— Подожди, Котенок, это разговор между мной и твоей мамой. Джастин, если ты туда пойдешь, помни: ты будешь там единственным человеком. Все оскорбления должны ограничиваться приговоренным к наказанию вампиром. Сумеешь удержать себя в руках?

Мать тряхнула волосами:

— Я долго ждала этого момента. Я справлюсь. По рукам!

Кости взял ее руку в свои, и это был первый случай, когда она не противилась прикосновению вампира. К чести мамы, она не вытерла руку об одежду после рукопожатия.

— Поступим следующим образом: Хуан и Купер, вы тоже пойдете. Потом расскажете всем членам отряда, что там происходило. Пусть каждый знает, чем карается предательство! Дон, тебя я не приглашаю. Тебе незачем смотреть на мучения брата.

Я не успела ахнуть, как мать вскочила со стула.

— Макс — твой брат? — резко бросила она.

Дон не дрогнул под напором ее гнева:

— Да. Именно по этой причине я основал наш отряд — хотел убить своего брата и ему подобных. Ради этого я даже использовал свою племянницу и никогда не говорил ей о нашем родстве. Кости все рассказал Кэт, как только узнал. Если ты злишься — злись на меня, а не на свою дочь.

В комнате, полной неумерших, его слова прозвучали как вызов. Заступ окинул Дона презрительным взглядом, а Родни просто облизнулся. Не сомневаюсь — мысленно он посолил и поперчил дядю.

— Ты знал, что Кэтрин — твоя племянница, когда ее разыскал? — недоверчиво спросила мать.

Дон глубоко вздохнул:

— Я читал рапорт о твоем обращении в полицию в ночь, когда вы встретились с Максом. По твоему описанию я его узнал. Потом ты родила девочку с необычными генетическими отклонениями. Да, я всегда знал, что Кэт — наполовину вампир и моя племянница.

Мама горько рассмеялась:

— Значит, мы оба использовали ее в своих эгоистичных целях. Вампир отнесся к ней лучше, чем родные.

Брови Кости поползли вверх.

— Джастин! Это самый лучший комплимент!

Я тоже была сражена, но мы отклонились от главной темы.

— Сегодня ночью я пойду с тобой, — заявила я, вспомнив, что Кости не назвал мое имя.

— Нет, Котенок, — решительно возразил он. — Ты не пойдешь!

Я изумленно моргнула:

— Ты не забыл, что это меня избили, в меня стреляли, меня резали ножом и жгли огнем? Я обязательно пойду!

— Нет, не пойдешь! — повторил Кости еще более резким тоном. — Если хочешь лично отплатить Максу, прекрасно, но для этого еще будет время. Не сегодня.

И вдруг я поняла причину: Кости уверен, что я не вынесу вида пыток. Да я с шестнадцати лет по уши в крови и дерьме, и вдруг он решил скрыть от меня жестокие нравы неумерших.

— Кости, я ведь не какой-то нежный цветочек. Вряд ли я увижу такое, что не смогу перенести.

— Вот именно — увидишь, — ответил Кости. — Ты придешь в ужас, присутствуя там, потому что я намерен делать ужасные вещи, иначе мне не достичь цели. Нет, Котенок, твоя способность сочувствовать — черта характера, которая мне нравится больше всего. В данном случае она может нас разделить. Ты не пойдешь, и хватит об этом!

Я не могла поверить своим ушам. В душе боролись обида и ярость. Как может Кости единолично решать, что я выдержу, а что — нет? Мы собирались жить в согласии, но не в диктатуре.

— А тебе известно, какую черту характера я любила больше всего в тебе? — спросила я, ощущая холод предательства. — Ты никогда не давил на меня своим возрастом и авторитетом. Да, все, что я видела и делала, для тебя не новость, но ты всегда относился ко мне как к равной. А теперь обращаешься со мной как с маленькой, слабой девчонкой. Макс именно такой меня и считал. Ты хочешь провести это отвратительное зрелище без меня? Отлично! Но то, что я могла бы увидеть, не встало бы между нами так, как твой сегодняшний отказ.

Кости шагнул ко мне:

— Котенок…

Я проскользнула мимо него и убежала наверх. За моей спиной Хуан смущенно откашлялся. Раттлер прошептал что-то насчет необходимости остыть. Дон забормотал о нескольких важных звонках. Кости ничего не сказал, но и за мной не пошел.

Обида не утихала до конца дня. Я металась в спальне, не желая ни с кем разговаривать, особенно — с Кости. Но он оставил меня в покое и даже ни разу не поднялся наверх.

Когда небо начало темнеть, мне надоело дуться. Я снова приняла душ и спустилась. Родни приготовил ужин. Бог знает, где он нашел бифштексы, — наверное, посылал кого-то в магазин.

Дон сидел за столом рядом с матерью и встретил меня невеселой улыбкой:

— Мы обсуждаем, не стоит ли нанять Родни, чтобы он готовил на всю команду. Думаю его стряпня повысит эффективность работы процентов на тридцать.

Я фыркнула, мимоходом заметив, что Кости стоит за дверью, на крыльце.

— Возможно, даже больше. Кстати, о команде. Где находится новая база?

— В Теннесси, в бывшем бомбоубежище, которое ранее использовало ЦРУ. После косметического ремонта переедем. Две недели — и опять в бой. Подземное сооружение для нас — самое безопасное место.

— Согласна. Когда ты туда едешь?

— Вечером, немного позднее. — Дон кивнул в сторону матери. — Для тебя там тоже найдется местечко. На всякий случай мы перевезли и твоих друзей, — Дениз с Рэнди. Макс мог узнать, где они живут.

— Господи, а я об этом не подумала! — воскликнула я, мысленно обзывая себя идиоткой.

Как можно забыть о безопасности лучшей подруги и ее мужа?

Дон вздохнул:

— У тебя и так забот хватало. После того как тебя пытали и едва не убили, это нормально.

Родни поставил тарелки для меня и матери. Когда вместо того, чтобы швырнуть еду обратно, она начала спокойно есть, я чуть не лишилась чувств. Может, кто-то из вампиров устал от ругани и слегка ее укусил?

Мать перехватила мой ошеломленный взгляд.

— Я смотрела, что он туда кладет, — запальчиво бросила она.

Родни, вместо того чтобы обидеться, рассмеялся:

— Приятного аппетита, Джастин.

Я не без труда отвела взгляд от матери, поглощавшей ужин, приготовленный вурдалаком.

— Дон, когда соберешься на новую базу, я поеду с тобой.

Кости все это время ходил взад и вперед на крыльце, беседуя по телефону. После моих слов, его шаги стихли.

Дон многозначительно взглянул в окно, затем перевел взгляд на меня:

— Ты уверена, что приняла правильное решение?

— Если ты не собираешься применить оружие, я сегодня поеду на базу и встречусь со своей командой, — решительно заявила я. — Я им нужна.

Кости во мне сегодня явно не нуждался. На бормотание, донесшееся снаружи, я не обратила внимания. Дон замахал руками.

— Не намерен чем-то тебе грозить. Более того, уверен — ребята будут рады повидаться.

— Зеро, Тик-Ток и Раттлер, вы поедете с ней, — распорядился Кости.

Он и не подумал заходить в кухню или повышать голос. С его слухом в этом не было необходимости.

— А как ты доставил на новую базу Тэйта, — поинтересовалась я, оставив без комментариев навязывание эскорта, — ведь перевозить охваченною жаждой крови вампира — не веселая прогулка.

— У нас не было выбора, — смущенно признался Дон. — В капсуле.

Я открыла рот:

— Он же мог погибнуть!

Дон помрачнел:

— Тэйт сам все затеял. Он понимал, что иначе будет представлять огромную опасность для команды. Но все прошло благополучно, теперь он под присмотром Аннет и Дэйва. Аннет говорит, что Тэйт достиг некоторого прогресса в контролировании чувства голода. С момента преображения прошло меньше суток.

— Ого!

Кости вернулся на кухню. Я сосредоточилась на тарелке и ела, не поднимая головы. Покончив с ужином, кинула тарелку в посудомоечную машину и направилась обратно в свою комнату.

— Котенок, подожди минутку, — произнес Кости. Я замерла на середине лестницы, а он вынул из кармана предмет, ярко блеснувший в свете ламп. — Ты хочешь вернуть его себе?

Я посмотрела вниз и вспыхнула от стыда: совсем забыла о своем кольце! Пора бы очнуться. Сначала я не подумала о безопасности Дениз и Рэнди, потом вылетело из головы, что Макс отнял у меня обручальное кольцо. Хватит ссылаться на последствия пыток и оправдывать ими свои промахи! Неудивительно, что Кости обращается со мной словно с глупой девчонкой. Я именно так себя и веду.