Глава первая.

Пробираясь через заросли аралии я, будучи атеистом, молился! Шутка ли, высохшие до состояния камня ветки с немалыми шипами на них, могут убить меня мгновенно, занесло же! Вроде ничего не предвещало беды, как говорится, но на тебе - после просеки ЛЭП, заросшей таволожкой и молодым маньчжурским орехом, вышел наконец-то к дороге, от которой меня теперь отделяет какая-то сотня метров. Сотня метров густых зарослей аралии. Остановился, осмотрелся - возвращаться назад уже нет смысла, теперь только вперед, потихоньку, накинув капюшон старой «морской» плащ-палатки, и завернувшись в нее же, я медленно наступаю тяжелым берцем, ломая наиболее тонкие, смертельные сухие побеги, спускаюсь к дороге по кратчайшему пути. С чего вдруг аралия стала ядовитым растением? Нет, в самой аралии и ее шипах нет ничего опасного, разве только поцарапаешься. А вот сезон дождей, который прекратился лишь пару недель назад, наделил высохшие ветки и шипы тонким, слоем токсичной пленки, частицы которой, при попадании в кровь, превращают ее за секунды в студень, и все, сердце не прокачает свернувшуюся кровь. Опасные осадки несет со стороны Китая, тоже к слову, уже мертвого. Чем они там друг друга травили и убивали в процессе Тайваньского кризиса, остается только догадываться.

Кто я? Думаю, что пока еще человек, во всяком случае, пытаюсь им оставаться... По имени меня давно не называли, похоже, сам его скоро забуду. Нет, чтобы не забыть...

- Иван, - произнес я и сразу прислушался к окружающей меня тайге.

В стороне вскрикнула и, захлопав крыльями, сорвалась с насиженного места сорока, а следом за ней пара ее товарок.

Где я? Точно не скажу, карта, точнее несколько, чудом сохранившихся и затертых буклетов-атласов дорог, что вытащил несколько лет назад из сожженного на обочине джипа, не так точна, как хотелось бы. Да как на зло бывает, нужное место либо обгорело, либо вырвано с кусками плавленой пластмассы. Долго я тот бардачок выковыривал из общей обугленной массы салона и был награжден возможностью худо-бедно, но ориентироваться на местности. Есть правда еще несколько листочков в клеточку, на которых я схематично изобразил ориентиры рядом с тайниками.

Понесла же нелегкая в поисках возможного сокровища, шансов один на тысячу, но, при удачном варианте «овчинка стоит выделки». Неделю назад, сидя на привале у одного из своих тайников, заметил в вечернем небе дымный росчерк быстро падающего небесного тела. Возможно небольшой метеорит, а возможно и подарок из прошлого - на закате худого мира, того самого, что лучше доброй войны, мировая элита активно вкладывала средства в космос, Лунный проект и прочие весьма расточительные мероприятия. На орбите Земли была крупная орбитальная станция с модулями полутора десятков государств - освоителей околоземной орбиты. Уже не помню точно, но международный контингент астронавтов, в лучшие времена, достигал пару сотен человек.    Так что, возможно, это одна из спасательных капсул, или спускаемых аппаратов, что уже давно как дерьмо в проруби болтаются в ближайшем космосе после выходки маразматичного потомка основателя идеи Чучхе. Они вывели на несколько разных орбит свои ракетоносители и взорвали их там. Тонны щебня неслись в космосе и уничтожали все то, что понастроили на орбите проклятые капиталисты и отступники от коммунистических идей. Международный орбитальный космический институт успел сообщить о начале срочной эвакуации, да куда там...    Ответ долго не заставил себя ждать, я тогда не особо был в курсе новостей, кто-то на работе рассказывал, что жахнули по Северной Корее чем-то тектоническим. Кто, пойди теперь, разберись, но одно знаю точно, переборщили - досталось «прицепом» многим соседям.

Так что иногда, под действием земного притяжения, из сотен тысяч тонн железа, что-то, не совсем сгорев в плотных слоях атмосферы, да и упадет с неба, и может стать целым состоянием. Уже поросли мхом легенды и истории о том, как подобные «подарки небес» позволяют занять высокое положение в нашем мире хаоса    или потерять все, в том числе и жизнь. Так и ходят по харчевням и ночлежкам Пристанищ всякие истории. Однако, охотников за подобными подарками все равно хватает.    Наверняка ведь кто-то еще кроме меня видел росчерк в вечернем хмуром небе.

Наконец-то заросший кювет и растрескавшийся асфальт того, что когда-то было дорогой, ведущей в сторону города... города, - развернул карту, - черт его знает что было на месте дыры с обуглившимися краями... В этих местах дороги либо вдоль побережья, либо старые таежные проселки. Сверился с компасом, направление остатков дороги вроде пока попутное, осмотрелся, взвел единственный рабочий курок некогда ИЖ-43, а теперь обреза, и прислушиваясь двинулся дальше, надо до темна еще много пройти и найти место для ночлега, а завтра на рассвете приступить к поискам.

***

Никто не может точно сказать, когда все случилось, когда сработал пусковой механизм сотен цепных реакций в обществе, в государствах и в головах отдельно взятых личностей, а также целых, так называемых социальных групп. Для меня точкой обратного отсчета стал обыкновенный осенний день, это было лет десять назад примерно, я стоял на балконе, перекуривал наедине со своими мыслями после тяжелого дня (удалось выстоять трех километровую очередь к АЗС и залить две канистры дефицитной солярки). На лавочке, у дома напротив, сидела подвыпившая компания, было темно, зато хорошо слышно. Голоса разгорающейся перепалки разносились далеко по кварталу, вот уже послышались шлепки и глухие удары... завизжали бабы, а через пару минут все разбежались. Утром, собравшись на работу, я пошел в гараж за машиной, и немало удивился тому, что труп забитого в драке местного маргинала, а проще бомжа, так и лежит у лавочки. Остановился, оглянулся... престарелая пара, подгоняя друг друга, косясь на меня и тело у моих ног, спешат поскорее свернуть за угол дома. То, что это уже труп сомнений не было - говоря медицинским языком «травмы несовместимые с жизнью». Чертыхнулся, закурил, с минуту сомневался - «а надо ли», но все же набрал номер дежурной части.

- Дежурный, слушаю... - не выспавшейся интонацией ответили мне.

- Тут труп, улица Крупской, дом шесть, на детской площадке.

- Ммм... Наряд дождетесь?

- Нет, мне на работу, извините.

- Фамилия, адрес?

- А я почем знаю, как его фамилия и где он живет? То есть жил.

- Ваша фамилия!

- Ну уж нет, - ответил я и сбросил.

Разберутся как-нибудь сами, - подумал я, - а то сейчас полдня с ними потеряю... так и пошел, дальше, в сторону гаражного кооператива.

Многое происходило до этого момента, цеплялось одно за другое, глобальные и локальные неприятности росли как снежный ком. Развал Евросоюза из-за споров о законах связанных с беженцами из северной Африки, из-за размеров вкладов в фонд помощи беженцам и собственно из-за самих миллионов беженцев... а что они хотели? С чьей территории когда-то взлетали    бомбардировщики - к тем и устремились, в поисках европейских пособий и крова, потоки обездоленных за пару десятков лет войны. Еще Китай, окрыленный легкой аннексией Вьетнама, сцепился с Тайванем. От НАТО к тому времени осталось одно название, страны альянса, ослабленные внутренними проблемами, экономическими коллапсами и прочими социальными неурядицами, с большим нежеланием, но все же еще шли на поводу у старшего брата, то есть США, и поддержали проект военной помощи Тайваню. Военная пропаганда всех стран - участниц конфликта, уже слабо воздействовала на умы народонаселения, вследствие чего, союзная помощь Тайваню вылилась лишь в громкие «негодования, возмущения и осуждения» с трибун в Брюсселе и Нью-Йорке.