Арлангор обошел меня, оценивающе рассматривая фигуру. Кончики моих ушей нервно дернулись, и колдун усмехнулся.

— Сельма, милая, подумай о своей подруге, — вкрадчиво прошептал он мне ухо. — Ее нужно спасти, и сделать это можешь только ты.

— О чем вы? — я нахмурилась и нервно дернула хвостом. — Вы пытаетесь совершить переворот в Империи, у меня нет такой возможности. Я просто хотела вытащить подругу и попалась.

— Вопрос с Империей скоро решится, — Арлангор пожал плечами. — Советник прибыл, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию и похищение принцессы Элвин.

— Тогда причем здесь я? Как я могу спасти Элвин?

— Ты будешь служить мне, — видно было, что при одной только мысли об этом, у колдуна загорались глаза. — И взамен я отпущу Элвин.

— Служить вам? Что это значит?

От страха перед этим колдуном, дрожал хвостик. И Арлангор явно это видел.

— Твои способности нужны мне. Слух, ловкость, сила. Ты будешь…их называют шпионами. Да, Сельма, ты будешь шпионить для меня. И, — он подошел совсем близко и провел пальцем от кончика уха, до его основания, — развлекать меня в постели.

Я всхлипнула и задрожала. Темные глаза горели не то страстью, не то яростью. Что я сделала, чтобы оказаться в руках этого колдуна в качестве игрушки?

— За что вы так со мной? — прошептала я. — Я ведь…я ведь не ведьма даже. Я вообще…не знаю, кто. Мутант, ошибка природы, жертва магического эксперимента.

— Кто тебе такое сказал, киска? — Арлангор коснулся моих волос. — Ты — очаровательна. Красива. Необычна. Ты — мечта любого мужчины. Каждый из моих воинов захотел бы иметь тебя. Но, достанешься ты мне.

Последнюю фразу он произнес буднично, словно речь шла о какой-то вещи.

— Итак, Сельма. Что ты решила?

Прежде чем я ответила, раздался оглушительный грохот. Половину стены просто снесло, обломки полетели в нас. Я упала на пол, а сверху упал Арлангор…закрывший меня своим телом.

Я брыкалась, пытаясь то укусить мужчину, то поцарапать его же. Дура я рыжая! Как могла поверить в то, что обо мне заботятся?! Хам, мужлан и псих, вот он кто! Сельма часто говорила, что я легкомысленная. Вот только она ни разу не добавляла, что я идиотка!

— Пусти меня! — заорала я, когда впереди показалось какое-то здание…

Храм Трех Богов.

Появилось очень нехорошее предчувствие.

— Сволочь! — я забилась еще сильнее. — Пусти! Мать тебе голову оторвет! Никогда не получишь ничего! Не смей ко мне прикасаться! Я принцесса! Пусти!

Его, казалось, не волновало ничто, кроме цели, к которой он двигался неумолимо. Что он сделает со мной в этом храме? Убьет?

— Ну, пожалуйста, — простонала я, когда брыкаться больше не было сил. — Не надо.

Он молчал, и лицо его ничего не выражало.

Мы вошли (вернее, меня внесли) в храм, который изнутри выглядел полной противоположностью внешней заброшенности. Старое, но ухоженное убранство, алтарь, за которым тщательно следили. На алтаре — бумаги какие-то, а рядом — старик в длинной мантии. Жрец.

— Не-е-ет! — орала я, вновь предпринимая попытку убежать.

Но он был намного сильнее.

— Слушай меня, — сейчас в голосе мужчины не было никаких снисходительных или насмешливых ноток. — Подписывай.

Из-за слез, катившихся из глаз, я ничего разобрать не могла.

— Мне кажется, девушка не хочет замуж за тебя, — осторожно произнес старик, с сочувствием глядя на тебя. — Сколько вообще ей лет?

— Мне плевать, хочет она, или нет, — прорычал мужчина.

К моему горлу прижался холодный металл лезвия ножа.

— Подписывай, иначе я тебя здесь и оставлю.

Дрожа от страха и обиды, я взяла ручку.

— Кровью подписывай.

Я вздрогнула. На конце ручки была игла, от укола которой на пальце выступила алая кровавая бусинка. Он сам прижал мой палец к листу, а затем проделал все то же самое, но уже со своей кровью. Бумага вспыхнула, на миг оторвалась от стола и опустилась обратно.

— Поздравляю, — жрец сказал это таким тоном, словно речь шла о чьих-то похоронах. — Вы теперь замужняя дама, принцесса.

Я вырвалась из объятий мужчины и едва сдержалась, чтобы не наброситься на жреца. Наспех вытерла слезы и…оказалась в теплых объятиях.

— Завершение ритуала, — пробормотал он, целуя меня.

Она была рыжей и сидела на ступеньках заброшенного лесного дома, в котором я часто ночевала в те моменты, когда мамы не было дома. Девчонка была моей ровесницей. Тощая, очень миниатюрная и симпатичная. Ее кудри отливали медью, а руки проворно справлялись с небольшим ножом, которым она чистила красное яблоко. Я сглотнула слюну. Есть хотелось невыносимо, но маме опять не дали жалование и мы вторую неделю сидели на капустном супе.

Я никогда не видела ее здесь раньше, хотя почти всех детей знала наперечет. Наверное, приехала недавно. Она с удовольствием поглощала яблоко и выглядела вполне безобидной. Я бы оставила ее и ушла, но вот незадача: вблизи домика росла земляника, а мне жутко хотелось сварить хотя бы какое-то подобие компота. Пресный суп и противные разварившиеся листья настолько достали, что даже мысль о кисловатых малюсеньких ягодках вызывала непреодолимое чувство голода. Как и вид этой девицы, с наслаждением жующей яблоко.

Рыжая выглядела совершенно безобидной, и я решилась.

— Привет!

Она перепугалась, подскочила и подавилась. Я поспешила похлопать ее по спине, отчего шапка чуть не свалилась с головы. Прилаживая головной убор на место, я слишком сильно прижала уши и едва слышно зашипела от боли.

— Ты кто?! — голос у нее был очень мелодичный и совсем не детский.

— Сельма, — я виновато опустила глаза. — Прости, что напугала. Просто я часто сюда прихожу, и не ожидала увидеть кого-то еще.

— Это твой дом? — вскинула брови рыжая.

— Нет, он заброшенный. Но весьма удобный, если хочешь спрятаться.

— От кого спрятаться? — медные глаза посмотрели с удивлением.

— Много от кого, — пожала плечами я, усаживаясь рядом. — От соседских детей, от одноклассников. Ты что, не ходишь в школу?

— Нет, — девушка почесала нос и снова вгрызлась в яблоко. — Я в университет поступаю осенью, а сюда с мамой приехала. Я Элвин.

— Очень приятно, — мы пожали друг другу руки.

Элвин вдруг спохватилась:

— Хочешь яблоко?

— Давай, — отказаться я просто не могла.

Она полезла в сумку, лежавшую рядом. Мелькнула мысль посоветовать ей держать все вещи рядом, чтобы, не приведите Боги, не украли.

— Держи, — рыжая вложила в мои руки аппетитное красное яблоко.

— Спасибо! — я удивленно ее рассматривала.

У нас никто не делился едой.

— Чего не ешь? Они мытые.

— Я…я маме хочу отнести. Она любит, — это была правда.

Мама уже давно не ела яблок, с тех пор, как вырубили все яблони у нас во дворе.

Элвин снова полезла в сумку.

— На, это маме передашь, — она протянула второе яблоко.

Я испуганно на нее посмотрела и замотала головой.

— Что ты, не нужно! Тебе самой нужны!

В ответ получила недоуменный взгляд.

— Захочу еще, схожу домой и возьму. Бери, ты чего?

Я, не веря в свое счастье, взяла второе яблоко. И решила: съем половину сейчас, а когда Элвин уйдет, наберу земляники и сварю шикарный компот!

— Спасибо, — тихо произнесла я. — Ты первая, кто меня угостил.

— Вообще первая? Ничего себе! У тебя что, друзей нет?

— Нет, — вздохнула я. — А у тебя?

— Да полно, — рассмеялась Элвин, но потом посерьезнела. — Но настоящих мало. С принцессами боятся дружить.