— Если так, то нам это тоже выгодно. Мы ведь тоже обогатимся вместе с ним. И по возвращению сможем купить себе землю. Мне понравилось…

— Дальше нам неинтересно! — Начальник внутренней безопасности достал кристалл и спрятал в карман.

— Из того, что мы знаем и услышали, я делаю вывод! — Агарон обвёл взглядом собравшихся. — Никто не задевает даже пальцем этого Борна, пока он учится в академии. Можем через преподавателей подкинуть ему идею, чтобы он в письменном виде обратился на склад стратегических резервов, и оттуда выдать ему необходимые для строительства корабля запчасти. Пусть будет в космосе. Попытаемся его использовать для дальней разведки. Пока на этом всё, совещание объявляю закрытым.

Полгода, до летних каникул, мы изучали всякие модемы, конструкты и прочее. Научились кое-чему. Например, у меня получалось укладывать нужные для воздействия модемы и конструкты в так называемые матрицы. Эту схему я выдумал, основываясь на одном из предложений в первом томе пособия для магов. Там было написано, что любая магическая конструкция подчиняется стргому математическому описанию, и было приведено в качестве примера получение вихря из пятнадцати конструктов и четырёх модемов. По форме это построение мне напомнила матрицу из курса высшей алгебры, который я проходил в старших классах школе и институте. Подумав, я составил с помощью искинов таблицу стандартных модем (их было, всего шестьсот двадцать пять штук), и конструктов (тысяча двадцать четыре единицы). Посидев неделю и перелопатив с помощью искинов. нейросети и учебных таблиц кучу информации, я вывел и записал на своём ноутбуке сто сорок четыре матрицы, которые описывали получение практически всех возможных типов щитов, магических ударов (воздушный кулак, вихрь, водяной поток, ледяные стрелы, вал земли и другое). Отдельно получилось двадцать пять медицинских магических матриц. К полученным, как я их назвал, основам, на следующем курсе добавилась бы магия замещения. Сами плетения, входящие в матрицы, имели разные цвета. В зависимости от того, какая из стихий применялась для создания того или иного плетения у них был разный цвет. Поэтому при проектировании разных магических действий можно было запоминать и цветовые гаммы, но тут могла быть ошибка — например, всё, что относилось к сфере огня, было красным, но внутри оно подразделялось на разные свойства огненной магии. Для того, чтобы не запутаться, я и применил матрицы. Их легко было запоминать с помощью нейросети. Теперь для действия надо было только вызвать несколько нужных матриц, а не делать плетение с нуля. Это сильно ускорило заучивание предмета. Я познакомил экипаж с полученными итогами моего исследования. Маги обрадовались, что не надо запоминать, куда и как сунуть конструкт или модем. Легче выучить двести основ, чем отдельных тысяча семьсот конструктов и модем.

В результате наша группа быстрее всех на экзаменах после первого курса справилась с заданием.

В боевой магии нас не испытывали из-за запрета ректора. В физическом плане мы практически не отличались от других наших сверстников. Так что, первый курс наш экипаж закрыл с хорошим результатом, выйдя в общем зачёте групп на второе место.

Мой сын тоже подрос — ему уже было десять месяцев. Лентяй он был страшный — бутылку с молоком он «телепортировал» прямо к себе в нужном для еды положении, уже начал ходить, используя магию. А вот с разговором у него пока не ладилось. Отдельные слова и простые предложения он мог произносить, но надо было догадываться, чего он действительно хочет. Любил сынишка играть с охранявшими его андроидами, радостно верещал, когда с ним говорили наши маги или Бренда. Со мной «общаться» он не стремился, но всегда из угла прислушивался к тому, что я кому-нибудь говорю, внимательно следил за моими действиями. Как и любой ребёнок, он радовался, когда ему что-нибудь дарили или играли.

После сдачи экзаменов мы вернулись на наш участок. Всё тут шло своим чередом. Хрыч хорошо управлял нашими владениями. Урожай получали стабильно, дроиды вовремя проходили профилактику, андроиды охраняли владения. Больше пока нападений на наши земли не было. Только один раз наши роботы застрелили варана, невесть откуда проникшего через магический щит.

Маги из моего экипажа опять занялись сельским хозяйством — они привезли из города семена и ростки других культур. Я и Бренда занялись звездолётом.

— Хорошо, что ты не подсоединила все системы к реактору.

— Да, я просто не успела! — Засмеялась наложница.

— Как раз, я сейчас подумал, а для чего нам такой огромный звездолёт? Можем обойтись только одной пятой для создания межсистемного челнока.

— Ты хочешь всё смонтировать на одной палубе? — Поняла меня Бренда. — Тогда придётся пересчитывать жёсткость конструкции или уменьшать размеры корабля.

Мы принялись за расчёты. Нам помогали мои искины, да и нейросети не лентяйничали. В результате у нас получился проект корабля в виде треугольника высотой и длиной основания, равными ста метрам. Толщина звездолёта составила восемь метров. Бренда получила план нашего корабля и приступила к созданию нового корпуса, используя материал старой конструкции. Стенки корабля решили сделать толщиной всего в полметра. В результате взлётный вес не превысит ста пятидесяти тысяч тонн. Объём трюма равен двенадцати тысячам кубометров. Расчётная скорость полёта в системе — около восьми тысяч километров в секунду. Бренда рассчитала, что с помощью шестидесяти дроидов она сможет сделать новый корпус за три летних месяца. Ещё месяц будем устанавливать оборудование. Пока она занималась сборкой корпуса, я смог создать три антиграва, кольца которых при диаметре в двадцать метров и весе в тысячу тонн все втроём поднимали на орбиту высотой в сто шесть километров груз весом в двести тысяч тонн. Для стабильности работы этой подъёмной системы и были установлены три термоядерных бороводородных реактора общей мощностью в сорок два мегаватта. Их протонный аналог обеспечивал корабль потоком энергии в пятьсот шестьдесят мегаватт. Он позволял одновременно работать всем системам корабля, лазерному и плазменному оружию, и давал больше половины энергии на смонтированную мной систему пламенно-электромагнитной защиты.

Примерная схема корабля «Треугольник»

На обшивке нашего «фрегата» общей площадью в двенадцать тысяч квадратных метров разместили почти шесть тысяч стрежней с решётчатыми антеннами. На них работало десять генераторов с усилителями мощности, что позволило создать круговой щит, который в течение десяти минут мог переносить обстрел наших лазерной и плазменной пушек. А они у нас были средней мощности, как раз от фрегатов или эсминцев. Частота работы защиты равнялась тысячу шестьсот гигагерц, что соответствовало рабочей длине волны защитного поля местного типа гипердвигателя.

Полностью корабль был готов к началу сентября. Я и Бренда испытали его в полёте в атмосфере. Антигравы держали хорошо, двигатели позволяли летать со скоростью до трёх километров в секунду при включённой плазменной защите, и примерно две тысячи километров в час без использования щита. Мы поднялись и на орбиту, немного полетали, и убедились, что защита помогает нивелировать и неприятные последствия ускорения — несмотря на быстрый набор скорости мы практически не чувствовали перегрузок. А внутри рубки и жилой части поддерживалась гравитация в восемь десятых от силы тяжести на Крайте. Как это работало, я, как воспитанный на земной физике человек, понимал с пятое на десятое, а вот Бренда считала, что нам удалось выйти на местные стандарты.

Нас окликнули наблюдательные станции с планеты:

— Неизвестное судно! Опускайтесь на космодром!

— Сейчас, нам как раз нужно зарегистрировать челнок! — Дала ответ моя наложница.

Через десять минут наш "Треугольник" поджидал комиссию специалистов, стоя на опорах выпущенных из-под брюха корабля. Мы решили не показывать нашу защиту, а антигравы назвать синобийским двигателем электромагнитного поля. Такие агрегаты действительно существовали, и применялись для подъёма кораблей на высоту в двести метров. А потом звездолёт стартовал на орбиту, применяя или реактивные или другие типы двигателей.