигателей для автомобилей. Они готовы поставлять в Америку мощные и экономичные малогабаритные двигатели. Для таких компаний, как „Вифлеем моторс“, импорт этих двигателей с последующей установкой их на свои модели — не самое худшее решение». Значит, выход ты видишь в гибриде, наполовину американском, наполовину японском. Ты хочешь, чтобы мы запустили в производство такой автомобиль, Анджело?

— Этим можно спасти компанию.

— Всю мою жизнь фраза «Сделано в Японии» ассоциировалось с дешевкой.

— К примеру, с телевизором «Сони» или камерой «Никон», — ввернула Бетси.

Номер Один хлопнул ладонью об стол.

— Пока я жив, ни на одном автомобиле, построенном на моем заводе, не будет стоять японского двигателя!

Анджело улыбнулся.

— То же самое Хэнк Форд говорил Ли Якокке. По правде сказать, плевать я хотел на то, что вы будете делать, а чего не будете. Мой анализ соответствует действительности, нравится вам это или нет. Я не прошу вас принять мои рекомендации. Я готовил их не для вас. Я выполнял заказ нью-йоркских страховщиков. Но попробуйте занять денег, друзья мои. Или провести новую эмиссию акций.

— А ты подумал, что мы можем подать на тебя в суд? — подал голос Лорен Третий. Анджело словно его и не услышал.

— Котировки ваших акций падают. Биржевые аналитики советуют избавляться от них. Они полагают, что жить «Вифлеем моторс» осталось недолго.

— Как и мне, — буркнул Номер Один. — Ешь этот чертов суп, пока он совсем не остыл.

Анджело знал, что Бетси обязательно придет в его комнату. Знал он также и то, что запереть дверь перед ее носом не менее опасно, чем впустить ее. Кроме того, запирать дверь не хотелось.

— Мы с тобой идеальная пара, — прошептала Бетси ему в ухо после того, как они ублажили друг друга. Протянула руку к бокалу коньяка, который принесла с собой, отпила, поднесла бокал к его губам. — Почему мы должны встречаться по ночам, Анджело? Брось ее! Дай ей денег и приходи ко мне.

— Она мать моего сына, — коротко ответил Анджело.

Бетси вновь глотнула коньяку и поставила бокал на прикроватный столик.

— Полагаю, ты ее к тому же еще и любишь. Любишь?

Анджело кивнул.

— Я уверена, что она будет тебе хорошей женой. Но я стала бы еще лучшей.

— Если ты немного напряжешь память, то вспомнишь, что ты была замужем, когда я женился на Си иди.

— Ты же знал о наших с Максом договоренностях. И мог бы подождать.

Анджело покачал головой.

— Они жаждут крови, — продолжила Бетси. — Старик и мой папаша. Я не преувеличиваю. Они бы убили тебя, если в знали, как потом выйти сухими из воды.

Анджело пожал плечами.

— Я нисколько не навредил им.

— Речь идет не отвоем анализе. Они полагают, что это ты дал Турману материалы для его большой статьи. Ты знаешь, о чем я говорю.

Анджело знал. Гай Турман опубликовал двадцатистраничную статью о семье Хардеман в одном из ведущих ежемесячных журналов...

"Черты характера, благодаря которым отцы становятся великими, редко передаются детям. Вернее, эти самые черты характера тяготеют к тому, чтобы подавлять их проявление в детях. Вышесказанное в волной мере относится к Лорену Хардеману, основателю «Вифлеем моторс». Его сына и внука также назвали Лорен Хардеман, поэтому, чтобы различать их, старшего стали знать Номер Один, его сына — Номер Два, внука — Номер Три.

Поэтому не приходится удивляться, что Номер Один полностью подмял под себя своего сына, слабого и безвольного человека, к тому же гомосексуалиста, ставшего жертвой шантажа. В 1952 году Номер Два покончил с собой. Номер Три, хитрый, завистливый, умеющий манипулировать людьми, не единожды пытался перехватить у деда контроль над «Вифлеем моторс».

Озаботившись поисками человека, который мог бы взять на себя разработку спортивного автомобиля, — он хотел назвать его «бетси», в честь своей правнучки, — Номер Один остановил свой выбор на Анджело Перино, которого он знал еще ребенком.

Анджело Перино получил диплом инженера. С Номером Один его роднили стремление создавать новые автомобили и твердость характера. Перино несколько лет участвовал в гонках, поднялся даже до второго места в мировой классификации, чуть не погиб в автомобильной аварии. У него были собственные средства, и он не боялся рисковать.

Для того чтобы построить «бетси», пришлось преодолеть яростное сопротивление оппозиции, возглавляемой Лореном Хардеманом Третьим, который всеми силами стремился похоронить проект. Не только из ревности и зависти, но и полагая, что компания «Вифлеем моторс» должна прекратить производство автомобилей и сосредоточиться на более доходном бизнесе — бытовой технике.

Война длилась три года. Когда Номер Три увидел, что проигрывает, он попытался уничтожить экспериментальную модель. Эта тактика успеха не принесла, и тогда он нанял бандитов, чтобы те избили Анджело Перино..."

Номер Три подал на Турмана в суд, но дело быстро замяли, хотя Лорену пришлось оплатить услуги адвокатов.

— Турман мог узнать такие подробности только у тех, кто имел к этой истории самое непосредственное отношение, — добавила Бетси.