Почему несчастную? Ну так я же ведь держала лист бесконечности! Причем, заметьте, из последних сил держала! Оно, конечно, формы порядка без прикрепленных к ним боевых схем теоретически особой опасности не представляют… Отметьте — именно теоретически. Поскольку практика как раз показала совершенно иное. Как выяснилось, сорвавшийся лист, даже без боевых схем, вполне успешно может снести с петель створку входной калитки и от души приложить данной створкой зашедшего во двор без стука молодого расфуфыренного идиота. Да так качественно приложить, что данный идиот (это не оскорбление: это — диагноз, говорю как врач; ну а как еще назвать человека, который вламывается без стука к тренирующимся магам?), не успев и мяукнуть, немедленно потерял сознание.

— Кажется, ты хотела пообщаться с местными чистокровками? — ехидно заметила София, которой это происшествие заметно подняло настроение. — Ну так вот он, перед тобой лежит. Пользуйся на здоровье.

Сидя на земле, Ольга растерянно переводила взгляд то на Софию, то на так «щедро» отданное ей в пользование бездыханное тело пришибленного калиткой местного хозяина. То, что это явно кто-то из «владык», не подлежало никакому сомнению. Роскошная одежда, резко контрастирующая с грязными тряпками местных измененных, золотые украшения и талисманы — все это буквально кричало о высоком статусе незваного гостя.

Пока она размышляла, дверь избы распахнулась и из нее показалась встрепанная голова Марата, внимательно осматривающего место происшествия. Судя по бешеному взгляду и пистолету-пулемету в руках, «штатный охранник» был готов «спасать и защищать» своих подопечных немедленно и от кого угодно.

Оглядевшись и не обнаружив непосредственной опасности, Марат вложил пистолет в кобуру и вышел во двор.

— Ну и что тут у вас происходит? — Взгляд спецназовца обежал двор и остановился на Ольге. — Калитку-то зачем сломали? — Словно не замечая распростертого на утоптанной земле тела, он подошел к Ольге и протянул ей руку, помогая встать с земли. Та недоуменно вгляделась в скуластое лицо сержанта. Нога Зиятдинова в тяжелом военном ботинке сейчас находилась буквально в сантиметре от головы бессознательного гостя, стоя на разметавшихся по земле шикарных, длинных, тщательно ухоженных волосах пришельца.

Подобное поведение было совершенно не в характере парня. Будь этот неизвестный врагом… и даже тогда — нет. За врагом бы Марат присматривал. И очень даже тщательно присматривал. Подобное же абсолютное игнорирование было возможным… Невозможным оно было. Никогда и ни при каких условиях. Так себя вести Марат мог только в одном-единственном случае: если спецназовец «в упор не видит» какого-либо человека. А это означает только одно — он его действительно не видит!

— Маратик, а на чем ты сейчас стоишь? — каким-то чересчур уж сладким, звеняще-ласковым голосом поинтересовалось София. Похоже, темная жрица пришла к тем же выводам, что и Ольга. Или даже продолжила их. Начинающая волшебница вспомнила, что подобным звеняще-нежным, как далекий звук серебряных колокольчиков, голос Софии становился только в исключительных, крайне редких случаях, когда она призывала подвластную ей силу для особо жестокой расправы с каким-нибудь чересчур сильным монстром.

Похоже, Марат эту связь уловил тоже. Резко отпрыгнув в сторону, он мазнул настороженным взглядом по земле перед собой и успокаивающим жестом протянул к жрице руки ладонями вперед.

— Фи, ты это чего? Не надо! Фи, я свой! — В голосе парня слышались тщательно сдерживаемые нотки страха.

— Марат, не волнуйся. — Вопреки произносимым ею словам, голос жрицы оставался все таким же звеняще-нежным. — Все нормально. Ты только скажи: что ты видишь на том месте, где только что стоял?

— А что там такое? Земля и земля. Утоптанная. Обломки калитки. Все. У вас там что, что-то важное лежало? — Слова Софии совершенно не успокоили бойца. За время их путешествия все уже давно привыкли к тому, что, если в голосе темной жрицы появлялись серебристые колокольчики, в самом ближайшем времени кто-нибудь умирал жуткой смертью. До сих пор это были различные монстры, но в данный момент никаких монстров поблизости не было видно.

Видно? Ключевое слово вихрем мелькнуло в голове бойца, заставив того напрячься и вскинуть свое оружие, направив ствол в то место, где он только что находился. Воспоминания о монстре-невидимке, встреченном ими во время зачистки Махлау от последствий Волны, молнией мелькнули в голове у сержанта.

— Вы видите что-то, чего не вижу я? — напряженно поинтересовался Зиятдинов.

— Похоже на то, — медленно отозвалась Ольга, формируя привычные когти вьюги. Ситуация становилась откровенно непонятной и весьма дурно пахнущей. Одно дело, когда местный начальничек, которого не учили элементарным правилам вежливости, вламывается в гости без стука. И совсем иное — когда оказывается, что разглядеть его способны далеко не все из присутствующих в доме. В этом случае его нежелание стучаться в дверь выглядит совсем по-другому! К тому же в поведении Марата присутствовала какая-то странность, нечеткость, совершенно неестественная для всегда собранного и внимательного отрядного снайпера.

— Значит, не видишь… — тем временем протянула София. — А так? — Она рывком за волосы приподняла голову все еще не приходящего в сознание мужчины. — Что ты видишь сейчас?

— А что я должен видеть? Куда смотреть? — недоуменно отозвался тот.

В этот момент Ольга наконец-то сообразила, что показалось ей таким странным. Взгляд Марата скользил по не такому уж и большому подворью, старательно избегая незнакомца.

— Как куда?! На мою руку смотри! — Серебристые нотки исчезли из голоса Софии, сменившись привычным и вполне безопасным для «своих» раздражением. — Что у меня в ней находится?

Марат облегченно вздохнул, отметив исчезновение опасной ноты, и послушно перевел взгляд… На левую, отставленную в сторону руку Софии!

— Ничего нет, — отрапортовал он. — Рука сжата в кулак, на безымянном пальце тонкое колечко с изумрудом…

— Не на ту руку!!! — яростно взревела девушка. — Вот на эту смотри! — От полноты чувств она резко встряхнула рукой, которой удерживала голову незваного визитера. Тот глухо застонал, видимо начиная приходить в сознание. Зиятдинов настороженно огляделся, пытаясь понять, откуда исходит звук. Но при этом на указанную ему часть тела Софии он так и не взглянул.

— Ну же! — поторопила его жрица. — Что видишь?

Марат нахмурился. По его лицу было видно, с каким трудом он борется с неведомой магией. Вот его взгляд упирается в шею Фи. Вот скользит по плечу. Доходит до локтя… И тут же соскальзывает в сторону. И вновь. И вновь.

— Не могу, — наконец с тяжелым вздохом отозвался Зиятдинов. — Как пытаюсь перевести взгляд — словно отталкивает что-то. Даже глаза заболели. Что там такое-то хоть? Новый монстр?

— Да нет… — В голосе Софии вновь зазвенели колокольчики. — Похоже, это кто-то из местных хозяев. И, видимо, намерения у него были не самыми добрыми. — Голосок жрицы быстро наливался глубиной и пугающей нежностью. — Можно его я допрошу? Ты все равно его не видишь, и Рау с утра ушел… Никого нет. А мне он все расскажет, честное слово… Я его хорошо допрошу… — С неженской, совершенно неестественной силой она вздернула вновь застонавшего пришельца на ноги, впиваясь взглядом в лицо несчастного. — Мальчика я допрошу, душу выну поутру, — ласковым серебряным звоном разнесся по двору простенький, наполненный непредставимой нежностью напев. — Глаза Софии медленно темнели, заполняясь бурлящей, какой-то жадной и голодной тенью.

В распахнутом проеме двери мелькнули изумленные головки Тайаны и Арейши, привлеченных голосом жрицы.

— Фи, что происходит? — В голосе Тайки в равной степени смешивались непонимание и опаска. Уж слишком хорошо были знакомы всем членам отряда подобные, буквально переполненные смертоносной нежностью плохо рифмованные строчки. Машинально Ольга отметила, что взгляд подруги, подобно взгляду Марата, скользит по двору, избегая их посетителя.