В Генеральном штабе внимательно следили за ходом событий, и ещё до получения телеграммы Г. Жукова ему и И. Коневу была направлена следующая директива о новой разграничительной линии в Берлине.
Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим войсками 1 — го Белорусского и 1-го Украинского фронтов об установлении разграничительной линии в Берлине
28 апреля 1945 г. 2L20
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. С 24.00 29.4.45 г. установить следующую разграничительную линию в Берлине между 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами:
до Мариендорф прежняя, затем ст. Темпельхоф, Виктор-Луизе плац, ст. Савиньи, далее по железной дороге на ст. Шарлоттенбург, ст. Весткройц, ст. Рулебен. Все пункты для 1-го Украинского фронта включительно.
2. Об отданных распоряжениях донести.
Войска Рыбалко к тому времени достигли Тиргартена, и теперь должны были быть отведены с тем, чтобы их место заняли войска Жукова. Конев пишет в мемуарах:
«Телефонный разговор, который имел по этому поводу с Павлом Семеновичем (Рыбалко. — О.Р./А.М.) был довольно неприятным. Он заявил, что ему непонятно, почему корпуса, уже нацеленные на центр города, по моему приказу отворачиваются западнее, меняют направление наступления. Я хорошо понимал переживания командарма, но мне оставалось только ответить, что наступление войск 1-го Белорусского фронта на Берлин проходит успешно, а центр Берлина по установленной разграничительной линии входит в полосу действий 1-го Белорусского фронта»[168].
2 мая И. Конев направил в Москву последнее донесение о Берлинской операции:
«Войска фронта сегодня, 2 мая 1945 г., после девятидневных уличных боев, полностью овладели юго-западными и центральными районами города Берлина (в пределах установленной для фронта разграничительной линии) и совместно с войсками Первого Белорусского фронта овладели городом Берлин»[169].
В тот же день был объявлен праздничный приказ И. Сталина с иной формулировкой о вкладе фронтов под командованием Г. Жукова и И. Конева в овладении Берлином:
Войска 1-го Белорусского фронта под командованием Маршала Советского Союза Жукова при содействии войск 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Конева после упорных уличных боев завершили разгром берлинской группировки немецких войск и сегодня, 2 мая, полностью овладели столицей Германии городом Берлином — центром немецкого империализма и очагом немецкой агрессии.
Берлинский гарнизон, оборонявший город во главе с начальником обороны Берлина Генералом от артиллерии Вейдлингом и его штабом сегодня, в 15 часов, прекратил сопротивление, сложил оружие и сдался в плен.
2 мая к 21 часу нашими войсками взято в плен в городе Берлине более 70 000 немецких солдат и офицеров…
В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение Берлином, представить к присвоению наименования Берлинских и к награждению орденами.
Сегодня, 2 мая, в 23 часа 30 минут в честь исторического события — взятия Берлина советскими войсками — столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует своим доблестным войскам 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.
За отличные боевые действия объявляю благодарность войскам 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, участвовавших в боях за овладение Берлином.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины! Смерть немецким захватчикам!
Потери советских войск в Берлинской операции были исключительно велики. Убитыми и ранеными они превысили 350 тыс. человек. Из них безвозвратные потери (убитые, пропавшие без вести) составили 101 тыс. 961 человек[171].
Небольшой комментарий А. Б. Мартиросяна. Как указывалось выше, в действительности потери в Берлинской операции составили 361 367 человек!
Сражение за Берлин продолжает привлекать внимание специалистов, широко используется в компьютерных задачах по обучению офицеров и генералов. На проведенной Военно-историческим Управлением бундесвера в феврале 1995 г. научной конференции, посвященной 50-летию этих событий, знатоки, в частности, отмечали искусство выполнения неожиданного удара танковых армий Маршала Конева.
С падением Берлина способность Германии к организованному сопротивлению была утрачена и вскоре она капитулировала. Настал долгожданный день Победы.[172]
Миф № 33. Вследствие ничем не оправданных требований Сталина взять Берлин к 1 мая советские танковые войска понесли тяжелейшие потери в ходе Берлинской операции
О том, что в ходе Берлинской операции гитлеровцам удалось уничтожить огромное количество советских танков, фронтовикам было известно ещё в 1945 г. Однако в эйфории Великой Победы никто уже особенно и не задумывался насчет точного или хотя бы приблизительного количества подбитых и уничтоженных гитлеровцами советских танков. В результате миф на эту тему долгое время бродил в зачаточном состоянии, в основном в так называемых разговорах на кухне, особенно когда за «рюмкой чая» встречались ветераны.
Когда ЦК КПСС дал отмашку на подготовку и издание мемуаров видных полководцев времен войны, то после издания мемуаров Маршала Советского Союза И. С. Конева под названием «Сорок пятый» (М., 1980) миф обрел подтверждающую плоть. Конев сам назвал приблизительно точную цифру уничтоженных советских танков — 800 с лишним танков: «Во время Берлинской операции гитлеровцам удалось уничтожить и подбить 800 с лишним наших танков и самоходок. Причем основная часть этих потерь приходится на бои в самом городе.
Стремясь уменьшить потери от фаустпатронов, мы в ходе боев ввели простое, но очень эффективное средство — создали вокруг танков так называемую экранировку: навешивали поверх брони листы жести или листового железа. Фаустпатроны, попадая в танк, сначала пробивали это первое незначительное препятствие, но за этим препятствием была пустота, и патрон, натыкаясь на броню танка и уже потеряв свою реактивную силу, чаще всего рикошетировал, не нанося ущерба.
Почему эту экранировку применили так поздно? Видимо, потому, что практически не сталкивались с таким широким применением фаустпатронов в уличных боях, а в полевых условиях не особенно с ними считались».
В этом признании маршала две принципиальные крайности. С одной стороны, вроде бы честно признается, что да, действительно, в ходе боев за Берлин, особенно в уличных боях, наши войска потеряли 800 с лишним танков. С другой же, и то, если мягко говорить, прямая констатация как минимум элементарной халатности, приведшей чуть ли не к катастрофическим потерям. А сверху все это сдобрено «посыпанием головы пеплом покаяния» — мол, только в ходе боев применили экранировку и тут же пояснение (очевидно, чтобы иных лишних вопросов не задавали) в форме ответа на вопрос «Почему эту экранировку применили так поздно?»: «Видимо, потому, что практически не сталкивались с таким широким применением фаустпатронов в уличных боях, а в полевых условиях не особенно с ними считались»!
167
ЦАМО РФ Ф. 3, оп. 11556, д. 18, л. 113.
168
Конев И. С. с. 462.
169
Там же, с. 468.
170
Приказы Верховного Главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза. С 25 января 1943 г. по 3 сентября 1945 г. М., 1975, с. 494–497.
171
Кривошеев Г. (ред.) Гриф секретности снят. Потери вооружённых сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. М., 1993, с. 219.
172
Документальный очерк О. А. Ржешевского процитирован по сборнику статей под названием «Этот противоречивый XX век», М., 2001, с. 168–180.
