– Могу я спросить, с чего ты взяла, что я влюблен в Диану? – поинтересовался Крейг достаточно сдержанно.

– Но все же знают…

– Все?

– Марк рассказал мне о том, что произошло, когда вы оба были молодыми и как вам пришлось расстаться. И миссис Флеминг вполне определенно… – Джанет вдруг замолчала, сообразив, что сказала лишнего. Глаза Крейга холодно блеснули, и он потребовал рассказать ему, что говорила его мать о нем и Диане.

Джанет не могла это сделать, а он, видимо, понял и не стал настаивать, только пристально посмотрел на нее.

– Значит, Марк сказал тебе, будто мы с Дианой только и ждем, чтобы пожениться? – Он не дал ей ответить и задумчиво произнес: – Кажется, эти слухи доставили всем нам немало неприятностей. – Чуть заметная улыбка разгладила его суровые черты. – Я не влюблен в Диану вот уже почти четырнадцать лет, поэтому мое предложение – это не естественная реакция, как ты выразилась, на то, что меня отвергла Диана. – Он помолчал и мягко добавил: – Я люблю тебя, Джанет.

Его прикосновение стало нежным, и лицо, освещенное отблесками камина, смягчилось. С бесконечной нежностью он привлек ее к себе и поцеловал. Джанет едва смогла перевести дыхание, когда он наконец отпустил ее. Ее сердце билось неровно, чувства не давали говорить. Теперь она уже не сомневалась, хотя поверить в это было так трудно, что, робко взглянув на него из-под ресниц, она, как спросонья, спросила:

– Неужели это правда?.. – Она вновь прильнула к нему, положила голову ему на плечо, и глубокий вздох умиротворения сорвался с ее губ: – Крейг…

– Да, моя любовь? – Его губы нежно касались ее волос. – Что, дорогая?

– Марк и Диана… Марк считал, что вы с Дианой поженитесь, когда она овдовеет. – Но тут Джанет вспомнила, что однажды ее брат очень туманно намекал, что, может быть, Крейг и Диана уже не любят друг друга. «Пятнадцать лет – большой срок, – сказал тогда Марк, – люди меняются».

– У нас с Дианой была любовь… – Он задумчиво улыбнулся. – Такая, какая бывает только в девятнадцать лет – и когда нам пришлось расстаться, нам казалось, будто весь мир рушится. Но уже то, что мы смогли расстаться, говорит о силе нашей… любви. Мы всегда оставались хорошими друзьями, наверное, потому, что моя мама часто встречалась с Дианой и много помогала ей в трудные для нее годы. Я восхищаюсь Дианой, но это не любовь, Джанет.

– Но все эти годы ты оставался один. – Наверное, этого не следовало говорить, и Джанет добавила, чтобы исправить неловкость. – Марк считал, что это из-за Дианы. Он думал, что вы поженитесь… Да, Крейг, еще час назад… Что же случилось?

– Мы с Дианой разговаривали перед обедом, и я прямо спросил ее, как она относится к Марку. – Он весело взглянул на Джанет и добавил: – Все эти годы я оставался один, потому что ждал тебя, моя радость.

Джанет зарделась и поспешно спросила, не обращая внимания на его последние слова:

– Ты напрямик спросил ее? – Она удивленно взглянула на Крейга. – Тебе показалось, что она его любит?

– Я понял это, когда мы были на острове. Диану выдал взгляд, каким она смотрела на Марка. Странно, что он этого не заметил. Наверное, он был совершенно уверен, что она любит меня. – Крейг снова привлек Джанет к себе и нежно поцеловал. – Именно это я имел в виду, когда сказал, что слухи доставили всем нам много неприятностей.

– И что Диана тебе ответила?

– Она призналась, что любит его, – сказал Крейг, и Джанет вспомнила, какой кокетливый взгляд Диана бросила на Марка, когда они рассматривали ковер в загородном доме Крейга. Вероятно, об этом случае и говорил теперь Крейг. – Я уже давно подозревал, что Марк любит Диану, поэтому, когда он пришел сегодня, я просто сказал ему, что он может смело идти и делать ей предложение.

– Ты… – удивилась Джанет. – Ты так и сказал?

– У меня хватало проблем с моей собственной любовью, – ответил он, улыбнувшись. – Мне не хотелось, чтобы и у них все запуталось.

– И Марк не удивился? Он думал, что ему сегодня придется…

– Быть третьим лишним? – Крейг насмешливо поднял бровь. – Да, наверное, он так и подумал, особенно когда ты отказалась пойти с ним. Он был просто поражен, потому что в последнее время часто видел, как мы с Дианой… любезничаем.

– Да. – Джанет озадаченно взглянула на Крейга. – Особенно в тот вечер, когда мы с Марком пришли к вам на обед. Ты… ты был с нею так обходителен.

Крейг с минуту молчал, поскольку не собирался ничего объяснять. Но ее искреннее беспокойство тронуло его, и он перестал колебаться.

– Я рассказал Диане о своих чувствах к тебе и о твоем решении никогда не выходить замуж… хранить верность твоему погибшему жениху…

– Но это не так… точнее, так было только вначале, потом я поняла, что Нед не хотел бы, чтобы я была несчастна и одинока всю жизнь. Нет, Крейг, я не потому отказывалась от замужества.

– Теперь-то я знаю, но тогда не знал. Перед твоим приездом Марк рассказал мне о твоем горе и о том, что ты решила остаться верной Неду. У меня не было никакого интереса… пока я не увидел тебя. Я почти сразу же понял, что мне нужна именно ты…

– Не может быть! – быстро прервала она. – Ты целый месяц не замечал меня, как будто меня вовсе не было. Я же это чувствовала.

– Только из-за того, что рассказал мне Марк. Как только я разобрался в собственных чувствах, я решил, что самое разумное – оставить тебя в покое. – Он замолчал и, покачав головой, слабо улыбнулся. – Но все было, бесполезно. Я должен был заставить тебя влюбиться. Со временем я все больше впадал в отчаяние – ведь все мои усилия были напрасны. Диана знала о моих чувствах; это была ее идея: заставить тебя ревновать. Она сказала, что это непременно подействует. Но почему-то ничего не вышло.

При воспоминании об этом у Джанет задрожали губы. Чуть слышным шепотом она произнесла:

– О Крейг, мне было так плохо. На веранде, когда вы ждали нас с Марком… вы держались за руки… – Ее голос дрогнул, но она продолжала: – Ты был так нежен с ней, а оказывается, ты только старался возбудить во мне ревность.

– Ну и путаница! А я думал, что ты упрямо цепляешься за свое прошлое, а ты думала, что я вот-вот женюсь на Диане. Но все равно, – добавил он мягко, – ты могла бы заметить, что я к тебе неравнодушен. У нас иногда складывались такие близкие отношения. Я был так терпелив…

Ее тихий смех заставил Крейга замолчать.

– Терпелив! И ты можешь такое говорить, не краснея? После того как ты мне угрожал? Я стала даже бояться тебя.

– Не выдумывай! Ты ничуть меня не боялась! – В отблесках догорающего камина он и сейчас казался грозным.

– Ты однажды чуть не до смерти напугал меня, – напомнила она и тут же пожалела об этом: ей хотелось, чтобы он забыл тот вечер и то, как она была тогда одета.

– Я не извиняюсь за тот случай, – ответил он твердо. – Я готов был убить и тебя, и Четина! Тебе повезло, что ты не была моей женой! Если я и напугал тебя, то ты этого заслуживала, – добавил он, чуть повысив голос. – Однако я и в мыслях не держал ничего дурного. Я даже предположить не мог, что ты способна счесть меня каким-то негодяем. – Джанет молчала, уткнувшись ему в плечо.

Краска стыда выступила у нее на лице, когда она вспомнила, как глубоко она заблуждалась насчет его характера. К вящему ее смущению, Крейг захотел увидеть ее лицо, взял ее за подбородок и повернул к себе. – Ты так и подумала!

– Потому что ты так меня целовал, – объяснила она, оправдываясь, и поспешно добавила: – И еще ты сказал, что Марк спит. У тебя тогда было такое выражение, Крейг… Я и вправду очень испугалась.

Она снова прижалась к. нему, и Крейг почувствовал, что она вздрогнула. Это отрезвило его, и он мягко сказал:

– А что было потом, дорогая? Ты ведь отвечала на мои поцелуи.

Она подняла на него глаза, и в них отразилась вся ее любовь. У нее промелькнуло воспоминание: после того, как он добился своей цели и она стала отвечать на его поцелуи, он больно задел ее, упомянув о Четине. Но сейчас она понимала всей душой горячо любимой женщины, что все его поведение в тот вечер было продиктовано ревностью.